Мертвое

Я нервно сжала ладони, вслушиваясь в шаги внизу. Кристиан вернулся. А мне пора выходить.

Осторожно вытащила из узкой вазы нежно-розовый цветок и приколола к волосам.

Бесшумно открыла дверь своей комнаты и шагнула на лестницу. Ступенька, вторая… И я увидела замершего в дверном проеме Кристиана. Он был в своем привычном черном мундире, из-за плеча торчала рукоять идара. Стоял, привалившись плечом к двери, и смотрел на меня.

Так странно смотрел, что внутри стало больно и одновременно слишком хорошо.

Медленно я спустилась и замерла рядом с февром. Он молчал, не отрывая от меня взгляда.

— Проводишь меня на праздник? — тихо спросила я. — Благородной девушке не пристало являться без спутника.

Крис медленно кивнул.

— Список уже готов? Может, расскажешь, на каком я месте?

Февр улыбнулся.

— Узнаешь вместе со всеми, — его голос царапнул хрипотцой.

— Ну вот, а я надеялась получить хоть какую-то выгоду от того, что мой брат — наставник, — сокрушенно пробормотала я, и Кристиан рассмеялся. Легко, открыто, как-то по-новому. Подошел и медленно убрал за ухо прядь моих волос. Его пальцы невесомо коснулись моей щеки.

— У меня самая быстрая сестра в империи, — с прежним непонятным выражением произнес он. — И самая красивая.

Я задохнулась.

— Ты никогда не говорил о моей красоте.

Зачем я это произношу? Зачем он так на меня смотрит?

— Но это не значит, что я ее не вижу, — ответил он и протянул мне согнутую руку. — Пойдем. Ты заслужила праздник, Иви.

Заслужила? Значит ли это, что я все же попала в пятерку лучших?

Кристиан снова рассмеялся, увидев мой взгляд. И тронул мои губы, словно запечатывая их.

— Терпение, Иви. Я не могу сказать.

— Может, просто кивнешь? Моргнешь? Многозначительно посмотришь в потолок? Нет?

— Иви! — февр расхохотался. — Кажется, ты сумеешь обойти даже камень молчания, негодяйка! Наверное, стоит сообщить верховному февру.

— Пусть это будет нашей тайной, — лукаво произнесла я.

И прикусила губу. Великий Привратник! Я что же, флиртую? И с кем?

Тряхнула головой, но, не выдержав, тоже рассмеялась. Крис накинул мне на плечи короткую накидку, взял зонт и вывел из дома.

С темного неба лил холодный дождь, и Крис раскрыл над нами купол зонта. Мы подошли к ограде, и тут я увидела мехомобиль.

— Я подумал, что ни к чему портить грязью твои изящные туфельки, — усмехнулся Крис, когда я восторженно ахнула.

— Хороший брат? — подняла я брови.

— Не настолько плохой, — медленно ответил он.

Мы замерли, глядя друг на друга. Потоки дождя стекали с зонта, сближая нас под тесным пространством хлипкого купола. Воздух упоительно пах океаном. И он был рядом — бушующий, горький, сладкий.

— Иви, — начал Кристиан.

— Праздник уже начался, — тихо сказала я. — Мы опоздаем.

Он усмехнулся и кивнул, открыл дверцу железной машины, помогая мне сесть.

— Морская Гавань — звучит очень внушительно, — сказала я, разрушая опасную тишину в мехомобиле.

— Это дань прошлому Иль-Тириона, — слегка улыбнулся Кристиан. — Настоящая гавань ушла под воду, от нее остался лишь клочок суши. И, конечно, в гавани острова не стоят корабли, зато там полно ресторанов и кофеен. Тебе понравится.

— А ты предпочел бы корабли, верно? — ответила я на его улыбку.

— Вероятно, — он провел рукой по волосам, и темная прядь упала на лоб парня. Мне захотелось ее коснуться. Поэтому я принялась рассматривать пейзаж за окном.

Мехомобиль уже свернул с жилых улиц на ярко освещенную дорогу. За месяц в Двериндариуме я так и не добралась до этих мест. А ведь именно сюда стекались после учебы студенты и наставники. Среди кустов вечнозеленого остролиста и красиво подстриженных деревьев светились огни разноцветных уличных фонариков, магазинчиков и ресторанов, играла музыка, проносились мехомобили. Я зачиталась вывесками: «Лучшие булочки от матушки Агни», «Императорская трапеза», «Золотая ложка», «Истории, рассказанные тенью», «Зазеркалье», «Тысяча и одна сказка Рухт»! Возле здания с белыми колонами и надписью ««Театральные постановки и живые фигуры» танцевала бронзовая пара, выполненная в человеческий рост. Медленные движения блестящих рук и ног — завораживали. Пара кружилась, расходилась и снова сливалась в танце на ярко освещенном пятачке брусчатки.

— Это танцоры Лилиан Эхруст, — заметил мой интерес Кристиан. — У нее Дар оживлять бронзовые и железные фигуры. А внутри здания мастера пустоты создали целый город, населенный ее творениями. Хочешь посмотреть?

Я кивнула.

— Конечно, это не Большой Императорский Театр, но довольно интересно.

— Я хочу, — торопливо пробормотала я. — Очень! Сходим вместе?

Кристиан посмотрел на меня и как-то неуверенно кивнул.

На многих фасадах красовались живописные завлекающие картины, нарисованные на деревянных щитах. На некоторых подмигивали прохожим пышногрудые красавицы, на иных — красовались мужественные легионеры. Порой встречались вывески несуразные и смешные: по деревянным стенам маленькой круглой кофейни кот носился за толстой мышью, которая улепетывала, а под окошками останавливалась и принималась корчить рожицы.

«Мышиная погоня» — темнела надпись над дверью. И рядом виднелась кривоватая приписка: мышей у нас нет, не надо бояться!

Пожалуй, я как-нибудь наведаюсь в эту кофейню!

Вокруг небольшого искусственного озера, в центре которого пускала струи воды пучеглазая каменная рыба, прогуливались нарядно одетые пары. На женщинах красовались дорогие бархатные накидки или шубки — распахнутые, чтобы были видны яркие платья. Мужчины носили серые и черные пальто с серебряными или фарфоровыми пуговицами и широкими меховыми воротниками, а иные — все те же мундиры февров.

Морская Гавань кипела весельем и жизнью. И даже черная тень Вестхольда не омрачала царящий здесь праздник.

Мехомобиль снова свернул, и я ахнула, увидев черный фрегат. Огромный корабль, застывший на брусчатке. Его сложенные паруса казались крыльями птицы. Вот-вот — и взмахнет, вот-вот — и полетит. Но увы. Этот фрегат навечно стал пленником булыжной мостовой, расстилающейся под ним вместо морской волны.

— Он похож на пиратский корабль, — вырвалось у меня. — Только капитана не хватает.

— Да, — улыбнулся Кристиан. — Я подумал так же, когда увидел его. Мы приехали, Иви.

Мехомобиль остановился под старым кленом, Крис вышел и открыл мне дверцу.

Фонарики освещали дорожку к кораблю, откуда доносилась музыка. Мы поднялись по ступеням-сходням и очутились внутри фрегата. Здесь свисали с потолка такелажные сети и веревки, плескались в круглых окошках золотые рыбки, а в центре растопырил щупальца ледяной осьминог, держащий блюда с закусками и напитками.

Возле него уже толпились ученики и даже наставники.