Мертвое озеро
Шрифт:
– - Кто??..-- всматриваясь в гущу, протяжно произнесла приживалка с зобом.-- Их украл человек с бородой!
– - Уж не Флегошка ли?-- крикнула одна из горничных.
– - Ну, вот что выдумала! ведь и у Антипа, чай, такая же борода!
– - с сердцем подхватила пожилая рябоватая горничная.
– - Полноте, девушки… слушайте! вор был с бородой и с ножом!
– - Ай, ой, ай!
– - на разные голоса восклицали слушательницы.
Утром, с последней чашкой кофе,-- а она была, кажется, двадцатою с ночи,-- окончилось гаданье приживалки с мутными глазами.
Утренний
– - И нас, пусть и нас обыщут!
– - отдавая ключи от своих сундуков и комодов дворецкому, воскликнули все приживалки, кроме Ольги Петровны и Зины.
– - Не соваться, когда не с вами говорят!
– - крикнула Наталья Кирилловна и, обратясь к дворецкому, с горячностью продолжала: -- Что же это, наконец! меня уже стали обкрадывать -- и даже нет следов!
Речь ее была прервана появлением депутации от горничных, которая, пав на колени, произнесла клятву в невинности; потом явились с тем же лакеи, прачки, кучера. Зала была полна. Зина выразительно поглядывала на дворецкого, который не без робости начал:
– - Осмелюсь доложить, так как вы изволите по справедливости требовать…
– - Говори скорее! что такое?-- крикнула Наталья Кирилловна.
– - Осмелюсь доложить, что вчера никто из посторонних не входил в дом, кроме… -- дворецкий поперхнулся и, бросив на Зину умоляющий взгляд, прибавил: -- Кроме-с Григория Михайлыча.
Наталья Кирилловна быстро спросила:
– - Ну, что же тут такое?
В это время Зина слабо вскрикнула: "ах!"
Наталья Кирилловна бросила на Зину такой взгляд, что Зина затрепетала. Медленно и гневно отвела старуха глаза от своей любимицы и, обратись к дворецкому, спросила:
– - К кому и зачем он приходил вчера?
– - Последнее время он очень часто изволил навещать Зиновью Михайловну!
– - язвительно заметила Ольга Петровна.
Наталья Кирилловна стукнула об пол палкой и сказала Зине:
– - Что это значит, сударыня? а? Я выгнала его, запретила ему переступать порог моего дома, а вы, вы…
– - Прикажите всем уйти: я всё вам открою!
– - отчаянным голосом сказала Зина своей благодетельнице, которая заметно вздрогнула и нетвердым голосом отдала приказание всем удалиться.
Но было поздно: имя Гриши было у всех на языке. Ольга Петровна первая произнесла утвердительно:
– - Это уж дело их рук!
Когда Зина осталась одна с своей благодетельницей, то некоторое время, кроме рыданий, ничего не было слышно. Наталья Кирилловна, казалось, медлила узнать тайну Зины; но наконец она тихо и с трудом произнесла:
– - Говори скорее!
– - Что могу я сказать в свое оправдание! Я, я виновата во всем!
И Зина упала на колени перед Натальей Кирилловной, которая с испугом вскочила. Зина продолжала отрывисто, перемешивая слезами и воплями свои слова:
– - Я… я хотела, чтоб ваш племянник испросил у вас прощенье,
я уговаривала его… я, несчастная! я устроила свидание в вашей спальне и провела его туда, думая, когда вы…– - Молчи! замолчи! это невозможно!
– - упав в креслы, проговорила Наталья Кирилловна.
В ту минуту дверь растворилась, и вошел Тавровский с тем самым ящиком в руках, который составлял предмет розысков.
Наталья Кирилловна радостно протянула к нему руки, воскликнув:
– - Это он! где, где ты его нашел?
– - Я вчера взял его из вашей спальни для шутки, чтоб посмотреть, хватитесь ли вы его, и дать вам урок -- никогда не хранить денег в таких маленьких ящиках,-- целуя руку у Натальи Кирилловны, отвечал Тавровский.
Он поставил ящик на стол. Наталья Кирилловна дрожащими руками раскрыла его и, свободно вздохнув, с упреком сказала:
– - Можно ли делать такие вещи! Ты не знаешь, какого беспокойства наделал во всем доме.
– - Виноват! но вы ведь знаете меня.
– - Как же никто не видал, когда ты вошел?
– - Я вошел через сад, у меня свой ключ от калитки,-- я думал, что вы в своей комнате, заглянул в окно -- никого! Я заметил этот ящик, знал, что в нем деньги, и мне пришла мысль пошутить.
– - Хороши шутки! ты чуть не убил ее.
И Наталья Кирилловна указала на Зину, которая в продолжение их разговора находилась в лихорадочном состоянии.
Тавровский, смеясь и глядя на Зину, сказал:
– - Чего вам было пугаться так? деньги нашлись!
– - Ах, господи! неужели в самом деле меня стали бы подозревать, если б они пропали?-- в отчаянии воскликнула Зина, заливаясь слезами.
– - Павел! оставь ее: она и так была очень встревожена!
– - с упреком сказала Наталья Кирилловна и, обратись к Зине, продолжала:-- Полно, глупая! ну кто тебя станет подозревать! Павел Сергеич пошутил. Он очень хорошо знает, что если я воспитала тебя, то никакая низкая вещь не будет тебе доступна.
– - О, я оттого так дорого и ценю каждое ваше слово!
И Зина целовала руку у Натальи Кирилловны. Через несколько часов Тавровский, встретив Зину одну в комнате, сказал ей:
– - Вы удивительная актриса! как вы хорошо разыграли роль обиженной и удивленной!
Зина, смеясь, отвечала:
– - Я ужасно боялась, чтоб в доме не узнали, каким образом исчезли эти деньги, и страх…
– - Вдохновил вас! но вы поступили так благородно, так смело, что я никак не ожидал от вас. Скажите мне откровенно, вы имеете виды на Гришу? Но я должен вас предупредить: у вас есть соперница, и опасная.
– - Вы знаете очень хорошо, что я никого в жизни более не полюблю!
– - сердито отвечала Зина.
– - Какое постоянство!
– - Да, оно очень смешно в бедной неопытной девушке.
– - Бедной -- я согласен; что до неопытности…
– - Тогда вам более еще чести, что вы могли воспользоваться расположением…
– - Зиновья Михайловна,-- перебил Тавровский выразительно,-- я вас просил не упоминать мне никогда о прошлом!
Зина изменилась в лице, но очень равнодушно произнесла: