Ментовская мышеловка

– Да и вы тоже изменились, Элеонора...

– Эльвира Константиновна, - ледяным тоном поправила Эльвира.

– Извините, пожалуйста.

– Проходите сюда. Давайте посидим, помянем Игоря Дмитриевича. Сейчас я принесу закуски, водку. Танюша, помоги мне, деточка!

Таня со своим необъятным животом скромно прошагала на кухню.

Поставили на стол остатки вчерашних поминок. Посидели. Помолчали.

– Давайте помянем крупного писателя, патриота, фронтовика, - чопорно произнесла Эльвира.
– Не будем вспоминать взаимных обид, Надежда Сергеевна. Сейчас не до этого.
– Она картинно прикрыла глаза рукой.
– Такое несчастье... Такое... Перед самым юбилеем. Я слышала, Игорю Дмитриевичу должны были присвоить звание Героя Социалистического Труда. Как бы он был рад...

– Ладно, - подняла рюмку с водкой Надежда Сергеевна.
– Спи спокойно, Игорь... Земля пусть будет тебе пухом.

Они выпили, закусили блинами.

– Как ваш сын?
– спросила Эльвира, жуя бутерброд, густо намазанный черной икрой. Икринки упали на стол, она пальцем отправила их себе в рот.

– Он в Афганистане. Но я сообщила ему.

Может быть, его отпустят на недельку, как вы считаете?

– Не думаю, что в этом есть необходимость.

Служба есть служба, Игоря Дмитриевича этим не воскресишь.

– Да, его не воскресишь, - вздохнула Надежда Сергеевна.
– Но есть проблемы, которые надо разрешить, - Какие проблемы?
– насторожилась Эльвира. Встрепенулся и Олег.
– Вы что, претендуете...

– Дело в том, что в нотариальной конторе на улице Димитрова Игорь Дмитриевич подписал завещание, в котором он все свои сберкнижки, права на будущие гонорары, дачу и две машины оставляет мне и Володе, - спокойно, с внутренним достоинством произнесла Надежда Сергеевна.

Бутерброд с икрой выпал из рук Эльвиры и шмякнулся на пол, разумеется, икрой и маслом вниз. У Олега отвисла челюсть, он сделал какое-то странное движение головой вперед, словно хотел боднуть незваную гостью.

– В-вы... В-вы, в-вы...
– мычала Эльвира.
– В-вы что такое говорите?

– Говорю правду. Может быть, сейчас не время, вам и так тяжело, а тут еще это. Но, по-моему, тянуть тоже нельзя. Приедет Володя, мы и будем разбираться с этим делом. Понадобится ведь большая сумма денег для вступления в наследство. А со сберкнижек нам раньше чем через полгода ничего не выдадут.

– Вам и так ничего не выдадут!!!
– завопила Эльвира.
– Вы все лжете! Вы, старая ведьма...

Простить не можете, что он вас бросил! Убирайтесь отсюда вон!!!

Таня с изумлением взирала на свекровь, полностью раскрывшую себя в этот момент. Горе теперь было настоящим, неподдельным. Было уже не до картинных поз, не до фальшивых тостов.

Надежда Сергеевна спокойно встала.

– Я уйду. Но учтите, я сказала правду, я была в конторе, где подписано завещание. У меня его копия. Все законно.

– Покажите копию!
– закричала Эльвира с пеной у рта.

– Да вы ее порвете, не дам я вам. Съездите и спросите, вам там все объяснят.

– Но как вы узнали про это завещание?

– Он мне позвонил в день своей гибели. Прямо от нотариальной конторы. Он был чем-то очень расстроен, и я знаю, чем именно. Но не буду сейчас говорить.

Эльвира сразу сникла и жалкими глазами поглядела на сына. За роговыми очками будущего врача-отоларинголога она увидела такую ненависть, что ей стало страшно.

– Ладно, я пошла. Вы уж извините, что я вас так расстроила, - сказала Надежда Сергеевна.

– Это вы подстроили автокатастрофу!
– закричала Эльвира, приходя в себя.

– Я в суд на тебя подам, интриганка! Там все докажут! И ничего ты со своим сынком не получишь! Ты в тюрьму пойдешь! За убийство! За доведение до...

– А по-моему, это я должна подать на тебя в суд за доведение до смерти человека, которого я любила. Из-за тебя он бросил меня и сына, ты купалась в роскоши, а мы прозябали. Ты сделала из порядочного человека кусок льда, бюрократа от литературы, денежный мешок, откуда черпала для своих мерзких утех. Мой сын офицер, десантник, он сам достиг всего в жизни. И сейчас выполняет свой долг. Я хотела тебе предложить чисто по-человечески долю из того, что нам достанется. Но теперь ты не получишь ничего! И попридержи свой грязный язык! Будь здорова, Эльвира Константиновна, оправдывайся теперь перед своим сыном!

Она вышла из комнаты, надела в прихожей плащ и хлопнула дверью.

Эльвира, Олег и Таня сидели молча и глядели друг на друга.

– Так-то вот, - вымолвил наконец Олег.
– Доигралась, - он с ненавистью глядел на мать.
– И теперь не смогла сдержаться... Будь ты проклята! И твой Славик тоже, я его убью, краснорожую тварь! Это из-за вас погиб отец! Из-за вас у нас ничего не осталось, кроме квартиры. И дача... моя дача, она теперь будет принадлежать им...

Нас вытряхнут оттуда, как котят... Одной машины уже нет, на "Жигулях" будет теперь ездить бравый десантник Вовочка, а деньги.., такие гонорары... Ведь у отца на книжках было...

– У него было около ста тысяч рублей, - тихо произнесла Таня.
– Игорь Дмитриевич как-то выпил коньяка и стал рассказывать мне о своих гонорарах, и сейчас должно поступить не меньше сорока-пятидесяти тысяч. У него столько книг выходит...

– Около ста тысяч...
– простонал Олег.
– И еще пятьдесят... И еще сколько будет выходить.., боже мой, боже мой, чего мы лишились...

Ах ты.., мамаша... Что ты натворила?!

Эльвира сидела бледная как полотно, не в состоянии произнести ни слова. Таня с брезгливостью глядела на мать и сына, на сей раз находящихся в состоянии настоящего глубокого горя.

– Мы наймем адвоката, - произнесла наконец Эльвира.
– Мы все отсудим у них, у этих интриганов. У меня есть замечательный адвокат Альберт Николаевич, он сумеет...

– Ничего он не сумеет, - сказал Олег.
– Он даже не возьмется за это дело. Завещание составлено по закону, нам остается квартира с мебелью, стоящей многие тысячи, на обязательную долю мы не имеем права, мы не дети и не старики, не инвалиды. Тебе только сорок лет, у тебя высшее образование. Нечего и браться за это дело, только позорить себя. За что боролись, на то и напоролись. Будем жить, стиснув зубы.

Эльвира обхватила голову руками и стонала, покачиваясь на стуле. Это была катастрофа, это был полный крах всего. Закончилась ее райская жизнь, с небес она спустилась на землю...

Они сидели молча, время от времени Олег наливал себе водки и пил, запивая соком, не притрагиваясь к еде. Таня держалась руками за живот, там шевелилась новая жизнь.

...Через неделю приехал в отпуск Владимир Лозович. Они с матерью оформили наследные дела. Эльвира и Олег не стали им препятствовать, дело было безнадежное. Они созвонились с новыми наследниками, договорились, что поживут на даче в течение полугода, а потом съедут.