Меньшее зло

– Дежурим по два часа. Первый – Рамирес, затем Мюллер, Али, Джонс. От дежурного требуется следить за обстановкой и будить тех, кто начнет храпеть. Ясно?

– Так точно.

– Тогда всем отбой.

Лично мне спать пришлось вполглаза – душевное состояние Мюллера все еще вызывало опасения, так что я предпочитал держать его под контролем. Впрочем, мои опасения не подтвердились – возомнивший о себе невесть что солдат успокоился, явно решив отложить выяснение отношений на будущее.

Или попросту затаился.

– Господин лейтенант, уже вечер. Просыпайтесь.

– Спасибо, Джонс, я не сплю. Ждем.

Дождь все-таки пошел – спустя два с половиной часа, сразу после того, как в нескольких километрах от нас прогремел очередной взрыв. К моему удивлению, замученные бездельем новобранцы тут же начали собираться в путь, абсолютно позабыв о своих недавних страхах.

– Господин лейтенант, уже пора?

Я прислушался к долетавшим с юга выстрелам, недовольно скривился, но затем согласно кивнул. Осторожность требовала выждать еще как минимум сутки, но столь явно саботировать распоряжение Питерса было чревато. Особенно с учетом того факта, что среди нас имелся как минимум один потенциальный доносчик.

– Севернее Афин есть несколько маленьких поселков, нам нужно выйти к ним. За мной.

Этот маршрут пролегал чуть ли не параллельно линии фронта и никак не способствовал выполнению основной задачи, но формально группа все равно двигалась к цели, так что придраться ко мне было достаточно сложно. Мы крадучись преодолели самый первый и самый опасный километр пути, затем немного увеличили скорость, а еще через полчаса, когда дождь стал усиливаться, перешли на нормальный шаг.

Я чуть-чуть успокоился – держать под наблюдением бескрайние каменистые равнины в центре Полосы никакого смысла не имело, так что непосредственная опасность нам больше не угрожала.

– Ай, – раздался у меня за спиной громкий шепот. – Чертов камень!

– Тихо…

Подготовка моих спутников до сих пор оставляла желать лучшего – каждый из них время от времени спотыкался, шептал ругательства, гремел экипировкой и всячески привлекал к себе внимание. Здесь и сейчас подобная расхлябанность могла сойти с рук, но ближе к краю Полосы должна была стать фатальной.

– Стоп. Привал.

Дождавшись, пока едва различимые во мраке фигуры соберутся вокруг меня, я продолжил:

– Внимание. Если кто-то из вас зайдет на контролируемый мексами квадрат, то его обязательно расстреляют – вы не умеете соблюдать тишину, а учиться этому уже поздно. В результате погибнет вся группа. Единственное, что я могу сделать в этой ситуации – это продолжить выполнение задачи самостоятельно. Поэтому сейчас мы ищем укрытие. Не больше и не меньше. Ясно?

Возражать не стал даже Мюллер – наверное, догадался, что любой другой вариант может оказаться для него фатальным. А остальные, судя по воодушевленным шепоткам, и вовсе приняли мое решение с искренней радостью.

– Вперед…

Уже на рассвете мы выбрались к северным окраинам Афин – сквозь темноту проступили контуры домов, а перед нами возникло очередное неухоженное шоссе. Я первым зашел на бетон, после чего остановился, внимательно рассматривая торчавший совсем рядом дорожный знак. Оценил пришедшую в голову мысль, глянул по сторонам…

Чуть дальше виднелся еще один микроскопический поселок. За ним маячили более серьезные постройки.

Вариантов хватало. А сформировавшиеся у меня подозрения вполне могли оказаться ничего не стоящей пустышкой.

– Что-то случилось, господин лейтенант?

– Мне нужно подумать.

– Вы же знаете, что одиночные рейды запрещены из-за опасности вербовки либо захвата разведчика?

Я раздраженно покосился на задавшего этот вопрос Мюллера, но ничего не ответил.

– Мы обязаны сообщить вам об этом.

– Что ты несешь, придурок? – спросил Рамирес, настороженно крутя головой. – Не слушайте его, господин лейтенант.

– Мы должны выразить официальный протест, – Мюллер упрямо набычился, явно решив идти до конца. – Иначе понесем наказание.

– Ты что…

– Хватит, – я принял решение и махнул рукой, обрывая разговор. – Мне известны правила. Вы подали протест, он был отклонен. Ты доволен?

– Так точно, господин лейтенант.

– В таком случае, занимайте ближайший дом. Сейчас приду.

– Так точно!

Я демонстративно отвернулся, поправил капюшон и сошел с дороги, направившись к приметному черному камню. Спрятался за ним, расстегнул ширинку, после чего целую минуту наслаждался жизнью, опорожняя переполненный мочевой пузырь.

А еще через тридцать секунд неподалеку раздался гулкий взрыв.

– Жаль…

Изрешеченный осколками дом частично обвалился, но его остатки все еще цеплялись за жизнь, кое-как опираясь на чудом уцелевшие стены. А вот находившимся внутри людям повезло гораздо меньше – когда я заглянул в пахнущий дымом оконный проем, то рассмотрел три неподвижных тела и копошащегося возле двери Мюллера. Судя по быстро расползавшемуся вокруг него черному пятну, жить новобранцу оставалось не больше двух минут.

Заметив меня, Мюллер еще раз дернулся, кашлянул и прохрипел:

– Лейтенант… лейтенант… помогите…

– Прости.

– Лейтенант…

– У тебя слишком большая кровопотеря. Уже ничего нельзя сделать.

– Лейтенант… говорили… ведь… ты… специально… предатель…

– Я никого никогда не предавал. Прости.

– Будь… ты… проклят…

Поселок остался далеко за спиной. Мрачные заводские постройки приблизились. Браслет начал светиться, сигнализируя о возросшем уровне радиации.

Игнорируя его тревожное мерцание, я миновал два разрушенных комплекса, перебрался через огромный завал и подошел к небольшому дому с выбитой дверью. На несколько секунд замер перед входом, наслаждаясь шелестом дождя и рассматривая быстро светлеющее небо. А потом шагнул вперед.

Послание лежало на своем обычном месте – до конца отодвинув наполовину вывалившийся из стены блок, я увидел сложенный пополам листок бумаги, придавленный толстым металлическим цилиндром.

– Шестая точка, трехдневный таймер… хм. Актуальность… да ладно?