Мерецков. Мерцающий луч славы

–  Лихо вы въезжаете во двор!
– усмехнулся он.
– Зачем же прыгать, если можно легко открыть ворота?

–  Кто вы такой?
– насупил брови всадник. На его кожаной фуражке поблескивала красная звёздочка.

–  Комиссар отряда Мерецков!
– представился Кирилл Афанасьевич.
– А вы кто?

–  Командир объединённого отряда бойцов капитан Говорков!

–  Я же говорил вам, товарищ комиссар, что наш командир из бывших царских офицеров, - подал голос Яков Орел.
– А на бывших надежды мало...

Кажется, эти слова больно кольнули Говоркова, но он не подал виду и приказал комиссару построить отряд.

–  Я буду держать речь!..

Триста красногвардейцев выстроились во дворе штаба. Они с интересом смотрели на Говоркова. В его круглых, как медные пятаки, глазах горели искорки.

–  Товарищи бойцы, я назначен командиром отряда, - просто сказал Говорков.
– Дня через два-три мы вольёмся в 227-й Владимирский полк. Такая штука получается. Царь по душе господам капиталистам, а мы отдали свои сердца трудовому народу.
– Говорков прошёлся вдоль строя.
– Сам я бывший царский офицер в чине капитана. В прошлом году во время революции перешёл на сторону советской власти. Если у кого-либо из вас возникли сомнения насчёт моей персоны, то заявляю, что сражаться с врагами буду до последнего вздоха! И если в бою дрогну или попытаюсь уклониться от вражеского огня, можете мнил расстрелять! Это я изволил сказать о себе. Теперь снижу о том, что требую от вас. Строжайше соблюдать воинскую дисциплину, смело и дерзко идти на беляков!
– Он с минуту помолчал.
– Есть вопросы?

–  Почему вчера вы не прибыли к нам?
– спросил Яков Орел.

–  Я просился на фронт сражаться с белочехами, но меня направили к вам.

По рядам бойцов прошёл шумок. Мерецков поднял руку, и вмиг все стихли.

–  Я полностью доверяю капитану Говоркову, так что тобой его приказ надлежит исполнять в точности!

Распустив строй, Говорков пригласил Мерецкова к себе. Он поблагодарил комиссара за добрые о нём слова, заявил, что тоже ему доверяет.

–  Мне о вас говорил председатель Судогдского исполкома в том смысле, что на вас я могу полностью положиться. По его словам, есть у вас большевистская закалка, а сами вы из бедной крестьянской семьи. Словом, оба мы верой и правдой служим делу революции. А теперь, - продолжал Говорков, - хочу поведать вам, куда мы пойдём и что будем делать...

Отряд Говоркова влился во Владимирский полк, которым командовал бывший офицер Кузнецов. С виду он казался скромным и тихим, однако в военном деле был дока, не раз участвовал в боях, получил тяжёлое ранение, но, когда выздоровел, снова ушёл на фронт, а затем сразу же перешёл на сторону большевиков.

Весь следующий день Мерецков провёл в отряде, забот у него хватало: получали оружие и боеприпасы, продукты питания. Кажется, всё сделал как надо. Вернувшись к себе, сел ужинать. Вдруг без стука к нему в кабинет вошла девушка лет двадцати пяти с улыбкой на худощавом лице.

–  Добрый вечер, комиссар...
– звонко начала она с порога, но Мерецков прервал её вопросом:

–  Позвольте, кто вы?

–  Вот так встреча!
– ехидно усмехнулась девушка. Она была худенькая, невысокого роста, но крепкая, с серёжками в маленьких ушах.
– Кто я?
– Она хитро прищурила глаза.
– А разве вам командир полка не сказал? Я заместитель комиссара!

Мерецков смутился, заметно покраснел. Выручил его вошедший секретарь партийного комитета полка Наумов. Он взглянул на девушку.

–  Ты, Настя, раньше времени вошла сюда.
– Наумов перевёл взгляд на Мерецкова.
– Это ковровская работница Настя Корунова, ваш боевой заместитель, так что прошу жаловать, но не любить, - пошутил он.

– Искали для вас, Кирилл Афанасьевич, толкового парня, но увы!
– Наумов развёл руками.
– Теперь вот её назначили. Прошу ввести её в курс дела: должно быть, завтра на рассвете полк выступит на фронт.

–  Хорошо, я всё сделаю, что надо, - отозвался Мерецков.
– А вы сейчас куда торопитесь?

–  К командиру полка, нам надо обсудить некоторые вопросы. В местах, которыми нам надлежит пройти, полно белочехов. Наверняка придётся вступать с ними в бой...

2

Рано утром, едва забрезжил рассвет, а где-то за горизонтом запылала заря, стрелковый полк двинулся походным порядком на Канаш через Тешу, Арзамас, Сергач и Шумерно. Как и говорил Наумов, по пути полк вёл боевые действия против белочехов, но их отряды были малочисленны и порой, не принимая бой, убегали в лес. В Канаш прибыли глубокой ночью, а через час полк погрузился в товарный поезд.

–  Куда едем?
– спросил Мерецков командира полка.

–  К Свияжску, Кирилл Афанасьевич, - ответил Кузнецов. Он задумчиво курил, жадно глотая горьковатый дым.
– В последний момент из штаба 5-й армии я получил депешу. Нам приказано по прибытии на место влиться в состав Левобережной группы войск 5-й армии, коей предписано очистить местность от противника вплоть до реки Казанки.

–  Стало быть, нас ждёт Казань, - грустно молвил Мерецков.
– А кто возглавляет Левобережную группу войск? Не Юдин ли?

–  Он самый, - подтвердил командир полка и загасил папиросу.
– Я его давно знаю, храбрый вояка. А ты с ним не знаком?

–  Нет.
– Мерецков вздохнул.
– О нём я слышал в губкоме.

–  Вот придём на место, и ты ближе узнаешь его. Мыслящий командир, у него есть чему поучиться.

Добрались до Левобережной группы войск 5-й армии без задержек. Полк встретил сам Юдин. Во время перехода нещадно палило солнце, июльская жара была невыносимой, а командующий группой был одет по форме.

–  Нашему соединению прибыло войска!
– улыбнулся он, здороваясь с командиром полка Кузнецовым. Потом взглянул на Мерецкова.
– А этот товарищ, наверное, твой комиссар?

–  Как ты узнал?

–  По лицу угадал, - снова улыбнулся Юдин.
– Оно у него добродушное, доверчивое, а в глазах сама простота.
– Он протянул руку Мерецкову.
– Меня вы уже знаете, а как вас величать?

Кирилл Афанасьевич тепло пожал протянутую руку командующего и представился:

–  Мерецков я, бывший военком Судогды, а теперь комиссар. Прибыли к вам на пополнение. А заместителем у меня простая рабочая - Настя Корунова.

–  Баба?
– вырвалось у Юдина.
– Ну-ка, где она?

–  Женщина, - поправил его Мерецков. Он не любил, когда так называли женщин, тем более молодых, и, если кто-то пренебрежительно говорил о них, считал нужным поправить.
– Она бывшая ковровская работница, партийный комитет завода послал её в армию.

–  Ну и как она?
– насторожился Юдин.

Мерецков сказал, что в бою он Настю ещё не видел, но бойцы её уважают.

–  Так где же она, твоя комиссарша?
– усмехнулся Юдин.