Мера Жизни: Набираясь сил

На лбу человека напротив заблестели крошечные бисеринки пота. Глядя на них, я исполнился уверенностью, что победа окажется за мной! У противника явно сдают нервы. Он пошевелился! Это случайное движение из-за напряжения или подготовка к броску? Да, точно — второе! Но в скорости никто меня побороть не сможет! Я задействовал всю мощь своей культивации и рванулся вперёд! Одно быстрое, неразличимое глазу движение — и последнее фаршированное икрой яйцо оказалось у меня в руке, а через секунду и во рту.

— А ты хорош! — похвалил сожравший ранее всех крабов пухляш, стирая пот со лба рукавом камзола. Хм, а он тоже без формы, как и я — в огромном помещении для бала почти все были в той или иной военной форме, но вот мы с ним были в другом. И ещё несколько человек.

— Есть такое. — не стал скромничать, прожевывая яйцо. Ах, какой приятный вкус!

— Что-то я тебя раньше тут не видел. Я бы непременно запомнил такого ловкого гурмана!

— А я тут первый раз. Андрей Зимородков. — я протянул руку, предварительно облизав пальцы и протерев их платком.

— Иван Безухов. — пожал мою руку парень. — А, так ты тот, ну, этот…

— Кто — этот? — я с любопытством посмотрел на внезапно запнувшегося Ивана.

— Кхм… Понимаешь, про тебя всякие слухи ходили в обществе. Ты же из дома почти не выходил, да? И видели тебя только мельком…

— И?

— Ну, говорили, что ты, мол, не в своём уме немного, весь оброс волосьями, бегаешь по лесу и ревёшь целыми днями. И к девкам тебя подпускать нельзя — рвёшься к ним, как голодный бомж к колбасе. И всякое другое…

— Понятно. — я покосился в сторону, туда, где стояла Алевтина с компанией человек в шесть-семь. — Я даже догадываюсь, кто эти слухи распространял.

— Ты извини, Андрей, я ж просто рассказал, что слышал.

— Да нет проблем. Видишь — я уже побрился, реветь перестал и теперь даже на балы ходить могу! — я широко улыбнулся.

— Тогда пройдём к тому столику? — Иван махнул рукой в сторону. — Я там видел блюдо с маринованными перепёлками, а императорские повара готовят их так, что пальчики оближешь!

— Это кому ты собрался пальцы облизывать, Ваня? — нас прервала подошедшая девушка. Высокая, лишь немногим ниже меня на обуви с небольшим каблуком, черноволосая, с глазами тёмными, как взбаламученное болото. Следовало бы ожидать, что она будет смуглой, но нет — кожа её была совершенно незагорелой, белой и здоровой.

— Себе. — парень нахмурился. — Андрей, это моя сестра — Катерина Безухова. Катя, это — Андрей Зимородков.

— Оу, правда? Тот самый сумасшедший мутант? — ляпнула Катерина, а потом чуть-чуть смутилась, поняв свои слова. — Ой, то есть, я хотела сказать…

— Да-да, тот самый — кивнул я головой. — Видишь, временно сдерживаю себя и прячу шерсть под костюмом.

Я снова покосился на Алевтину. Мда, пока я прокачивал культивацию, сестра прокачивала искусство слухов и манипуляций. Ну ничего, в конце концов последним будет смеяться тот, у кого техники сильнее. А в своих я полностью уверен!

— Кхм, я вот чего подошла. Ваня, тебя папа зовёт, с кем-то там тебя хочет познакомить, ну, ты понимаешь. — девушка схватила брата за локоть и потянула к семье. — Приятно было познакомиться!

— Мне тоже, сударыня, мне тоже!

— Блин, опять семейные дела! — Иван поморщился. — Пока, Андрей! Если что — ищи меня на ВДворце, я там под своим именем профиль зарегал!

— Конечно, Иван, найду. А пока перепёлками займусь, раз ты дал им такую лестную характеристику! — я похлопал парня по плечу.

— Не ищи меня! Никогда! — тот жалостливо посмотрел в сторону стола с птицами, вздохнул и ушел, влекомый сестрой.

А перепёлок-то стоит попробовать. Я направился прямо к столу с ними, рассматривая людей вокруг. Люди явно кучковались по сферам интересов, по родству или по бизнесу. Вокруг нашей семьи, вокруг старшего поколения вертелись наши деловые партнёры, вокруг других влиятельных семей, не сомневаюсь, происходит то же самое. Молодёжь была более раздроблена, кучковалась небольшими группа по пять-десять человек, разбитая по непонятным принципам. Вокруг Алевтины, к примеру, кучковались одни лишь парни, с затуманенными глазами и глуповатыми выражениями лиц. А вот Алиса весело общалась и искренне улыбалась нескольким красивым парням и девушкам, худощавым и высоким. Модели, как и она сама? Вполне возможно.

— Эй, ты! — меня ткнули рукой в спину, когда я наслаждался перепёлками, целиком закидывая их в рот и с хрустом жуя. — Ты чего это наших перепёлок жрёшь?!

Так, ну теперь-то началось? Я обернулся и посмотрел на новых действующих лиц — двоих щеголеватый аристократов, с презрительными усмешками смотрящих на меня. Удивительно, но сразу несколько праздно шатающихся юношей так встали, что полностью заслоняли нас от всей бальной залы. Никто не увидит, что тут случится.

— Это мои перепёлки, пшли вон. — я не стал оправдываться. Да им оправдания не нужны.

— Что? Как ты смеешь с нами так разговаривать?! — взвился Левый, с тонкими усиками и бородкой клинышком. Довольно редкими усиками и бородкой.

— Он просто нас не уважает, Марк. — вальяжно пояснил Правый. — Думает, что прадед-Грандмастер его от всего защитит!

— А сам он из себя что-то представляет? — с плохо разыгранным интересом задался вопросом Левый.

— Конечно, нет! Слабак, только в шестнадцать лет добравшийся до пробуждения! — Правый громко всосал сопли из носа и харкнул в блюдо с перепёлками. — Ну что ж, так и быть, жри! Давай-давай, а мы проследим, чтоб тебе никто не мешал, пока ты всё не съешь!

— Спасибо! — радостно улыбнулся я, потянулся за блюдом с птичками, взял его обеими руками и быстро перевернул его на голову Правого.

— Ах, боже мой, зачем вы так, господин Зимородков! Мы же только подошли поздороваться! — внезапно заорал правый, а парни, которые до того окружали нас, резко разошлись в стороны. Я оказался с пустым блюдом перед Правым и Левым, обрызганными остатками перепёлок. Возглас Правого привлёк много внимания, многие стали оборачиваться и смотреть в нашу сторону.

— Наши семьи не в самых хороших отношениях. — подключился Правый, достав надушенный платок и стараясь оттереть с левого соус с кусочками дичи. — Но это уже переходит всякие границы! Мы ничем не спровоцировали такую вашу агрессию!

Окружающие, услышав эту всю ахинею, стали с осуждением смотреть на меня. Ну да, а как ещё может быть — начала конфликта они не видели, а меня с блюдом в руках и обрызганных едой хлыщей — вполне себе. Впрочем, мне было плевать я — никому не спущу с рук поползновения в мою сторону.