Мертвый рай

Дверь лязгнула, отсекая свет фонаря. Все! Теперь точно все! Темень! Могильная. Замогильная. Денис утратил способность сопротивляться. Слишком сильно давил мрак. И слишком близко подобралась паника из паник. Которая отключает разум. Навсегда.

Он сосредоточился лишь на одном: не спятить от ужаса в этом непроглядном коридоре, в спертом воздухе, в безумных воплях Ночки, в диком, мало похожем на человеческий, смехе, в чьем-то зловонном дыхании. Сил на бесполезное трепыхание не оставалось.

А их все тащили. Куда-то. Зачем-то.

«Дверь! Хренова ржавая дверь…», – твердил про себя Денис. Это была сейчас единственная ниточка, удерживавшая его сознание на самом краю реальности.

Когда цепкие руки подземного народца наконец отпустили Дениса, край реальности больно впечатался в ребра. Неудачное падение на камень. Или на земляной ком. Зато хорошая получилась встряска. Былое оцепенение разума и тела ушли.

Мысль забилась раненой птицей. Что? Что еще можно сделать? Рука нырнула под ушибленный бок, пальцы схватили… Нет, в качестве оружия эту каменюку – отвратительно осклизлую, слишком легкую, полую внутри, с большими дырками посредине использовать не удастся.

* * *

Рядом бросили Ночку.

Стон, всхлип…

– Эй! – крикнул в темноту Денис. – Что с нами будет?

– Жрать вас будем! – гоготнуло в ответ.

Говорить уроды в лохмотьях все-таки умели.

Громыхнула дверь («Хренова ржавая дверь!»), лязгнул запор. Надо же, у людей подземелья имеется даже камера для пленников! Или чулан. Склад («Жрать вас будем!») для провизии? Разумно: пока еда жива – она не испортится.

Шевельнулась имитаторша.

– Интересно, долго нас здесь будут держать?

– Пока не проголодаются, – буркнул Денис.

Ночка замолчала. Но чужой страх слишком хорошо ощущается. Даже в тишине, даже в темноте. В темноте – так особенно.

– День, ты действительно думаешь, что они это… ка-ка-а-анибалы?

– Да как сказать. Я тут пошарил вокруг, нашел камешек один. На ощупь напоминает недогнивший человеческий череп. Только, пожалуйста, не проси меня снова брать «это» в руки и проверять наверняка.

Ночка вскрикнула. Восторженно.

– Пошарил?! Живем, значит!

«Живем»? Вот радости-то! И это – вместо того, чтобы лишиться чувств или хотя бы заткнуться, наконец… «Крейзи», – печально и не без зависти подумал о спутнице Денис. Вот бы и ему сорвало крышу, прежде чем… А что, сразу бы похорошело!

– В чем дело, Ночка? Что за неуместный щенячий восторг?

– У тебя руки свободные? – прерывистым шепотом спросила имитаторша.

– Ну. А у тебя – нет?

– В наручниках.

– Наручники? Откуда они у этих троглодитов?

– А я почем знаю? Одни вот были. Отрыли где-то. Ржавые, правда, заразы. И почему их именно на меня надели?!

– Потому что я смирный. Не дергался, как некоторые, пока нас по коридору тащили.

– И молодец! А теперь ползи ко мне, смирный ты наш.

* * *

Он решил предупредить сразу. Во избежание возможных недоразумений.

– Знаешь, Ночка, я вообще-то не Геркулес. Голыми руками «браслеты» не рву, даже ржавые. И двери темниц с петель не срываю, так что…

– Хватит трепаться, а? Иди сюда. У меня кое-что есть.

Звучало интригующе. Денис осторожно поднялся. Пошел – еще осторожнее. На голос. На шепот, точнее. Тщательно прощупывая темноту вытянутыми руками. Однако цели своей достиг ногой. Правой.

Внизу трепыхнулось что-то твердое и шипящее. Тишину подземной камеры нарушил сдавленный вскрик имитаторши.

Денис нагнулся. Сначала под руку попались разметавшиеся волосы, потом – ухо и щека. Денис смахнул влажные комья с лица девушки.

– Извини. Наследил случайно.

Ну не везет нынче Ночкиной щечке: то дерьмо, то грязь…

Девчонка, выцедив все, что о нем думает, вновь озадачила.

– Ниже, – потребовала Ночка.

– Чего ниже?

– Руку ниже, тупица.

– Не понял…

– День, тебе трудно, да?

– Ну отчего же? Ничуть.

Он убрал руку с лица. Выполнил просьбу. Шея, плечи… Плечи вывернуты назад, значит, руки скованы за спиной.

– Ниже.

Ниже – грудь. Упругая. Выпяченная.

На груди он задержался. Так, здесь мы однажды уже были. Имитаторше что, очень понравилось? Денис слегка сжал грязный камуфляж.

– Ниже, – прорычала Ночка.

А вот это совсем интересно! Денисова рука медленно перекочевала на живот.

– Еще!

– Что еще?

– Еще ниже, придурок!

Э-э-э, да девочка совсем съехала с катушек! Нашла, блин, время для разврата. Хотя с другой стороны… А почему бы и нет? Почему бы не скрасить последние минуты жизни? На грязь, в конце концов, можно и не обращать внимания. В темноте это легко.

Денис провел рукой по мешковатым штанам спутницы. По расстегнутым штанам. Да что у нее с этой ширинкой несчастной творится, в самом деле? Или то подземные маньяки уже постарались?

– Сунь, пожалуйста, руку. Туда.

– Руку? – Он хмыкнул. – Только руку? Ты уверена?

Блин, и не видно ни зги. Только щупать и можно. Грубую ткань камуфляжа. А под ней – белье. На ощупь – ничего себе, кстати. И кожа… Нежная такая. Бархатистая. Ухоженная.

О-пс! Денис почувствовал, что теперь, пожалуй, сможет победить страх. На некоторое время. Зов плоти в молодом здоровом организме – штука неслабая.

– Ниже.

– Да куда уж ниже-то?

– По-жа-луй-ста!

– А может, сначала раздеться – удобнее будет.

– День, перестань ерничать?

– Ну ладно, как хочешь.

Такое возбуждающее тепло и… и что-то еще. Твердое, жесткое. Не очень большое. Не мешающее при ходьбе и беге. Прикрепленное к внутренней стороне бедра. Под самым сокровенным тайничком. Искусственный член? Не-а, не похоже. Да и с чего бы? Может…

– Пояс верности? – озадаченно пробормотал Денис.

– Кобура скрытого ношения, дурак, – отрезала Ночка, – слева – «Дождик», справа…