Мёртвая шестерёнка
Шрифт:
В словах Ландау, конечно, была обоснованность, но здесь и сейчас "Красотка" мало походила на корабль, собравшийся немедленно сигануть прочь. Если они до сих пор оставались тут, им было что-то нужно. Возможно, они искали кого-то. Возможно даже, что и пропавшего технопровидца, сбежавшего с корабля, как крыса.
– Ландау, давай доберёмся до корабля, а по дороге ты всё мне расскажешь?
– предложила она, заметив, как поменялся в лице наёмник, стиснув пальцы на рукояти оружия.
– Да, мадам, - Генри сжал зубы, и провёл рукой по затылку. Поступить как обычно, то есть разрулить ситуацию и предъявить Райт результаты, после чего понести заслуженное наказание, уже было невозможно. Дальше - больше... Он расстегнул кобуру своего
– Если кратко, то Мон был на этом чёртовом корабле, откуда сбежал проклятый технопровидец, который отдал душу Омниссии у нас на руках. Эйзерхард вернулся оттуда перепуганным и слабым, как щенок, и потом потерял сознание у Бертрама в каюте. Леви нашёл в дневнике символы, проявляющиеся только при определённом освещении, которое присутствует внутри "Красотки Лулу". И кто-то или что-то, которому принадлежит технопровидец и ещё семеро его собратьев, заключило с Моном договор об их розыске и возвращении...
Райт слушала внимательно, пока Ландау пересказывал происходившее. Судя по поджатым губам, мадам считала, что её люди крупно облажались, где только могли. Генри и сам так думал. Посылать Мона, всегда работавшего на дистанции, в разведку было глупо. Кадианцы могли и обождать. Салливан... "Ну, тут всё ясно, - подумал Ландау.
– Мелкий говнюк проявил свой долбаный характер, за что и пострадал. Если он ещё жив и одним куском, то, надеюсь, ему сейчас дерут задницу на ремни все демоны варпа. И это очень мягкое наказание..."
– Вот так, мадам, - стараясь смягчить ощущение непрофессионализма, завершил рассказ он, и какое-то время молча шёл рядом с Эннифер и Лотаром. Подъехавшие на середине рассказа вооружённые сервиторы заняли позиции по краям их импровизированного строя, и негромко гудели встроенными системами вооружения, отслеживая каждое движение в округе, от взлетавшего на краю посадочного поля небольшого курьерского катера до движущегося на высоте примерно нескольких кломов стратоплана.
– Мы действовали крайне неосмотрительно.
Инквизитор уняла свою злость на магоса Селену и прикоснулась к плечу Ландау. Наёмник скосил взгляд на руку инквизитора, но убрать её не попытался, что уже являлось тревожным знаком. Подобную фамильярность Генри терпел редко и только от самых близких, о существовании которых никто, включая и Райт, никогда не подозревали.
– Ты не виноват. Хорошо, почти не виноват, - заметив, как протестующе посмотрел на неё наёмник, поправилась Райт.
– Я сама должна была предугадать, что дело будет сложным. И не отправлять на чужое неизвестное судно Эйзерхарда.
О том, как инквизитор должна была бы это сделать, не обладая даром предвиденья, Энн предпочла промолчать.
– Но что касается информации, которую принёс Мон...
– Энн снова поджала губы, - вот тут ты зря не рассказал мне сразу. Если всё дело в подсветке, определённом спектре луча, тогда понятно, почему наш корабль светится изнутри множеством проколов в Имматериум. Точно так же только что исчез Салливан. И, боюсь, если ситуацию не взять под контроль, рано или поздно мы повторим судьбу "Красотки". Думаю, что рано... Могло быть хуже - телепорт моготправить на чужацкий корабль все наши "Дари Омниссии".
Эннифер оставила наёмника размышлять о дальнейших действиях и анализировать случившееся, а сама быстро отыскала корабельный терминал связи и приказала дать ей связь с портовыми службами.
Вот тут пришлось попотеть. Её ждал Бертрам, а Райт приходилось, пользуясь всем опытом общения с комиссаром Зейдлицем, быстро и качественно распинать на словах всех и каждого, кто считал, что её лицо стоит больше её полномочий.
– Да мне сугубо всё равно, как вы это оформите, на кого сошлётесь и что сделаете. Можете хоть Императору жаловаться и ждать, пока он с Трона слезет!
– рявкнула Энн.
– Я приказываю запретить указанному судну с известным номером и позывными покидать поверхность планеты! Я инквизитор Ордо Ксенос.
Кто-то на другом конце связи испуганно икнул, когда в экранах появилось огромное изображение инсигнии Райт, пролепетав готовность сделать всё и даже больше, если того попросила Эннифер.
Лицо, перепачканное и обожжённое, снова сыграло на руку инквизитору. Так сильно понравившийся комиссарский приём, после которого нерадивые суда высрали весь свой ценный груз и принялись наводиться на флот тиранидов, опять пригодился.
Салливан очухался быстро. По крайней мере, ему так казалось. Последнее, что он помнил, это было лицо злой Райт, которая зачем-то что-то хотела отнять... изъять... отобрать. Да, отобрать у него. "Но что за херня тронная случилась после?
– Лука огляделся, одновременно ощупывая себя. Нет, не на предмет повреждений внутренних органов, как сделал бы любой другой. В основном он заботился о том, чтобы ничего из его арсенала, смертельно опасного в неопытных руках и дважды убийственного в руках опытных, не разбилось, не повредилось или не взорвалось преждевременно. Потому что в этом случае был бы ежесекундный капец его существованию. А жить Салливан любил, умел и всячески практиковал...
– Где я, Императора за кадык? Какая-то поросшая мхом пещера..."
Присмотревшись, он понял, что пещера на самом деле рукотворная. Металлические листы, из которых был сделан этот ангар, поросли какой-то мерзостью, напоминавшей ржавчину или лишайник. Но адамантий не ржавеет, и это Луку ввергло в непонимание. А когда он что-то не понимал, он начинал нервничать, и тянуться руками к детонаторам. Просто подержать - это успокаивало. "Ну, допустим, совсем успокаивает только смачный взрыв, - облизнул пересохшие губы Салливан, ощутив знакомое томление внутри.
– Траханная пирамидка, чтоб её варп забрал!"
Его память словно щёлкнула, открывая заблокированные телепортацией воспоминания. Вместе с ними вернулась тошнота и головокружение, но оно того стоило. Лука нащупал несколько заранее приготовленных брусков взрывчатки с пропиленными отверстиями под детонаторы, и быстро, в два движения вкрутил их. И почувствовал себя лучше. Тошнота отступила, ведь в его руках была сила, способная снести "Химеру" с десантниками, если она попадётся в этом сумрачном месте. В чём лично он сомневался.
– Мадам Райт, мать твою псайкерскую, - сплюнул он на шевелящийся от таинственной растительной мерзости пол, вставая и брезгливо отряхиваясь от мелких цепких колючек-шипиков оказавшегося металлическим мха.
– Тебя бы сюда, чтоб мне лопнуть, ваша честь. Блядь, а куда это сюда-то?
Лука, чьё зрение наконец приноровилось к царившему в ангаре полумраку, медленно пошёл вдоль одной из стенок, сжимая в руке стаббер. О том, что по металлическому мху могут бегать металлические звери, он старательно не думал, вслушиваясь в разбавляемую таинственными шумами тишину. Лязганье, цоканье и взвизги на грани слышимости сменялись протяжными стонами. Почему-то вспоминались джунгли мира смерти и первые годы наёмничества, когда Салливана спихивали из команды в команду, пока он не осел в диких гребенях, где его и обнаружил Ландау.
– Да я в жопе, ребята, - вполголоса произнёс Салливан, натолкнувшись на заваренную дверь с полустёртым номером и сбитым не так давно знаком шестерёнки. Вместо священного символа всех Механикус была намалёвана какая-то закорючина, непохожая ни на что. Попахивало изменой и ересью.
– Мы все, по ходу, в жопе, только я глубже...
Понемногу в голове Луки складывалась очень нехорошая картинка. Корабль, на который посылали Мона, гребаный технопровидец, Райт, с вытаращенными глазами бегающая по всяким технологическим туннелям - всё встало в ряд, и весело заплясало перед глазами взрывника. И укусило его в задницу.