Мерценарий

– Вот уж не думал, что ты все еще в обиде на меня…

– Я? В обиде? – Уэббли прищурился, - Бог ты мой, нет, кто тебе сказал? Или ты имеешь в виду нашу последнюю встречу полгода назад, на память о которой я сохранил две пули в бедре, и одну в груди?

– Ты знаешь, что в этом была не моя вина!

– Одна из этих пуль срикошетила от кости и превратила мой кишечник в десять фунтов первосортного фарша. Ты знаешь, что я тогда чувствовал, старый приятель?

– Я не мог тебе помочь.

– Но ты мог быстро бегать. И продемонстрировал это. Ты всегда был хитрым и скользким, как крыса.

– Ну, ты ведь за это меня и любишь, разве нет?

Лицо Уэббли еще некоторое время оставалось серьезным, потом он улыбнулся, обнажив крепкие и крупные, тронутые табачной желтизной, зубы.

– Паршивый ты шельмец! Вставай, чего разлегся!

Маадэр поднялся, Уэббли поставил свой грозный дробовик в угол и заключил гостя в объятья, от которых у того угрожающе заныли ребра. Уэббли мог выглядеть почти стариком, но силы в его руках оставалось еще достаточно.

– Кулак у тебя прямо как прежде, - заметил Маадэр, потирая живот, - И манеры ни к черту. Впрочем, ничего другого и я не ожидал. Глупо было думать, что жизнь на пенсии изменит твою сволочную натуру.

Уэббли усмехнулся. Его глаза могли смотреть не так грозно, но добродушное выражение было им незнакомо.

– На пенсии я или нет, а мир так и остался огромной свалкой, в которой если что и меняется, так только к худшему. А старого мерценария так просто не изменишь… Выпьешь со мной?

– Не откажусь.

– У меня осталась бутылочка старого «Краун Роял» - в голову бьет получше, чем джеб портового грузчика… Заходи, Куница. Это прихожая, живу я там.

Вторая комната отличалась на удивление ухоженным видом. Сразу чувствовалось, что тут, в отличие от остальных помещений, кто-то обитает. Впрочем, интерьер и здесь был скудным – кроме потрескавшегося дивана, служившего хозяину, видимо, и кроватью, здесь находился только шкаф, стол, информационная панель с войс-аппаратом и оружейная пирамида.

– По-казарменному живешь, смотрю…

Уэббли лишь пожал плечами.

– Я был мерценарием двадцать три года. За это время я не научился ценить живопись или мебель из редких пород дерева, дом для меня – угол, в котором я чувствую себя в безопасности, не более того.

– А на счет пули… Это правда?

– А то! Половина моего брюха теперь состоит из полимерных трубок и прочей дряни.

– Извини, - сказал Маадэр.

– Ничего, случается. К тому же, с тех пор меня перестали мучить запоры. Требуха-то моя, надо сказать, свежестью не отличалась…

Уэббли достал откуда-то небольшую бутыль темного стекла, поставил на стол, там же спустя секунду оказались и два грязных стакана.

– Открывай, Куница. Мне пока звонок сделать надо. Не бойся, не по твою душу.

Уэббли снял трубку войс-аппарата, и, передав Маадэру бутылку, набрал какой-то короткий номер.

– Алло, Штайр? Здравствуй, старый ублюдок… Слушай, не приду я к тебе нынче. Раскладывайте партию без меня. Что? Нет, гости. А? Да, можно и так сказать… Друг… Старинный… Не обессудь уж. А я уж потом… А? Нет…

Пока он говорил, Маадэр разлил виски в два стакана и закурил сигарету. В комнате не было пепельницы, но серые холмики пепла на полу явно указывали, что хозяину она была ни к чему.

«Я удивлен, что он не вышиб тебе мозги первым делом, - заметил Вурм, - Наверно, в тебе есть какое-то очарование».

«Старого Уэббли очарованием пронять не проще, чем бурого медведя-шатуна… Но спорить не буду, он повел себя как джентльмен».

«А ты едва не свел его на тот свет».

«Это было давно, стоит ли вспоминать?..»

Вурм не ответил. В вопросах человеческой морали он редко высказывал свое мнение.

Уэббли закончил разговор и вернулся к столу.

– Ну, мерценарий, за удачу! Чтоб удача была с нами, а мы с ней!

Виски действительно оказался неплох. Маадэр хотел было попросить Вурма проверить его химический состав, но передумал. Во-первых, хозяин пил из той же бутылки, а принять превентивное противоядие он бы не успел, во-вторых, Вурм в таких ситуациях всегда действовал без напоминаний.

– А теперь выкладывай, Куница, - сказал Уэббли, коротко выдохнув и отставив стакан, - Только не говори, что решил проведать старого друга, а то я передумаю и таки украшу твоими мозгами прихожую.

– В первую очередь – оружие.

– В жизни не поверю, что ты шляешься по городу безоружным.

Маадэр вытащил из-под плаща тяжелый «Фалангиум» и бросил его на стол. Уэббли лишь присвистнул.

– Во времена моей молодости чем-то подобным вооружали орбитальные фрегаты.

– Твои комментарии мне не нужны. Мне нужно оружие. Скажем так, я поссорился с одним человеком…

– …а у того, видимо, оказался танк, - перебил Уэббли, - Ладно, понял. Ствол будет. Знаю твой вкус, но «Корсо» у меня нет. Есть «Тор» - хорошая армейская машинка. Старая, неприхотливая. Берешь?

– Беру.

Уэббли вышел из комнаты и отсутствовал не более минуты. Когда он вернулся, у него в руках был черный автоматический пистолет, распространявший кислый запах оружейного масла.

– Не новый, но работает исправно, сам проверял и смазывал. Двести.

– Двести рублей за пистолет?

– Наценка за услуги, - Уэббли подмигнул, - Сам понимаешь…

– В любой подворотне Девятого я купил бы новый за полсотни!

Уэббли пожал плечами.

– Но ты сейчас не в Девятом. Ты сейчас у меня, Маадэр. А это значит лишь одно. Тебя наконец взяли за твою крысиную шею, и теперь тебе очень страшно. Настолько, что больше идти тебе не к кому. Кроме твоего старого доброго друга Уэббли. Так?

– Ты пропил еще не все мозги… Да, меня и в самом деле несколько прижали обстоятельства, - признал Маадэр.

– Настолько, что ты боишься обратиться к прежним знакомым?

– Настолько. Вот деньги, - Маадэр вытащил две банкноты, полученные от Нидара и, разгладив, положил на стол, - Но кроме ствола мне требуется кое-что еще.

– Как я и думал. Что же тебе надо?

– «Тацитурния Силентия».

Уэббли уставился на него долгим внимательным взглядом. И уже без улыбки.

– Прости, кажется, я не расслышал. Кишечник-то мне почистили, а вот уши…