Мертвые игры 3

Я остановилась у прозрачной стены, посмотрела вниз и затаила дыхание!

Сердце Некроса было красным!

Не синим с черными прожилками, не мертвым, нет — оно и билось как живое! Размеренно, четко, без задержек, и трубки вен, те, что были ближе к нему, тоже начинали менять цвет. Я глазам не поверила! Но затем я увидела того, кого видеть мне сейчас хотелось менее всего — ректор Гаэр-аш стоял рядом с бьющимся сердцем Некроса, и укутывал его сетью поддерживающих заклинаний, призрачной, зеленоватой сетью… И мне стало ясно, что оживление сердца Некроса не только моя заслуга, я дала толчок и Эль-таим, ректор, видимо, поддерживает его постоянно. Что из этого выйдет? Не знаю, но сложно передать то ощущение восторга и счастья, когда видишь, что оживленное сердце бьется…

Медленно отступив к стене, чтобы лорд Гаэр-аш меня не заметил, я еще несколько минут понаблюдала за его действиями, и поняла еще одну вещь — ректор питал сердце. Не знаю, каким образом — мы едва поддерживаем жизнь оживших участков кожи Гобби и на это уходит масса магической энергии, но чтобы сохранять столь огромное сердце нужна прорва магии. Мне сложно даже представить требуемое количество. И сложно понять, для чего Гаэр-аш это делает, это ведь вообще не в его характере.

А потом я поняла, что не хочу об этом думать.

Не хочу и не буду, мертвая леди права — у меня есть цель и я должна идти к ней, не оглядываясь и не останавливаясь.

Вот только на бал схожу и все, и больше никаких поблажек самой себе. Только цель. Моя цель. Жизнь Гобби и моя свобода. Остальное не существенно, просто не…

— При передаче магии объект должен постоянно находиться рядом с источником, — прозвучал внезапно низкий голос ректора.

Я остановилась, и поняла, что как бы это не было невежливо, поворачиваться я не буду.

— Но ты здесь, — продолжил Гаэр-аш, — совершенно спокойно передвигаешься по венам Некроса… Что ж, из всего этого я могу сделать лишь один вывод — вы стали любовниками.

Это хорошо, что я стояла спиной к ректору — удалось скрыть удивление, накрывшее после его слов. А потом я поняла — был и другой способ! Чтобы не пить кровь, можно же было и по-другому… Но естественно кровь лучше, значительно, и я готова выпить еще, лишь бы не… О чем я думаю?

— Адептка Каро, — холодно произнес лорд Гаэр-аш, — я клянусь более никогда не досаждать вам, если вы сейчас повернетесь и позволите мне увидеть ваше лицо.

— А зачем вам мое лицо? — не удержалась я от удивленного вопроса.

Пауза, затем хриплое:

— Я должен быть уверен, что в твоих глазах нет слез. Что ты не жалеешь о случившемся. Что…

Стремительно повернувшись, я прямо посмотрела на Гаэр-аша. В моих глазах не было не то чтобы слез, но и даже намека на них. Хуже того — я едва сдерживала улыбку, и понять от чего улыбаюсь, откровенно говоря, не смогла.

— Кольцо, — я протянула руку, — полагаю теперь, когда вы все знаете, вам лучше его забрать.

Гаэр-аш не пошевелился. Он стоял, полускрытый сумраком, и только неестественно яркие глаза смотрели прямо на меня. Смотрели так, что невольно появилось желание отступить, развернуться, сбежать. Таким взглядом можно было бы убить, столь много ненависти и ярости было в глазах ректора.

Содрогнувшись всем телом, я перестала улыбаться и все же повторила:

— Кккольцо заберите.

Некромант не отреагировал. Он продолжал стоять и пристально смотреть на меня. И вдруг опасно сухим тоном произнес:

— Я ведь богаче, Риаллин.

Почему-то, несмотря на то, что угрозы в его словах не было, я отступила на шаг назад.

— И по положению выше Нортаэша, — продолжил ректор.

Еще один шаг назад, и я не могла объяснить себе, почему так испугалась.

— Я лучше во всем, — заключил лорд Гаэр-аш. И тут же вкрадчиво осведомился: — Так почему же ты выбрала его, Риаллин?!

Внезапно мне сделалось очень тяжело лгать. Я даже не могла понять почему, но солгать не вышло. Я начала было и не смогла произнести ни слова. Попыталась снова, и с трудом выговорила общеизвестную истину:

— Сердцу не прикажешь.

— Сердцу? — неожиданно зло усмехнулся ректор. — А ты всегда следуешь велению сердца, Риаллин?

— Дда, — неуверенно ответила я.

И некромант улыбнулся.

Я почему-то отчетливо разглядела его холодную странную улыбку, совершенно не подходящую к пылающим яростью глазам.

— Что ж, — отстраненно произнес лорд Гаэр-аш, — это твой выбор.

Мой выбор был до безумного прост — пылающий символ на стене, но… проход открылся прежде, чем я успела дорисовать знак, и вышла я не в кладовой в холле, а прямо в свою комнату.

И замерла, под удивленными взглядами своей нежити.

— А знаете что, — после секундного размышления, — это все не имеет значения. Вообще не имеет. Гобби, раздевайся!

Салли испугано пискнула и повалилась кверху лапками. Пауль воскликнул «Ии» и бросился приводить ее в чувства, Гобби молча написал на листке:

«Что случилось?»

— Если честно — я не хочу рассказывать, — призналась я умертвиям и поднявшей мордочку саламандре. — Гобби, раздевайся.

Зомби покорно снял свитер, но не брюки. Впрочем, мне больше и не нужно было. Опустившись на колени, так чтобы артефакт Кхада находился на уровне моих глаз, я медленно проговорила заклинание восстановления, одновременно выплетая призрачную зеленоватую сеть и…

Не вышло ничего. Магии, даже этой странной магии крови мне не хватило. Промучив Гобби около часа я сдалась, и отправилась спать. Тем более до рассвета оставалось не так уж и много.

Глава пятая: Искушение

Утро выдалось мерзким — сырое, промозглое, серое. Из-под одеяла не хотелось вылезать и меня сначала долго будил Гобби, потом пришел Дан, понял, что я отказываюсь просыпаться, взял и стащил мое одеяло, затем вместе с ним ушагал в коридор и, несмотря на все просьбы вернуться — нагло отказался.

И вот шесть утра, холодно, все мы злые, не выспавшиеся, Норт вчера похоже напившийся основательно и сегодня взбешенный и невероятно до обидного бодрый, выспавшийся, сияющий довольной улыбкой лорд Гаэр-аш, по чьему приказу нас и подняли так рано.

Приказав построиться, глава Некроса встал перед нами, оглядел всех откровенно насмешливо, и произнес:

— Трупов, команда.

Мы все промолчали. Ректор продолжил:

— С сегодняшнего дня и до самых Мертвых игр тренировать вас буду я. И мы начнем с физической подготовки, которая у вас, как мы имели возможность вчера убедиться, заслуживает скорбного сочувствия. Пятнадцать кругов вокруг ангара. Каро, тебе десять. Вперед!