Мерцание золотых огней

– Мне нужна любимая женщина, жена и хозяйка нашего дома. А ещё - мать моих детей, - решительно сказал Лаврентьев.
– Завтра же пойдем в ЗАГС, а потом поедем в свадебное путешествие. Юля, я люблю тебя и никуда больше не отпущу!

– Не пожалеешь?

– Никогда! И вообще, мы и так натворили немало глупостей, по-моему, хватит.

– Может быть... Но знаешь, какая-то польза есть и от наших глупостей. По крайней мере, я поняла, что люблю тебя.

– А я - тебя.

– А что скажет Чернов?

– Ничего не скажет, - усмехнулся Лаврентьев.

– Придется ему заняться поисками настоящей искусствоведки с оксфордским обра зованием.

– Жаль что мать обманула меня, - вспомнила Юля, и глаза её стали грустными.

– А если бы все получилось, как ты планировала, мы были бы сейчас вместе?
– ревниво спросил Лаврентьев.

– Скорее всего - нет... Но мне все равно жаль. Понимаешь, Вадим, очень трудно привыкнуть к мысли, что тебя предала родная мать.

– Юля, я сделаю все, чтобы ты никогда не вспоминала об этом предательстве, я буду любить тебя так... как никто никого в мире не любил!

– Ох, не хвастай, пожалуйста, - улыбнулась Юля.
– А твои ро дители вернутся вечером, да?

– Да. Ты волнуешься? Понимаешь, я им сказал, что люблю те бя, и они очень хотят с тобой познакомиться.

– А знаешь, о чем я вспомнила, Вадик? Я же бутылку с шам панским, ту самую, которую выбросила тогда в окно, оставила в квартире матери... В проданной квартире. Поедем, заберем ее? Сегодня, по-моему, тот самый случай, когда это шампанское можно выпить.

– Отличная идея! Юля, ты позвони, если там кто-то есть, мы сейчас махнем туда. Как нога, не беспокоит?

– Когда ты перевязываешь мои раны, они мгновенно зажива ют, улыбнулась Юля. Она подошла к телефону, набрала знакомый номер и, услышав мужской голос с мягким акцентом, сказала.
– Але, это Нуртаз? Вас беспокоит дочь Раисы Федоровны, Юлия. Ска жите пожалуйста, мы могли бы заехать к вам через десять-пятнад цать минут, кое-что взять?

– Конечно, Юля! Я же сказал - все, что хотите. Три дня! Але, вас разыскивает какой-то Петр Иванович, три раза, понимае те ли, звонил. Телефон оставил. Запишите и перезвоните ему, ка кое-то очень важное дело, поручение вашей матери!

Юля записала телефон и посмотрела на Лаврентьева.

– Если хочешь, я позвоню, - предложил он, узнав, в чем де ло.
– А вдруг какие-то неприятности? Тебе вряд ли стоит сегодня волноваться.

– Все же я сама, - со вздохом сказала Юля и набрала номер незнакомого Петра Ивановича.

– Юленька!
– услышала она старческий голос.
– Почему вы не звоните? У нас ведь ещё столько дел впереди.

– А почему я должна звонить вам? И вообще... я совсем не знаю вас, Юля пожала плечами, подтверждая свои слова.

– Так вы что, не читали письмо Раисы Федоровны? Вам его не передали?

– Передали, но я... так получилось, ещё не прочла, - сказа ла Юля, только теперь вспомнив о письме, которое передал ей Игорь. Оно так и осталось лежать в её сумочке.

– Так вы ничего не знаете?
– изумился незнакомый старик.
– Тогда послушайте, придется все объяснить. Я представляю интере сы Раисы Федоровны, вашей мамы, у меня доверенность, и я могу заключать любые сделки от её имени. Сегодня, максимум - завтра я должен продать вам коттедж на Рублево-Успенском шоссе. А по том вы должны перевезти туда все вещи, кроме мебели, из кварти ры в Протопоповском переулке. Поэтому я и говорю, что времени у нас не так уж много.

– Продать?!
– изумилась Юля.
– Простите, Петр Иванович, но... может быть, вы имеете в виду другую Юлию? Я не то, что коттедж - забор вокруг него купить не смогу.

– Сможете, Юленька, сможете, милая. Этот коттедж - ваш, за него вроде бы уже заплачено, а вернее - ничего не нужно пла тить. Осталось только оформить необходимые документы. Да вы по читайте внимательно письмо Раисы Федоровны и все поймете. Она оставила вам коттедж, все вещи, которые в Протопоповском, и ещё некоторую сумму на первое время.

– У меня... коттедж?... А вы не шутите, Петр Иванович?

– Мы могли бы сегодня встретиться, но, как я понимаю, се годня у вас возникли некоторые трудности?

– Да...

– Почитайте письмо, Юленька, и завтра в половине девятого я жду вашего звонка. Мы договоримся о встрече и о дальнейших неотложных шагах. А потом, когда все уладится, Раиса Федоровна сама позвонит вам. Всего доброго.

Лаврентьев с напряжением смотрел на Юлю.

– У меня есть двухэтажный коттедж с мебелью и куча всяких вещей, которые нужно перевезти туда, - растерянно сказала она.
– Нужно срочно почитать письмо матери.

– И что... из этого следует?
– дрогнувшим голосом спросил Лаврентьев.

– Мать не обманула меня...
– Юля посмотрела ему в глаза и вдруг крепко обняла его.
– Вадик! Она не обманула меня!

– У тебя есть коттедж... а у меня? У меня есть ты? Или что-то изменилось?

– Ничего не изменилось! Я люблю тебя, Люблю, и теперь могу точно сказать: никуда не отпущу тебя! Никуда! А если попытаешь ся убежать, я продам коттедж и найму людей, которые заставят тебя быть рядом со мной, вот так!

– Кошмар!
– засмеялся Лаврентьев.
– В таком случае, вынужден тебя огорчить, милая: тебе никогда не придется продавать кот тедж! Потому, что я больше всего на свете люблю тебя!

Страстный, сладостно-долгий поцелуй соединил их губы. А потом Юля с лукавой улыбкой спросила:

– Мы за шампанским-то поедем, мой господин?

– А можно - через полчасика, моя госпожа?
– он опустился на колени, поцеловал смуглую ногу чуть пониже белого бинта.

– Как прикажет мой господин...
– со счастливой улыбкой ска зала Юля.

Конец