Мемуары генерала барона де Марбо

В 1812 году во время Русской кампании Казабьянка был полковником 11-го легкого пехотного полка и входил в тот же корпус, что и мой 23-й конно-егерский полк. Он был убит в одном бесполезном сражении, в которое неосторожно ввязался.

Четвертым адъютантом Массены был начальник эскадрона граф де Линьивиль. Он принадлежал к одной из четырех знатных семей, которые, принадлежа к тому же дому, что и теперешние государи Австрии, носили титул Четырех больших коней Лотарингии. После сражения при Ваграме император Франц II² послал парламентера, чтобы узнать, не случилось ли чего с его кузеном графом де Линьивилем.

Граф был человеком великолепным, очень храбрым, с очаровательным характером. У него была страсть к военному делу. Уже в 15 лет он убежал из дома и записался в 13-й драгунский полк. Серьезно раненный при Маренго, он получил звание офицера на поле боя, блестяще служил во время многих кампаний: Аустерлиц, Йена, Фридланд. В 1809 году он был начальником эскадрона и адъютантом генерала Бекера, после чего перешел в штаб Массены. Я уже рассказывал, как он вызвал недовольство Массены, поддержав вместе со мной интересы храбрых слуг, возивших маршала по полям сражений при Ваграме и Цнайме.

В Португальской кампании эта неприязнь только усилилась, и Линьивиль опять перешел в 13-й драгунский полк, вскоре став его полковником. При Реставрации он стал генералом, удачно женился и жил счастливо до тех пор, пока не был втянут в какие-то спекуляции, почти совсем его разорившие. Этот уважаемый офицер очень страдал от этого и вскоре умер. Я очень о нем сожалел.

Пятым адъютантом был начальник эскадрона Барен. Он потерял руку в битве при Ваграме, но продолжал служить адъютантом, хотя не мог нести активную службу. Он был хорошим товарищем и очень молчаливым человеком.

Шестым адъютантом был мой брат, начальник эскадрона.

Адъютанты в звании капитана были:

Г-н Порше де Ришбур, сын сенатора, граф Империи. Этот очень способный офицер не имел большой склонности к военному делу и оставил военную карьеру сразу после смерти своего отца, заняв его место в Палате пэров.

Капитан Барраль, племянник архиепископа Турского, бывший паж императора. Он был приятным молодым человеком, обладающим всеми качествами хорошего военного, но крайняя застенчивость часто меша-. ла проявлению этих качеств. Он ушел в отставку в чине капитана. Один из его сыновей женился на очень милой уроженке Бразилии, ставшей придворной дамой принцессы де Жуанвиль¹.

Капитан Кавалье был тоже из корпуса инженеров-географов. Друг Пеле, он был у него секретарем и мало занимался непосредственной военной службой. Он был назначен полковником штаба, когда при Реставрации инженеры-географы влились в этот новый корпус.

Капитан Депену был из семьи судей. У него был очень спокойный нрав, и оживлялся он, только когда шел на врага в атаку. Он трудно переносил тяжести Португальской кампании и не выдержал русского климата. Его нашли замерзшим на одном из бивуаков.

Капитан Реник пользовался особым расположением Массены, но старался не очень этим пользоваться и оставался прекрасным товарищем. Я взял его в свой полк, когда был назначен полковником 23-го конно-егерского. После отступления из Москвы он ушел из армии.

¹ Капитан д’Агессо, потомок знаменитого канцлера-, был одним из тех богатых молодых людей, которые стали военными под впечатлением от побед императора, не очень сообразуясь со своими физическими возможностями. Этот серьезный и очень смелый человек был слабого здоровья. Бесконечные дожди, которые лили на нас в Португалии зимой 1810—1811 годов, настолько оказались вредны для него, что вогнали его в могилу на берегах Тежу, в 500 лье от родины и семьи!

Капитан Проспер Массена, сын маршала, был прекрасным храбрым молодым человеком, о благородном поведении которого при Ваграме я вам уже рассказывал. Он проявлял ко мне искреннюю дружбу. Маршал часто давал нам вместе трудные поручения. Он долго колебался, посылать ли своего сына в Россию, так как не получил командования в этой ; кампании. В конце концов он решил удержать его дома, и Проспер провел несколько лет вдали от войн, занимаясь своим образованием. Когда в 1817 году маршал умер, у Проспера Массены, сильно переживающего »это событие, начались сильнейшие приступы болезни. Я был в то время в ссылке. Когда я вернулся, то пришел к вдове маршала, чтобы выразить ей свои соболезнования. Она тотчас же позвала своего сына. Молодой человек прибежал и был так взволнован встречей со мной, что снова серьезно заболел. Никакие заботы не помогали улучшить его здоровье, и вскоре он покинул этот мир, в котором у него было известное имя и огромное состояние. Свой титул и часть состояния он оставил своему младшему брату Виктору.

Из всех адъютантов Массены самым молодым и в самом низком чине был Виктор Удино, сын другого известного маршала. Он был сначала первым пажом императора и в этом качестве сопровождал его в битве при Ваграме. В штабе Массены двадцатилетний Удино был лейтенантом. Сейчас он генерал-лейтенант. Я еще расскажу о нем, а сейчас только замечу, что он снискал себе славу одного из лучших наездников своего времени.

Кроме этих четырнадцати адъютантов, у маршала было четыре офицера для поручений:

Капитан инженерных войск Ьофор д’Опуль, в высшей степени достойный офицер, рано умерший.

Лейтенант Перрон. Пьемонтец, из благородной семьи, некрасивый, но очень остроумный и веселого нрава. Зимой 1810 года этот молодой офицер помогал нам скрасить скуку в маленьком городке Торриш-Но-ваш, где нас удерживали проливные дожди. Маршал и генералы приходили посмеяться в кукольный театр, который он устроил. Храбрый до дерзости, он погиб в сражении под Монмирайем, когда, потеряв лошадь, он сел верхом на русскую пушку, которую отбил вместе со своими драгунами.

Лейтенант де Бриквиль отличался храбростью, доходившей до неосторожности, что он и доказал в 1815 году, сражаясь во главе своего полка между Версалем и Роканкуром⁷⁹. Оказавшись между двух парковых оград, он потерял много людей и получил три сабельных удара в голову. Он стал депутатом от города Кана и ярым оппозиционером и умер в состоянии сильной экзальтации.

Четвертый офицер-порученец Массены,— Октав де Сегюр, сын известного графа де Сегюра, камергера императора. Образованный, исключительно вежливый, приятного характера и спокойного мужества, Октав де Сегюр был любимцем всего штаба. В свои почти тридцать лет он имел самый невысокий чин. Окончив Политехническую школу во времена Директории, при Консульстве он занял пост субпрефекта Суас-сона, но, возмущенный убийством герцога Энгиенского, подал в отставку и пошел служить в 6-й гусарский полк, с которым проделал несколько кампаний. В 1809 году в Венгрии он был ранен и взят в плен при Ра-абе. Затем его обменяли, и, когда он выздоровел, пошел служить младшим лейтенантом в Португальской кампании, где проявил себя блестяще. Став капитаном 8-го гусарского полка, он попал в плен в России, где был окружен уважением, как сын нашего бывшего посла при Екатерине II. Он провел два года в Саратове на Волге, вернулся во Францию в 1814 году и служил в штабе гвардии Людовика XVIII. Умер он довольно молодым человеком в 1816 году.

Глава XXX

Атака и взятие Сьюдад-Родриго.– Военные подвиги с той и другой стороны. — Я тяжело болен. — Различные происшествия. — Взятие Альмейды

Хотя военный министр заверил маршала, что все готово для начала кампании, это было далеко не так, и главнокомандующему пришлось провести две недели в Вальядолиде, чтобы проследить за выступлением войск, перевозкой продовольствия и боеприпасов. Наконец ставка была перенесена в Саламанку. Мы с братом расположились в этом знаменитом городе у графа де Монтесума, прямого потомка последнего императора Мексики, семью которого Фернан Кортес отправил в Испанию, где она породнилась со многими благородными семьями. В Саламанке маршал потерял еще три недели в ожидании корпуса генерала Рейнье. Эти задержки очень вредили нам, но были на руку англичанам, защищающим Португалию.