Меровинги. Король Австразии
Шрифт:
Роженица меж тем стонала все громче, и две другие девушки, видя ее муки, начали в голос рыдать от страха перед предстоящими родами. Теодориху сразу захотелось убежать в лес и зарыться с головой в сугроб, лишь бы не слышать их стенаний. Эйнар, точно прочитав мысли друга, стремглав умчался в лес. Теодорих же, дабы не оставлять Клерет без мужской поддержки, решил выдержать испытание до конца.
– Тужься! – вовсю уже командовала Клерет. – Дыши глубже! Тужься!..
Юная роженица следовала ее указаниям, сопровождая потуги криками, свидетельствующими о явно нестерпимой боли. Лишь с первыми лучами солнца
С последним криком роженицы Клерет ловко подхватила новорожденную девочку, перерезала пуповину загодя раскаленным ножом и перехватила ее кожаным шнурком. Поскольку было очень холодно, она смоченной в теплой воде тряпицей протерла ребенку лишь головку, а потом сразу запеленала его и для верности завернула в шерстяное одеяло.
– Держи! – приказала новоявленная повитуха Теодориху, едва стоявшему на ногах от усталости.
Тот послушно подхватил ребенка и присел с ним на расстеленную подле костра лошадиную попону.
Клерет же принялась омывать водой из котла окровавленную роженицу, но та вдруг снова вскрикнула:
– Ой!.. Опять! Схватки!.. У меня что, еще один ребенок?!
Клерет пришла в неописуемый ужас, а Теодорих вообще взвыл подобно ульфу. Да так, видно, похоже, что к костру тотчас примчался Эйнар. Правда, с глазами, полными животного страха.
Однако опасения оказались напрасными: на сей раз из чрева роженицы вышло всего-навсего детское место. Клерет ловко ухватилась за него, вытянула наружу и бросила в едва уже теплившийся костер: по древним обычаям детское место полагалось сжигать.
– Слава Логосу! Все закончилось благополучно… – облегченно объявила она, после чего, обмыв руки в котле с водой, буквально рухнула на попону рядом с Теодорихом.
До Виенна осталось два дня пути, и Теодорих то и дело молил теперь Логоса, чтобы за это время не разродились еще две девушки.
Юная мать, дабы не застудить младенца, кормила его, прикладывая к груди под несколькими теплыми одеялами.
– Что будешь делать с ребенком? – поинтересовалась у нее Клерет.
– Растить, – коротко ответила та.
– Но в твоем селении люди никогда не примут «волчонка»…
– Что ж, значит, не вернусь. В конце концов и в других местах живут люди… Но дочку свою я никогда не брошу.
Клерет подивилась в душе решительности молодой матери: сама еще по сути девочка, а уже готова взвалить на себя столь нелегкую, как воспитание ребенка, ношу, причем без мужа и без крова над головой!
По истечении двух дней на горизонте показался наконец Виенн. Теодорих возвел глаза к небу, мысленно поблагодарив Логоса за удачное завершение их беспокойного пути.
Когда повозка с девушками и три всадника достигли селения, Теодорих тотчас обратил внимание, что прежде ветхие полуразрушенные ворота уже заменены добротными новыми. Всадники спешились. Теодорих подошел к воротам и постучал:
– Откройте мирным путникам!
Смотровое оконце немедленно отворилось, но тут же захлопнулось. Зато сразу вслед за этим широко распахнулись сами ворота.
– Господин Теодорих! – Навстречу гостям высыпали стражники, беспрестанно кланяясь и наперебой гомоня: – Приветствуем вас!
Не задерживайтесь, проезжайте! Дефенсор Франсуарт будет рад вас видеть!– О, и дева-валькирия по-прежнему с вами! – восторженно воскликнул один из стражей, поклонившись персонально Клерет.
Девушка несколько смутилась, но тоже ответила ему лучезарной улыбкой.
Франсуарт оказал гостям воистину радушный прием. Крестьянок, прибывших с Теодорихом, устроил как нельзя лучше: выделил им пустой, но теплый амбар, и обеспечил всем необходимым на первые дни жизни. Когда же Теодорих вкратце поведал потом Франсуарту историю несчастных женщин, тот отреагировал на удивление спокойно и даже оптимистично:
– Что ж, всякое в жизни случается… А девицы они статные и красивые. Так что, думаю, в Виенне отыщется немало вдовцов, согласных взять их в жены. Тем более что живем мы, как вам известно, обособленно от крупных селений, и, значит, прилив свежей здоровой крови окажется нам весьма кстати.
Теодориха слова старика несказанно порадовали, и беспокоиться за участь необычных детей он, наконец, перестал.
– А как вам ваш новый бенефициарий? – сменил тему Теодорих.
– Достойный человек, справедливый… Плохого ничего о нем пока сказать не могу. Зовут Детборгом.
Юноша вздрогнул.
– И давно он… поселился в замке Витольда?
– С неделю, не больше. А что, вы знакомы?
– Пожалуй… А как вам, Франсуарт, его… молодая супруга? – с трудом выдавил из себя Теодорих.
Дефенсор удивленно вскинул седые брови.
– Супруга? Да нет, бенефициарий Детборг прибыл в Виенн один, не считая прислуги… Более того, у нас тут уже вовсю шепчутся, что он воспылал любовью к дочери дефенсора из соседнего селения. И это неудивительно: она – настоящая красавица!
Теодорих ощутил вдруг легкость во всех членах. Ему даже показалось на миг, что за спиной выросли крылья и что он вот-вот воспарит над землей…
Франсуарт внимательно взглянул на блаженствующее лицо гостя, а потом, кряхтя, поднялся из-за стола и прошел в угол своей хижины. Недолго порывшись там в сундуке, вернулся обратно и вручил Теодориху скрепленный печатью Марка Левия Сегноция свиток со словами:
– Вы же знаете, господин, что наши земли относятся к ахенскому домену, а стало быть, мы подвластны наместнику Марку Левию Сегноцию. – Юноша кивнул. – Прочтите сие послание, господин Теодорих. Точно такие же свитки получили, кстати, и все дефенсоры подвластных Сегноцию территорий.
Бросив быстрый взгляд на знакомую печать, и удостоверившись в ее подлинности, Теодорих нетерпеливо сорвал со свитка шнурок, развернул пергамент и прочел написанные латынью строки:
«Я – Маркс Левий Сегноций, наместник Ахена, властью, данною мне королем Хлодвигом Августом, повелеваю:
– узнавать имена всех путников, следующих через вверенные вам селения;
– выяснять, откуда и куда они следуют;
– при появлении в ваших владениях человека по имени Теодорих (или Тьерри) немедленно заключить его под стражу и в срочном порядке препроводить в Ахен.