Меморандум Громова

– Я его знаю, - сказал Письменный.
– Первый заместитель американского посла. Его тут все знают. Марк Холдинг.
–

Тот даже издали походил на иностранца. Пальто тонкого сукна, перчатки, блеск начищенных туфель. Широкое породистое лицо пропитано чувством собственного достоинства. Он не спеша приблизился, словно бы и не к ним, а так себе, прогуливался.

– Хелло, Виктор Петрович, - американец против ожидания не выдал широкой улыбки. Ограничился только кивком головы. Руки тоже не подал.
– Господин посол занят. Прислал меня. Слышал, появились проблемы в обеспечении безопасности на Майдане.
–

– Можно и так сказать, мистер Холдинг, - сказал Письменный, небрежно коснувшись форменной фуражки на голове.

– Американское правительство заинтересовано в соблюдении законности и отсутствии помех для демократического волеизъявления украинского народа, поэтому......-

– Короче, - перебил Штеменко, вытащив из кармана листовку Интерпола.
– Этот тип прячется среди ваших революционеров. Нужно его заполучить.
–

– Простите, не имею чести знать...кто вы такой?
– американец брезгливо взял в руки протянутую листовку с фотографией.
– И почему я должен.....-

– Втык от начальства получили? Или ещё нет?
– снова перебил Штеменко. Время шло, дело затягивалось, и он дал волю раздражению. Не любил американских дипломатов.

– Какого начальства, простите....-

– От директора ЦРУ, - нетерпеливо сказал Штеменко.

– Посольство ничего общего не имеет с ЦРУ. Мы подчиняемся президенту США.
–

– Я не понял, - Штеменко начал выходить из себя.
– Вы будете работать? Или хотите, чтобы я и Президенту вашему позвонил? Как, кстати, его имя?-

Поскольку ошарашенный американец молчал, стараясь придать лицу дипломатическое выражение, подсказал Письменный: - Джордж Буш - его зовут.
–

– Буш, так Буш, мне по фигу, - Штеменко принялся набирать кремлёвский номер.
– Считай, ты уволен. За саботаж.-

– Погодите, мистер..., - американец обмяк.
– Я просто не вполне понял, что от меня требуется. Не стоит беспокоить мистера Буша по таким пустякам.
–

– Будешь работать?
– процедил Штеменко, сверля американца глазами.

– Я приехал помочь разобраться в ...-

– Будешь или нет?
–

– Буду.
–

– Ну, так вперёд. Чтобы через десять минут. Время пошло.
–

Американец, отбросив вальяжность, поспешил в сторону оранжевых, которые, между тем, уже принимали ответные меры. Центр демонстрантов было кому нацелить, поэтому спустя несколько минут после исчезновения американца, десятка три человек быстро выстроили шеренгу против Штеменко и Письменного, и принялись скандировать, постепенно приближаясь....
– Москали - геть с Майдана!!! Москаль не пройдёт!!!
– парень с мегафоном, что командовал ими, тыкал при этом пальцем в их сторону.

– Ну, и кто тут провокатор?
– проворчал Штеменко.
– Зови свою полицию, нас сомнут.
–

– Спокойно, и не то видали, - сказал Письменный, поправляя фуражку.
– Остановятся. Ребят всё лето муштровали, как юных бойскаутов.
–

Демонстранты и впрямь остановились на расстоянии хорошего плевка. Сплошь молодёжь, их звонкие голоса звучали скорее жизнерадостно, и не угрожающе. Похоже, ребята вовсю развлекались. Штеменко успокоился. И сказал, повернув голову к Письменному: - Америка торгует вшивым товаром. -

– Что ты имеешь в виду?
–

– Да демократию эту, мать её, и права человека. Их надо было с шампунем продавать, а то наши блохи размножаются на них с бешеной скоростью.-

– Не понял.-

– Для такого товара сначала потребителя надо заиметь, человека, а не этих баранов, за десять "баксов".
–

К счастью, горлопаны за десять "баксов" его услышать не могли, оглушённые своими же криками. Вскоре им пришлось отступить, когда появился господин Шакура, чуть не правая рука Ющенко. Следом скромно тащился американец.

Шакура, с багровой рожей, толстый, в меховом пальто, неприязненно покосился в сторону Штеменко и Письменного, но, тем не менее, кивнул им. Чуть помешкав, сделал шаг и протянул руку, а потом и вторую присоединил к рукопожатию, которое вышло настолько демонстративным, что оранжевые ребята сбились и притихли. Штеменко ожидал похлопывания по плечу, но Шакура решил с этим погодить.

– Хлопцы!
– зычно и укоризненно сказал он.
– Вы ошиблись. Це - не москаль перед вами. Це - наш друг. Пусть из Москвы, но украинец. Вин приехал помочь нам. Что ж вы, хлопцы, совсем нюх на москалей потеряли? Али сами к москалям переметнулись? Чего москалёнка ховаете, преступника этого, Новикова? Вторую неделю он в лагере ошивается. Вы думали - он от москалей скрывается, а оказалось - нет. Он - вражина, обычный уголовник. Вот, сведения точные.
– Шакура поднял на уровень глаз листовку Интерпола.
– Як же так, хлопцы?
–

Хлопцы молчали и переглядывались, на лицах растерянность, удивление, и даже смущение. Это был платный "костяк", который тут или жил, или постоянно приходил, как на работу - явно знали, о каком Новикове идёт речь. За две недели успели с ним и познакомиться, и подружиться....., а оказался вражина.

– А ну-ка, быстро найдите этого мерзавца, - рявкнул Шакура, потрясая листовкой.
– Или хотите, чтобы нас, идейных борцов, называли уголовниками? Да он ради своей задницы такую провокацию может учинить, что все кровью умоемся. Это же фугас с часовым механизмом - когда рванёт, неизвестно. От таких гадов надо очищать ряды в первую очередь.
–

– Це... фальшивка...., - уныло бросил парень с мегафоном.

– Кто сказал?
– взвился Шакура.
– Ты, Глущенко?! Не ожидал от тебя....-

Штеменко с любопытством наблюдал за парнем. Из командиров среднего звена, такой сто "баксов" в день, наверняка должен получать. Вот нынче цена дружбы. Впрочем, выхода у парня всё равно не было. Вскоре привели и Валерия. Точнее, сам пришёл, в сопровождении - у всех рожи мрачные, словно их кандидат Ющенко оказался не украинцем, а перекрашенным зулусом. Валера криво улыбался, глядя на Штеменко с наглостью необыкновенной. Только по этой, злобного и мстительного изгиба, улыбке Штеменко сразу понял, что встреча с гостем прошла удачно. Ничего другого от подлеца Громова и не ожидалось, но это уже не имело значения.

Письменный поднял правую руку, и к нему тут же подскочили двое полицейских. Один держал наготове наручники. Письменный коротко бросил: - Арестовать.
–

Наручники защёлкнулись на запястьях. Письменный покосился на Штеменко с затаённой полуулыбкой. Разумеется, он не собирался передавать "бандюгана" российской стороне. Украина - самостоятельное государство, и сама может выдать преступника, кому он там нагадил. Без всяких посредников. Тем более, за вознаграждение. Впрочем, и это уже не имело значения. Надев тёмные очки, странные в пасмурный день, Штеменко сразу увидел, как скачет на спине одного из полицейских лазерная точка от прицела снайперской винтовки, невидимая без специальных поляризованных очков. Были ещё варианты ликвидации, более предпочтительные, но при столь плотном "оранжевом" окружении "объекта" вряд ли на них стоило рассчитывать. Ни одного своего оперативника Штеменко не видел. Значит, всю группу следует развернуть под снайпера. Кто это, кстати? Видимо, Слава, это его направление..., или Шелест? Впрочем, какая разница...