Меняя судьбы
Шрифт:
– Чего надобно?
– Привет мам, - вякнула тихонько я, сверля взглядом землю.
– Ритка?
– так же тихо, и как-то, не веря, спросила она.
– Ага...
– Ритка, неужели действительно ты?
– Да я, я, а кто ж еще...,- после чего мама обняла меня до хруста косточек, а затем, резко отстранившись, заорала: - Ты где шлялась столько лет, шалава?!?!
– и для убедительности начала проводить воспитательную работу, загоняв меня по всему двору и лупя как на зло подвернувшимися под руку граблями по моему филейному месту...
–
– уже запыхавшись, но, так и не останавливаясь, орала я, в конце концов, спрятавшись за офигевшую от такого представления Сандру, - У нас гости между прочим!
– Здрасьте, - неуверенно промямлила подруга, в то время, когда маман уже сверлила взглядом нас обеих и поглаживала, все еще находящиеся в своих руках грабли, от чего мы с Сандрой не сговариваясь одновременно икнули...
– Лёва!!!
– заорала мама, оглядываясь на домик...
– Ма, ну ты чего? Мы же в гости с подружкой заехали, а ты нас так встречаешь...
– Лёва, беги на улицу живо!
– повторила мама, а потом зашипела в нашу сторону, - А кто тебя знает, может, ты поздороваться зашла на минутку! А сейчас я только отвернусь, ты снова сбежишь! Нет уж! Плавали, знаем!
– Что за шум, а драки нет?
– пропел, появившийся в одних семейках папа.
– Привет пааа, протянула я, - Ээээ, у нас тут типа гости, так что может, оденешься, а? Тем более не май месяц как-никак...
– Ритуля? Глазам своим не верю, - воскликнул папаня и кинулся обниматься...причем не разбирая, то меня, то Сандру...причем подругу почаще и пониже...В общем папа каким был бабником, таким и остался...
– Козел старый, руки убрал от девахи и марш одеваться!
– замахнувшись граблями в сторону папаньки, заявила мама, от чего след папули простыл в мгновенье ока, - А вы, - и замах в нашу с Сндрой сторону, - марш на кухню!
А мы что? Мы ничего. Мы девочки послушные. Тем более маму слушаться надо...Жаль раньше этого не понимала...
Через четверть часа, вся семья, включая все еще разъяренную маму, одетого и свежевыбритого папы, меня, ну и конечно Сандры сидела за круглым столом, посредине которого дымился самый настоящий самовар (являющийся нашей семейной реликвией), стояла пиала со сметаной, а на марле, словно первый снег, возлежал творог...Эх, как в детстве блин...
– А ну руки прочь, - воскликнула мама и ладошкой стукнула по моей тянущейся за сметаной руке, - Сначала ты мне расскажешь, где ты пропадала почти семь лет...
– Ну ма...Ну кушать так хочется...- попробовала я, на что папаня заржал и покачав головой сказал, что наша мама не изменилась ни на грамм, так что придется колоться...в смысле рассказывать...
– Ну а что рассказывать? По городам ездила, путешествовала в общем...- потупив взгляд кратко объяснила я свое "недолгое" отсутствие.
– Путешествовала, значит, - прошипела мама, - А можно поинтересоваться на какие деньги ты жила?
– Ну, я работала...
– Боже мой, Лёва, мы вырастили единственную дочь шалавой...-
хватаясь за сердце, воскликнула мама...– Маааа, да с чего ты взяла!?
– Да с того! Кем еще можно работать с семнадцати лет то?! А ведь когда ты сбежала, тебе только-только семнадцать и стукнуло!
– Да не шалава я!
– взмолилась я, - Да ты хоть у Сашки спроси!
Теперь уже все красноречивые взгляды достались подруге. Видимо она себя чувствовала ну очень неуютно, так как уже раз третий просто сказала:
– Здрасьте...
– Да, девка то красивая, но видать туповата...Как попугай только и твердит приветствие, - покачал головой папаня.
– Кобель старый, а не мужик!
– выдала маман и со всего маху стукнула папаню ложкой по макушке. М-да, почти семь лет дома не была, а ничего так и не изменилось...
Сандра
Сказать, что я была в шоке - ничего не сказать. Сначала меня измочалила кошмарная поездка в общественном транспорте, в котором я со времен подросткового периода. Нет чтобы доехать на машине, оставить ее в ближайшем городке и оттуда заказать такси! Так нет же! Ей видите ли острых ощущений захотелось!
А уж ее родители! Я думала это моя мамочка - умеющая шокировать особа, но эти люди! Даже меня, закаленную общением с Ириной, сумели потрясти до глубины души.
Мама Маргариты тут же приставила свою дочь мыть посуду, а меня, ее же вытирать. Сама она бодро раздавала тумаки ложкой и подзатыльники зазевавшимся. Меня, правда, эта участь миловала, хотя вряд ли надолго. Дядя Лева, выяснить отчество мне так и не удалось, награждал мою филейную часть то шлепком, то щипком каждый раз, когда тетя Люда отворачивалась. Напоследок я не выдержала, и шлепнула его по макушке уже порядком увлажнившимся полотенцем, сама слегка испугавшись возможных последствий. На то этот жизнерадостный мужик громко хохотнул и заявил.
– Надо же, не туповата!
На том мир и был восстановлен.
Родительница пытала Марго по поводу ее жизни в эти семь лет, пока они не виделись, я сёрбала чай, чувствуя себя, словно по мне долго и упорно каток катался.
Когда моя подруга сумела-таки отбиться от материнських расспросов, мы перекочевали в спальню. Поселили нас в одну комнату со словами:
– Может хоть так мужиков водить не будете.
В общем, о наших моральных качествах явно были не высокого мнения. И я тут совершенно ни при чем!
– Зашибись, встретили блудную дочь, - вздохнула Маргоша и плюхнулась на постель.
– А как мы спать будем?
– поинтересовалась я более насущными вопросами, обозревая явно односпальное лежбище.
– Не боись, тут раскладушка есть под кроватью, - "утешила" она меня.
– Раскладушка?
– загробным тоном протянула я.
– Ну, вот сама и спи на этой радости.
– Моя комната. Была. Так что это моя кровать, и я на ней буду спать, - Маргарита даже язык показала.