Мертвый петух
Шрифт:
Я не захотела брать вещь, с которой связано столько воспоминаний.
— Возьмите ее, — сказала госпожа Ремер, — дочери она все равно не нравится. Доставьте мне эту радость!
Меня охватили крайне противоречивые чувства. Тяжелая брошь болталась на блузке и портила тонкий шелк. А вдруг здесь был некий расчет со стороны госпожи Ремер? Ей наверняка не хотелось брать Дискау в Америку.
Глава 7
В последнее время я стала замечать, что юношеское чувство влюбленности, которое так захватывало меня раньше, стало постепенно ослабевать. Трудно сказать, испытывала ли я некоторое облегчение от того, что мои мысли больше не были заняты одним-единственным вопросом, или, наоборот, грустила по поводу надвигающегося равнодушия старости. Но странным образом я ощутила, что способна на совершенно новые, не изведанные
Трудно описать, как начало зарождаться во мне это чувство. Пожалуй, впервые я получила удовольствие от осознания собственного могущества там, на кладбище. Позднее прямо на улице на меня вдруг стала накатывать легкая эйфория: никто не знает, что на совести у этой порядочной с виду женщины две загубленные жизни, и значит, она сможет убивать и дальше, если захочет.
В машине играло радио. Лотте Лениа [21] исполняла песню пиратки Дженни: «Я стаканы мою вам здесь, господа, и я стелю вам потом постели…» Дженни сумела отомстить за все обиды. «Как вам знать, кто я на самом деле?» — пела Лотте Лениа, полностью перевоплотившаяся в свой персонаж.
21
Лотте Лениа (1898—1981) — австрийская актриса и певица. Пиратка Дженни — персонаж «Трехгрошовой оперы» Б. Брехта.
Кем была на самом деле Рози Хирте, тоже никто не знал. Шеф и не подозревал, кому подкидывает все новые и новые неприятные поручения — работу, которую ленился выполнять сам. Когда я сидела в своем уединенном кабинете после обеда в столовой, перед моим мысленным взором проплывали физиономии отвратительно чавкающих, болтающих с набитым ртом коллег. Но стоило мне сказать «гопля!» — и с плеч летела чья-то отрубленная голова [22] .
Власть над людьми оказалась даже приятнее любви. По сути, эти чувства полностью противоположны. Тот, кто любит, всегда бессилен, слаб и зависим. Но я не могла просто так вычеркнуть любовь из своей жизни: это чувство слишком много для меня значило, оно вернуло мне молодость, вдохновение и жажду деятельности, подарило новое ощущение себя и совершенно иную самооценку. Нужно было и дальше бороться за него, чтобы еще раз ощутить ту веселую беззаботность, которая витала в воздухе во время памятной прогулки по Оденвальду.
22
Намек на слова из «Песни пиратки Дженни»:
И, куда бы вы ни скрылись, вас матросы найдут
И, связанных, сразу ко мне приведут.
Будет в этот вечер тишина у причала.
Я скажу: «Обезглавить всех!»
Острый меч сверкнет при лунном свете,
И когда покатится голова, я скажу: «Гопля!»
И умчится со мною
Сорокаорудийный,
Трехмачтовый бриг.
(Перевод С. Апта)
Я молилась Богу, несмотря на то что моя мать, которая была чрезмерно набожным человеком, на всю жизнь отбила у меня всякий интерес к религии. «Господи, если Ты существуешь, — говорила я, — то помоги мне впервые в жизни испытать счастье любви, которое Ты так щедро и неразборчиво раздариваешь другим людям. Я никогда ни о чем Тебя не просила. Сейчас мне действительно плохо. Если Ты есть, сделай так, чтобы Витольд полюбил меня, прошу, соедини нас. А если окажется, что Ты несправедлив, жестокосерден и не обращаешь никакого внимания на мою молитву, то я тоже буду нарушать Твои заповеди».
«Рози, да ты пытаешься шантажировать самого Господа Бога!» — с улыбкой подумала я.
От детей Беаты ничего не было слышно. Хотя раньше я не особенно ими интересовалась, теперь меня занимала их судьба. Собирались ли они продавать квартиру Беаты? В один прекрасный день я решилась набрать их номер. К телефону подошел сын, с ним я была знакома меньше всего.
— Добрый день, Рихард, — тихо сказала я. — Я только хочу узнать, не состояла ли Беата в
каких-нибудь общественных организациях или объединениях — я могла бы сделать взнос в их пользу.Последовала короткая пауза — Рихард задумался.
— Можешь пожертвовать что-нибудь в пользу «Гринпис», — предложил он.
— Да? Я и не знала, что Беата этим интересовалась.
— Не то чтобы очень, — неопределенно ответил он, — но «Гринпис» — дело нужное, и мама бы не пожалела для них денег.
Я спросила, как дела у сестер.
— До недавнего времени с нами жил дедушка: ему казалось, что он заботится о детках, но на деле все было как раз наоборот. Лесси еще здесь, а я бываю наездами. Вивиан снова уехала во Франкфурт. Как у нас дела? Конечно, плохо. От такого горя сразу не оправишься.
Я поинтересовалась, не собираются ли они продавать Беатину квартиру.
— Пока нет, — сказал он, — там еще много ее вещей, но этим, конечно, нужно будет заняться. В отце вдруг проснулась такая любовь к нам, какой мы не видели вот уже лет десять, — неожиданно сказал Рихард с мягким упреком.
Я попрощалась с ним, пообещав сделать взнос в пользу «Гринпис».
По крайней мере мне удалось узнать, что Вивиан опять живет во Франкфурте, поскольку семестр уже начался. Наверное, она больше не могла встречаться с Витольдом ежедневно, потому что в будни приходилось тратить целый час только на то, чтобы добраться в один конец. Или в молодости это ничего не стоит? Раньше у Вивиан не было машины, но, возможно, теперь она взяла «поло» Беаты.
Я позвонила Витольду. У него был такой голос, что казалось, он вот-вот расплачется. Витольд рассказал, что только что перенес тяжелую простуду. Югославская уборщица вечно устраивает ему сюрпризы: готовит какие-то жирные блюда, хотя стряпня вовсе не входит в ее обязанности. В школе ужасно много работы. Между тем приближаются осенние каникулы, и он вроде бы собирается съездить куда-нибудь с Вивиан.
— Что значит «вроде бы»? — с любопытством спросила я.
— Иногда я начинаю думать, — вздохнул Витольд, — что уже слишком стар. Молодые девушки так непредсказуемы! У нас был чудесный план — съездить на недельку в Эльзас. Но тут она звонит мне и сообщает, что собралась с подругой в Амстердам — якобы кто-то устраивает там вечеринку. Подумать только, Тира, она бросила меня из-за какой-то вечеринки! Ну, может быть, «бросила», — это слишком сильно сказано, — поправился он. — В принципе я не имею ничего против спонтанных решений. Но ведь наш поход по Вогезам [23] был уже продуман до мелочей…
23
Горы на юго-западе Верхнерейнской низменности.
Разочарование Витольда было мне на руку, но ради сохранения приличий пришлось вежливо ему посочувствовать. Нужно использовать появившийся шанс и предложить ему утешительную прогулку в один из осенних дней.
— Жаль, что ты работаешь, — сказал Витольд. — Я хочу все-таки претворить свои планы в жизнь и отправиться в этот поход в компании коллег и друзей.
Я мгновенно приняла решение и заявила, что в любое время могу взять отпуск.
— Правда? — Он задумался. — Слушай, Тира, ты пока с этим не торопись. Я хотел собрать человек восемь или десять, но еще не говорил с ними об этом. Как только все определится, я дам тебе знать.
По-моему, он не пришел в восторг от моего предложения присоединиться к их компании, ноиного трудно было ожидать. Ведь он уже настроился на путешествие с Вивиан и теперь лишь из упрямства не хотел отказываться от этой затеи.
Вивиан! Мысленно я побеседовала с ней с глазу на глаз, почему-то представив себя в роли Беаты. «Правильно, Вивиан! — говорила я. — Поезжай в Амстердам! В твоем возрасте гораздо естественнее проводить время в компании сверстников, чем таскаться по Вогезам с учителем, который вдвое старше тебя. И вообще, пусть он помучается, пусть пострадает! Тебе самой в жизни еще много придется вытерпеть от мужчин!»
Судьбу Вивиан нетрудно было предугадать. У этой аморальной особы полностью отсутствовал материнский инстинкт. Брак вряд ли являлся целью всей ее жизни — замужество казалось ей чем-то мещанским. Как и я, она превратится в старую каргу, разве что с более бурным прошлым. Вдруг я поняла, что от Вивиан не исходит никакой угрозы. Даже удивительно, как это я раньше всерьез могла обдумывать планы ее убийства!
Не дожидаясь звонка Витольда, я выложила шефу свои пожелания насчет отпуска, сказав, что на следующей неделе хочу отправиться с друзьями в поход по Эльзасу.