Мертвый город на Неве

Гуннар, Жак и Анри попятились назад. Нестор Карлович ухватил Анну за руку, да со страху так крепко сжал ее ладонь своими костистыми пальцами, что та вскрикнула. А Якоб все шел. Но казалось — все медленнее и медленнее.

Луна спряталась в облаках, и стало темно. Пролом в стене был совсем уже близко, когда огромная черная тень накрыла его. Это был Ворлак.

Он появился на крепостной стене, словно материализовавшись из воздуха. Он открыл глаза, прорезав темноту кроваво-красным светом. Он оскалился и зарычал.

Пасть Ворлака была столь огромной, что он легко мог бы перекусить человека пополам. Конечно, не такого огромного и толстого, как Якоб, но от Анны или Нестора Карловича — мокрого места не осталось бы.

Якоб взмахнул рукой, пытаясь сбросить Ворлака со стены, как до этого отшвырнул русалку и зомби. Но не тут-то было. Ворлак лишь чуть шелохнулся и зарычал еще громче. Подобен грому был рык его. И Якоб замешкался. Остановился на секунду. А страшный оборотень прыгнул.

Они сцепились и покатились по земле.

Анна, волки и зомби, не сговариваясь, ринулись к пролому в стене, обходя монаха с Ворлаком справа. Ворлак, по-видимому, увидел это и выпустил Якоба.

— А вот и конец… — обреченно заметил Нестор Карлович.

— Нет! — рявкнул Гуннар. — Бегите! Бегите к собору! Мы отвлечем его.

И прыгнул.

Гуннар, казавшийся огромным, по сравнению с Жаком и Анри, был раза в два меньше Ворлака. Страж крепости увернулся и тут же ухватил старого волка за загривок.

— Гуннар! — крикнула Анна.

— Бежим, Аннушка! Бежим! — Нестор Карлович тащил ее к стене.

Жак и Анри, преодолев страх, повисли по бокам Ворлака, пытаясь отвлечь его от Гуннара, которого тот ухватил смертельной хваткой.

Анна понимала, что сейчас ничем не может помочь своим волкам, но не могла бросить их. И если б не зомби, ринулась бы на Ворлака с кулаками и зубами и встретила бы смерть свою.

— Аннушка, идем! Идем! Мы ничем не поможем им! — Кричал Нестор Карлович. — Но если мы сейчас погибнем — все будет напрасно! Идем за монахом!

Анна обернулась. Якоб уже карабкался по черным камням в проломе стены.

19

— Неплохо бы опередить его, — сказала Анна. — Если он пробудит Вольронта, все точно будет напрасно. Смерть придет всем.

Они бросились вслед за монахом, и теперь уже Анна тащила не поспевающего за ней Нестора Карловича.

Якоб шел прямо к собору, к главному входу — огромным дубовым дверям, почти не отличающимся по цвету от черных стен. Выглянула луна. Монах остановился. Он повернулся, поднял руки, подставил свое страшное, перекореженное черное лицо лунному свету и, казалось, впал в какое-то блаженство.

Анна и зомби скользнули в тени куртины, обходя Якоба.

— Надо бы попробовать с черного хода, — предложил Нестор Карлович.

Анна согласилась. Им пришлось пробираться через развалины, в которых лежали ближайшие постройки, но время теперь было: Якоб явно не торопился, набираясь сил.

Вся крепость лежала в руинах. Уцелел только собор, почерневший не то от времени, не то от происходивших тут когда-то событий. От комендантского дома, что был позади него, остался один фундамент. Здание казначейства, мимо которого лежал путь, стояло без кровли с чернеющими окнами. Булыжная мостовая была завалена камнями и обгоревшими бревнами.

— Проклятое место! Что здесь случилось? — спросила Анна.

— Что-то страшное, Аннушка, — прохрипел запыхавшийся Нестор Карлович, — и чует мое сердце: то, что случится сейчас, будет еще страшнее.

Хрепл жалобно заскулил у него за пазухой. Оказавшись по эту сторону Кронверкского пролива, он все время трясся от страха и отказался спускаться на землю.

Они подошли к неприметному входу в задней части собора, поднялись на небольшое крыльцо. Анна сразу же подергала дверь. Закрыто!

Вокруг стало удивительно тихо, так, что даже стук бронзовой дверной ручки показался грохотом. «Затишье перед бурей» — подумалось русалке. Она с досадой пнула большой булыжник, зачем-то валявшийся на крыльце.

— Анна! — протрещал булыжник, разворачиваясь и обращаясь ящером.

— Булыжник! — обрадовалась Анна. — Прости меня, прости! Что ты тут делаешь? Ты давно тут?

— Т-с-с-с-с! — прошипел Булыжник, красноречиво поднеся ко рту кончик хвоста. — Давно. Вас жду. Думал, не придете. А тут еще монстр этот в рясе появился… надо бы присмотреть за ним.

Нестор Карлович кивнул и направился вдоль стены, чтоб выглянуть за угол.

— Якоб? — русалка округлила глаза. — Так это же Антон наш. Это фантом его.

— А я говорил, что надо было его убить и сожрать, а теперь…

Булыжника прервал волчий рев.

— Жак… Анри… — всхлипнула Анна.

— Что с ними?

— Ворлак…

Нестор Карлович, выглядывавший из-за угла, поспешил обратно.

— Что там? — хором спросили Анна с Булыжником.

— Якоб силен, — вздохнул зомби, — Ворлак больше не страшен ему.

Якоб стоял на площади перед собором. Он был близок к сердцу Вольронта, к сердцу этого города, и оттого становился все сильнее и сильнее. Он впитывал лунный свет, и тьма сгущалась вокруг него. Он смотрел перед собой невидящим взором и поглощал адскую силу с упоением, раздувался, напитываясь ею.

Взбешенный Ворлак, появившийся в проеме крепостной стены, взревел и бросился на монаха. Но тот даже не шелохнулся. Огромный черный волк, державший в страхе этот город вот уже сто пятьдесят лет, прародитель оборотней, о силе которого ходили легенды, отскочил от Якоба, как от каменной стены, отлетел в сторону и покатился по мостовой.

Увиденное настолько поразило Нестора Карловича, что он трясся, как осиновый лист.

— Внутрь, надо внутрь! Они сейчас здесь все разнесут, — простонал он.

— А потом разнесут все внутри, — скрипнул Булыжник. — Забыл сказать: мы тут не одни.

— Кто еще? — спросила Анна.

— Дюссельдорф. Архип Петрович. И младшенький его, Влад. Они внутри. И заперли все двери. Хотя, Якоба это, возможно, и не остановит…

— Но ты же… ты… — по гордой осанке ящера, Анна поняла, что тот что-то придумал, но оттягивает момент, дабы все подольше восхищались им. Тщеславный, как и все ящеры!