Мёртвая зона

– Не знаю. Да, наверное, поймают.

– И я не вернусь на машине времени в спасенный мир? В чудесный 1977 год?

– Думаю, нет.

– А это и не важно. Я бы все равно убил его!

– Вот так – взял бы и убил?

– Ну да! – Чак улыбнулся. – Я вставил бы себе в пломбу какой-нибудь мгновенно убивающий яд, или вшил в воротник рубашки лезвие бритвы, или что-то еще, лишь бы они не измывались надо мной, если схватят. Но я бы точно убил его. Потому что иначе меня до конца жизни преследовали бы призраки миллионов загубленных им душ.

– До конца жизни, – повторил Джонни, и его голос дрогнул.

– Джонни, с тобой все в порядке?

Тот заставил себя улыбнуться:

– Все нормально. Просто сердце вдруг защемило.

Чак вернулся к чтению Харди, а по небу все так же плыли белые кучевые облака.

4

Наступил май.

В воздухе пахло свежескошенной травой, что предвещало пыль, к этому присоединялся аромат жимолости и роз. В Новой Англии благодатная пора весны длится не больше недели, а потом диск-жокеи достают старые хиты «Бич Бойз», тишину окрестностей нарушает рев мотоциклов, и лето жаркой волной вступает в свои права.

В один из последних вечеров неповторимой недели весны Джонни сидел в гостевом домике, вглядываясь в мягкую ночную мглу. Чак отправился на школьный бал со своей новой подружкой, которая оказалась гораздо начитаннее всех предыдущих. Чак доверительно – как мужчина мужчине – сообщил Джонни, что «она дружит с книгами».

Нго тоже не было. В конце марта он получил гражданство и в апреле предложил свои услуги одному курортному отелю в Северной Каролине. Три недели назад Нго отправился туда на собеседование, и его сразу же взяли на должность главного садовника. Перед отъездом он зашел попрощаться с Джонни.

– Мне кажется, вы слишком беспокоитесь о тиграх, которых на самом деле нет, – сказал Нго. – Из-за полосок на шкуре тигр сливается с зарослями, и беспокойным людям они мерещатся повсюду.

– Но тигр существует! – возразил Джонни.

– Да, где-то он точно есть. А вы изводите себя здесь и сейчас.

Джонни поднялся, подошел к холодильнику и, налив себе пепси, вышел на веранду. Он сел и, потягивая напиток, размышлял о том, как повезло людям, что путешествие во времени невозможно. Взошла луна – оранжевый диск над кронами деревьев, – и на водной глади бассейна появилась кровавая дорожка. Послышались тяжелые всплески и кваканье первых лягушек. Джонни вернулся в дом и плеснул себе в пепси изрядную порцию рома «Ронрико», после чего снова устроился на веранде и стал наблюдать, как луна медленно поднимается по небу, постепенно превращаясь из оранжевой в таинственно-серебряную.

Глава двадцать третья

1

23 июня 1977 года Чак Четсворт окончил школу с сорок третьим результатом по успеваемости среди всех выпускников этого года. Джонни, облаченный в парадный костюм, сидел в душном зале вместе с Роджером и Шелли, наблюдая за церемонией выпуска. Шелли не могла сдержать слез.

Потом в саду особняка Четсвортов состоялось празднование. День выдался жарким и влажным. На западе грозовые тучи, зловеще наливаясь свинцом, маячили на горизонте, но, похоже, не приближались. Чак, раскрасневшийся после трех коктейлей из водки с апельсиновым соком, подошел к Джонни со своей подружкой Пэтти Строн и показал ему подарок родителей по случаю окончания школы – наручные электронные часы.

– Вообще-то я просил астромеханического дроида, как в «Звездных войнах», но у них вышло только это, – сообщил Чак.

Они еще немного поболтали, а потом Чак сказал:

– Я хочу поблагодарить тебя, Джонни. Если бы не ты, я вообще остался бы без аттестата.

– Неправда! – Джонни встревожился, опасаясь, что Чак вот-вот разрыдается. – Мозги не спрячешь.

– И я говорю ему то же самое, – поддержала его Пэтти. Было видно, что за очками скрывалась спокойная и изысканная красота.

– Может, и так, – промолвил Чак, – не буду спорить. Но я знаю, кому обязан своим аттестатом. Огромное спасибо, Джонни! – Он заключил Джонни в объятия.

И вдруг Джонни пронзило видение – настолько яркое, что он отпрянул и схватился за голову, будто Чак не обнял, а ударил его.

– Нет! – воскликнул он. – Ни за что! Вы оба не должны туда ехать!

Чак неловко отстранился, почувствовав что-то холодное, темное и зловещее. Ему расхотелось прикасаться к Джонни. Он вдруг понял, что чувствует человек, лежа в гробу и слыша, как в крышку заколачивают гвозди.

– Джонни! – Голос Чака дрогнул. – Что… что…

Роджер, направлявшийся к ним с напитками в руках, остановился. Джонни смотрел через плечо Чака на тучи, которые заволокли горизонт. Его взгляд был отсутствующим, а глаза подернула дымка.

– Туда нельзя ехать! – повторил он. – Там нет громоотводов.

– Джонни… – Чак испуганно посмотрел на отца. – Похоже, у него… припадок или что-то вроде этого.

– Молния! – звучным голосом возвестил Джонни, и на него стали оборачиваться. Он простер руки. – Пожар от вспышки. Стены вспыхнут. Двери… заблокированы. Люди сгорят заживо. Кругом запах жареного мяса.

– Что он несет?! – закричала Пэтти, и все замолчали, застыв с тарелками и бокалами в руках и глядя на Джонни.

Роджер выступил вперед.

– Джон! Джонни! Что случилось? Очнись! – Он щелкнул пальцами перед невидящим взором Джонни. На западе послышались глухие раскаты грома, будто великаны что-то не поделили между собой. – В чем дело?

Голос Джонни звучал отчетливо и громко. Его хорошо слышали все собравшиеся: бизнесмены, преподаватели, их жены – пятьдесят с лишним человек, представлявших элиту Дарема.

– Не пускайте сегодня сына никуда из дома, иначе он сгорит вместе с другими. Там будет пожар, ужасный пожар. Не пускайте его в «Кэти». Туда ударит молния, и все сгорит еще до приезда пожарных. Изоляция не выдержит. У дверей найдут множество обугленных тел, опознать которые удастся только по зубам. Это… это…

Пэтти Строн пронзительно вскрикнула и, выронив пластиковый стаканчик, закрыла рот ладонью. Кубики льда рассыпались по траве и засверкали, как бриллианты. Какое-то мгновение Пэтти в шикарном вечернем платье пастельных тонов еще постояла, а потом, пошатнувшись, осела на землю и лишилась чувств. К ней бросилась мать, крича Джонни:

– Да что с вами? Что вы себе позволяете?!

В лице Чака не было ни кровинки, и он не спускал глаз с Джонни.

Взгляд Джонни прояснился. Он огляделся и заметил, что все с недоумением смотрят на него.

– Прошу меня извинить, – пробормотал он.

Мать Пэтти стояла возле дочери на коленях и, приподняв ей голову, легким похлопыванием по щекам пыталась привести ее в чувство. Девушка пошевелилась и застонала.

– Джонни! – воскликнул Чак и, не дожидаясь ответа, направился к девушке.