Мент для новых русских
Шрифт:
– Я с ним все решу, – Гиря хлопнул ладонью по столу.
– Ну, вы тогда решите, а я пока похожу еще немного, если вы не возражаете.
– Нет базара, – Гиря потянулся к телефону, – говори с кем хочешь, а я сейчас звякну Чеб… начальству твоему позвоню.
– Кстати, – встав, сказал Гринчук, – спасибо за обед. Хорошо поели.
– Не за что, – изобразил на лице радушие Гиря и посмотрел на жирное пятно, которое на обоях оставил давешний пирожок, – завтра накроем тебе уже здесь, сможешь обедать прямо на рабочем месте.
– Мое рабочее место это голова, – сказал Гринчук, – а ваше?
И вышел.
Геннадий
Гиря посмотрел на часы. Со времени разговора с Андреем Петровичем прошло чуть больше двух часов. Ужасно не хотелось брать трубку. Ничего хорошего не могли ему сообщить по телефону. Ничего.
Телефон продолжал звонить. Гиря тяжело вздохнул и взял трубку.
– Гиря, ты? – Андрей Петрович пользовался кличкой не часто, и это служило признаком плохого настроения или недобрых новостей.
– Я.
– У тебя кто-нибудь в кабинете есть?
– Нет.
– Хорошо. У меня для тебя новости…
– Хреновые?
– А ты как догадался? Умнеешь просто на глазах. Молодец.
– Новость говори! – буркнул Гиря.
– Новость? Пожалуйста. Нашли твоих работников. Обоих. На месте последней работы. Соображаешь?
– Оба?..
– Отдыхают. На всю оставшуюся.
– А…
– А Винтика нет. Исчез. И я так понимаю, что собирался он тщательно – ничего из его инструментов и материалов в доме и подвале не осталось, – Андрей Петрович сделал паузу, словно давая собеседнику обдумать поступившую информацию.
Геннадий Федорович потянул ворот рубахи. В сторону полетела пуговица:
– Так это он?..
– Сам думай.
– Так что же мне теперь делать?
– И это тоже твоя головная боль.
– Моя? А кто это слух пустил, что это черные бомбу рванули? Я? А теперь как? Самому искать? Менты ведь мне теперь не помощь.
– С каких это пор ты стал у ментов помощи искать? Я со своей стороны, ты со своей…
– А с Саней Мехтиевым кто разбираться будет? Ты и твои люди? – Гиря испытал сильное желание разбить телефонную трубку о голову Андрея Петровича. Снова ему выпадает самая грязная работа, а этот чистоплюй… Гире было наплевать, что это именно он сам приказал не ограничиваться ста граммами взрывчатки.
Его бросали одного – это было понятно. Это было опасно, смертельно опасно. А для Гири это, помимо всего прочего, звучало еще как команда: «Спасайся, кто может!».
– Ладно, – сказал Андрей Петрович, – вечерком, часов в одиннадцать заедешь ко мне, на дачу. Поговорим не по телефону. Пока. И посуетись там немного, только с головой. Не так как давеча…
– Пока, – ответил Гиря.
Разговор прошел и исчез. Все. Теперь Гире предстояло позаботиться о собственной шкуре.
Геннадий Федорович бросил телефонную трубку на стол. Поговорить с Мехтиевым? Саня не дурак, поймет. Гиря представил себе этот разговор и помотал головой. Это придется рассказать ему о взрыве. И придется сдать ему Андрея Петровича. Гиря снова помотал головой. Один уже пытался перечить Андрею Петровичу. Другим – наука.
Искать самому? Можно. Запустить пацанов, проинструктировать шлюх, уличную блатоту… Что дальше? Дальше все поймут, что ищет Гиря Винтика неспроста. Неспроста. И тогда кто-нибудь, зацепив пиротехника, сможет сделать
с Гирей все, что захочет. И шантаж будет не самым плохим выходом.И снова виноват будет Гиря. И больше никто.
Гиря снова взял телефонную трубку в руку, взвесил ее. Прислушался к коротким гудкам.
Выход должен быть. Должен.
Куда-то он должен был позвонить? Точно, в ментовку. Чтобы Зеленому разрешили принять от него помощь. Хитрый Зеленый не хочет рисковать. Не хочет погореть на взятке или на каких-то особых отношениях с Гирей.
Гиря усмехнулся. Вот и славно. Вот…
Дверь кабинета открылась, и вошел Браток, тихо, с опаской поглядывая на шефа.
– Садись, – Гиря кивнул на стул и быстро, по памяти, набрал номер телефона Чебурашки.
Браток поерзал на стуле.
– Что там с Зеленым? – спросил Гиря.
– Достал уже всех. Что да как… – Браток замолчал, повинуясь знаку Гири.
– Ало, Борис Евгеньевич? – как мог вежливо спросил Геннадий Федорович в телефонную трубку. – Это… Узнали? Богатым не буду… ничего, перетерплю… сказал, ничего… да ладно… я чего звоню… да понимаю я, что еще слишком мало… да…
Гиря выматерился, прикрыв микрофон рукой.
– Я потому и звоню. Оперу вашему, Гринчуку… – Гиря вопросительно посмотрел на Братка.
– Юрию Ивановичу, – подсказал Браток.
– Юрию Ивановичу, хочу помочь. Машину с водителем дам, мобильник, там, то, се… Не возражаете? – Гиря закрыл глаза и пошевелил губами: Чебурашка что-то бормотал о работе и занятости.
– Мне позвонить начальнику райотдела? Или сразу в город? Я ведь не взятку предлагаю. Хочу помочь правосудию, – Гиря зло глянул на заулыбавшегося Братка, и улыбка погасла. – Ну, слава Богу. Да. Все, пока.
– Чего лыбишься? – положив трубку на телефон, спросил у Братка Гиря.
– Ничего.
– Вот то-то же! Будешь у мента водилой и адъютантом. Возьмешь две мобилки – одну ему, другую себе. Мне будешь докладывать обо всем. И будешь выполнять все его приказы и желания. Как золотая рыбка. Даже, если он бабок попросит. Особенно, если бабок попросит. Возьмешь баксы у бухгалтера.
Браток кашлянул.
– Что?
– Сколько?
– Сколько нужно. Потом до копейки отчитаешься. Понял?
– Понял. А тачку какую брать?
– »Жигуля» возьми. Того, серого. У тебя на него документы есть?
– Есть.
– Чего тогда сидишь? Пошел. Поболтай с Зеленым, а потом пришли его ко мне. И еще, пушка есть?
Браток вздрогнул, почесал нос:
– А что?
– Возьми с собой пушку, опер проверять не будет, а на всякий случай… Или, еще лучше, «помпу» возьми.
Браток встал, пригладил волосы.
– Карандаш мне подай, с пола, – сказал уже совершенно спокойным голосом Геннадий Федорович.
– Какой? – не понял Браток, потом заметил карандаш, наклонился за ним и протянул Геннадию Федоровичу.
– Найди Нинку, договорись, как ты ее в машину к Зеленому подсадишь. Чего уставился?
– Ничего, – быстро ответил Браток и пошел к двери.
– Браток! – окликнул его Гиря.
– Что?
– Только никому… – медленно начал Гиря.
– Никому и не скажу! – поспешил Браток.
– Не то… Димыч и Глыба…
– Что?
– Винтик их замочил.
Браток ошалело посмотрел на Гирю, потоптался на месте.