Мерценарий

Маадэр стал перекладывать бумаги на столе мертвеца. Без всякого толку – настолько подозрительный человек, как Боберг, не мог оставить свое истинное богатство, информацию, в доступном виде. Все листы, которые брал Маадэр, были исписаны крохотными уродливыми закорючками, судя по всему, особым шифром Боберга. Шифром, ключ от которого старый нарко, похоже, унес за собой в могилу.

– Инстинкт самосохранения здесь не при чем, - возразил Маадэр, с раздражением швыряя документацию Боберга обратно на стол, - Садовод не мог знать, что я выжил. Он ведь выстрелил в меня ардоритом, помнишь? У убийства Боберга должна быть другая причина.

«Может, у Садовода было плохое настроение?»

– Или ему просто не понравилось, что кто-то еще в этом мире знает про «Сирень», - Маадэр помрачнел, - Поэтому Садовод сперва убил вероятного покупателя, а потом вернулся к посреднику. Два выстрела – два мертвеца.

«Непохоже это на почерк террориста, - проворчал Вурм, - Насколько я знаю террористов Пасифе, они наоборот любят раздуть панику и раздуть слухи, преувеличив тем самым свое могущество».

– Это может быть террорист другого рода, - неохотно заметил Маадэр, - Не из тех безмозглых анархистов, с которыми мы прежде имели дело. Настоящий фанатик. Человек, желающий сохранить втайне свое оружие – до тех пор, пока он не будет готов использовать его.

«Взгляни правде в глаза – наш таинственный Садовод может быть обыкновенным психопатом».

– Не исключено, - согласился Маадэр, - Обладание оружием такой разрушительной силы окончательно перемололо его нейронные связи, превратив в законченного шизоида. Быть может, он уже возомнил себя императором Юпитера или…

«Тихо».

– Что еще? – недовольно спросил Маадэр. Ему как раз показалось, что он случайно задел хвостик какой-то верткой, постоянно ускользающей мысли, беспокойно вьющейся в мозгу.

«Скрип ступеней. Слушай».

В ушах щелкнуло, Маадэр поморщился – когда Вурм спешил, он переставал обращать внимание на мелкие особенности человеческого организма. Окружающий мир наполнился звуками. Даже не наполнился – просто все эти звуки, ранее присутствовавшие, но сокрытые, неявные, стали вдруг заметны и очевидны.

Он почувствовал себя внутри огромного барабана, где малейший шорох благодаря акустике обращается оглушительно-шипящим ветром. Маадэр слышал оглушающие, рождающие в груди вибрирующий рокот, удары своего сердца. Шипение воздуха в собственных легких. И скрип дерева под чьими-то осторожными медленными шагами. Кто-то поднимался по лестнице в кабинет.

«Охрана пустила к Бобергу посетителя, зная, что он занят с другим?» - Маадэр благоразумно не воспользовался ртом, чтобы задать этот вопрос, в сущности бывший риторическим.

«Ты не знаешь всех посетителей Боберга. Может, это важный гость».

«Если так, он может расстроится, увидев своего приятеля в таком неприглядном виде. Я бы на его месте точно расстроился».

«Вот поэтому я и говорил тебе бежать отсюда, пока была возможность…»

«Не паникуй. Сейчас мы поговорим с другом господина Боберга. Кто знает, кто он таков и что ему известно. Возможно, это кто-то из его осведомителей с улиц – это было бы кстати… Кто-то ведь вынюхал для Боберга «Сирень»!

«Ты самоуверен, как и прежде».

«Приятно это знать».

Маадэр отошел от двери, стараясь не производить ни малейшего шороха, и медленно, точно разряжая мину, вытащил пистолет. Непривычно тяжелый кусок металла со сложной начинкой. Однако очень простой в применении. Рукоять «Фалангиума» явно была рассчитана на человека с куда более массивной ладонью, да и баланс был откровенно неудобен, никакого сравнения с изящным и привычным «Корсо». Но Маадэр привык считать, что любой инструмент, оказавшийся в его распоряжении, лучше полного отсутствия какого бы то ни было инструмента.

Неизвестный сделал еще два или три осторожных шага, и замер перед дверью. Эта странность в поведении не понравилась Маадэру. Если гость знает, что хозяин его ждет, он не станет медлить у двери.

Если хозяин ждет.

Маадэр почувствовал легкий укол между лопатками.

Боберга извещали о визитере, когда тот находился еще в прихожей, под прицелом направленного на него оружия. И он слишком хорошо знал покойного, чтоб быть уверенным в том, что у этого правила не может быть исключений. Боберг слишком дорожил собственной жизнью, пусть даже в итоге это не помогло спасти ее.

Но никакого предупреждающего сигнала Маадэр не услышал.

А потом дверь брызнула в комнату с сухим треском, рассыпаясь ворохом щепок. Вурм отключил сверх-острый слух, но недостаточно быстро – акустический удар накрыл Маадэра, заставив его отшатнуться. В его уши точно вогнали две огромные стальные спицы, с оглушительным скрежетом встретившиеся где-то в мозгу. Маадэр зарычал и поднял «Фалангиум», ловя в прицел едва угадываемый темный силуэт, застывший в дверном проеме. Спусковой крючок поддался мягко и плавно, и какую-то секунду, какую-то крошечную песчинку времени, Маадэру казалось, что за этим ничего не последует. Но потом кабинет сотряс грохот – это «Фалангиум», изрыгнув в стороны два оранжевых огненных сполоха, выплюнул свой свинцовый снаряд. Маадэр временно оглох и не слышал выстрела, но ощутил лицом сотрясение воздуха. Сильнейшая отдача едва не вырвала пистолет из руки – для того чтобы удержать в ладони эту небольшую пушку требовалась и в самом деле незаурядная сила…

Маадэр увидел, как кусок дверной коробки размером с футбольный мяч исчезает в ореоле древесной пыли. Окажись на этом месте человеческое тело, у него был бы шанс значительно уменьшиться в объеме. Но тела там не оказалось.

Точнее, оно оказалось совсем в другом месте.

Пистолет вдруг вылетел из руки Маадэра, но это не было следствием отдачи, он не успел выстрелить второй раз. Зато он ощутил вспышку боли в правом запястье – его точно огрели стальной плетью, отчего оно стало непослушным, чужим.

Он попытался отдернуть руку, но тело, даже усиленное стараниями Вурма, не успело отреагировать вовремя. Второй удар пришелся под дых и с хрипом выбил из груди дыхание. Маадэр закашлялся и попытался отстраниться, прикрывая опущенными локтями живот, но эта попытка была запоздавшей и бесполезной с самого начала. Боль настигла его еще раз, на этот раз клюнув остро отточенным зазубренным клювом в бедро. Правая нога онемела, точно в мышцы впрыснули жидкий раскаленный металл, растекшийся до самого колена.

Неизвестный был не просто готов к схватке, он ждал ее. И теперь действовал, опережая его на шаг, а то и несколько. Маадэр попытался контратаковать, но эта попытка была рождена отчаяньем, а не реальной необходимостью – он тут же получил несколько болезненных ударов и окончательно утратил инициативу.

Вурм, правильно оценив обстановку, дал ему все, что мог дать, безжалостно высасывая все резервы организма и свои собственные. Маадэр двигался на пределе возможностей человеческого тела, его сухожилия звенели от нагрузки, а кровь в жилах стала сверх-жидкой и обжигающей изнутри. Но тот, чьего лица он не видел, ничуть не уступал ему. А может, и превосходил. Он двигался плавно и вместе с тем уверенно, ни мгновения не оставаясь на прежнем месте. Каждое его движение было мягко, но заканчивалось сокрушающим ударом – так гибкая океанская волна раз за разом сокрушает каменный мол, и откатывается обратно, чтобы снова обрушиться на него.