Мертвый Змей и Кубок Огня

– Ну, если вам не жаль чемпиона от своей школы, - вздохнул Гарри.
– Конечно, если он сумеет разорвать заключенный с Кубком Огня контракт, не лишившись рассудка, а вдобавок магии или жизни. К сожалению, полные подробности контракта мне найти не удалось, но информация о том, что у Кубка есть способы для принуждения участников, тайной не является. Я так полагаю, способов освободить меня от участи за оставшееся до первого тура время у вас нет? Я вот ни одного не припоминаю кроме, фактически, прямого потрошения сущности. Но на это банально времени до начала первого тура не хватит. Так что тот, кто обеспечил мое имя в Кубке Огня, работал надежно.

–  Значит, мсье успешно помог 'Огва'гтсу откусить от одного яблока два раза, - подытожила мадам Максим.

–  Полностью с вами согласен, - кивнул Каркаров. - И я намерен подать протест в Министерство магии и Международную конфедерацию колдунов... И я до сих пор не убежден, что это не ты сам подбросил свое имя. Пусть не лично, а через неизвестного сообщника, который смог миновать линию, это не важно.

– Да, нет, кто подбросил не так уж важно, а кто автор идеи можно сказать сходу. Ладно, мне это начало надоедать, - вздохнул Гарри.
– Поэтому буду краток, без цитат из правил этого турнира. Вы понимаете, что ваша угроза с Международной Конфедерацией - пустой звук?. Кубок и его магия древнее этой Конфдерации в несколько раз. И Министерства древнее. На что и рассчитывал кое-кто. Да, незаконные методы - урон репутации, так что выведем объект за пределы закона. Занятный способ...

– Что ты подразумеваешь под "выведем за пределы закона"?
– спросил профессор Флитвик.

– Именно это и подразумеваю. За пределы закона. Неужели, никто кроме группы школьников не читал правила? Чемпионы сейчас подчинены Кубку и только ему. Над нами лишь правила этого Турнира. Все ваши Министерские дикреты, мистер Крауч и мистер Бэгмен нас никоим образом не касаются. Скажем, если кто-либо из чемпионов применит Аваду на другом маге, Азкабанское заключение нас не коснется, мы вне этих законов. Магия крови и высшая некромантия? Пожалуйста, Кубок разрешает, а остальное не важно. Жертвоприношение как способ пройти испытание? Пока условия испытания не нарушены, это даже на оценку судей влиять не должно. И наоборот, применение Авады на нас полностью законно, а наказание за этот поступок назначит лишь Кубок. Если сочтет нарушением. Поздравляю, мы вне законов Британии, Франции и всего Магического мира. И тот, кто додумался подбросить мое имя в Кубок, знает об этом маленьком факте очень хорошо. Собственно он на него и рассчитывал. Иначе же такой урон репутации будет. Поэтому лично мне совершенно не важно, как именно мое имя бросили в Кубок, это уже ничего не изменит. Впрочем, методику я примерно представляю - на разум любого достаточно разумного артефакта можно тем или иным способом повлиять. Например, заставить забыть, что в Турнире участвуют три школы.

Некоторое время директора трех школ молчали.

–  Сдаётся мне, ты очень много об этом думал, - холодно заметил Каркаров. - Занятная гипотеза. От ученика Хмури сложно ожидать иного. А я тут недавно слыхал такую историю: Хмури вбил себе в голову, - ха-ха! - что один из подарков, которые он получил в день рождения, - хитроумно замаскированное яйцо василиска. Он его взял и разбил, а это оказались часы для автомобиля. Вижу, у него подрастает достойный ученик.

– Не называйте этого мошенника учеником профессора, - возмутился Седрик.

– Кажется, я уже говорил, что все это мне надоело, - вздохнул Гарри.
– Сначала директор обнаруживает мою уязвимость, а через неделю я уже участник турнира, в котором он является судьей и одним из авторов испытаний. Что ж, Аластор Хмури, поздравляю, весьма надежный план. И даже вмешательство со стороны ограничено. Если я избавлюсь от участия в Турнире, ты в любом случае ничего не теряешь. Но три года назад я говорил, что терплю кое-кого, пока от него не слишком много проблем. Ты перешел от интриг к игре. Хорошо, это твой выбор. Ты решил сыграть на жизнь? Хорошо. Аластор Хмури, мое терпение истощилось. Из этого турнира живым выйдет только один из нас двоих.

Сидхе развернулся.

– И ещё... Ты, конечно, не послушаешь, но когда будешь устанавливать на полях для испытаний ментальные... хм... ловушки, которые изображают "дополнительные трудности испытания" и которых я не должен избежать, придумай что-нибудь оригинальное. Полог Отчаянья и Паутина Безволия уже скучны, хоть и надежны. Можно было бы ещё сказать, что спящие ловушки не должны перекрываться и тем самым разрушать друг друга, но, думаю, разберешься. Еще позаботьтесь о точности, тебе же не нужно, чтобы ловушки разряжались не на меня, а на остальных чемпионов?

Флер не была дурой и прекрасно понимала, что ещё один сидхе вряд ли бы счел этот турнир настолько интересным для себя, чтобы поучаствовать и при этом оправдываться столь странным способом. Но это означало, что юный сидхе Смерти вполне мог говорить чистую правду. Флер Исабель Делакур была образованной и культурной девушкой. Поэтому фраза, которая сорвалась с её языка, заставила бы портовых грузчиков разве что посочувствовать скромности её запаса ругательств.

***

Через несколько минут один только Бэгмен был охвачен радостным спортивным волнением. Возможно потому, что слишком часто получал бладжерами по голове.

–  Ну что ж, - потёр он руки и улыбнулся. - Пора дать чемпионам соответствующие инструкции. Эта честь, Барти, представлена тебе. Не возражаешь?

–  Да, да... Инструкции, - очнулся Крауч от своих мыслей. - Первый тур...

Он подошёл к камину.

–  Первый тур проверит вашу смекалку, - принялся за объяснения Крауч. - Мы не посвящаем вас в то, какое испытание вам предстоит. Для волшебника крайне важно действовать смело и находчиво в неожиданных обстоятельствах. Первый тур состоится двадцать четвёртого ноября в присутствии зрителей и судейской бригады. Участникам Турнира воспрещается принимать от учителей хоть какую-то помощь. Единственное оружие чемпиона - волшебная палочка. По окончании первого тура вы получите инструкцию для второго. Учитывая затраты сил и времени для подготовки к Турниру, чемпионы освобождаются от годовых экзаменов. По-моему, это всё.

Гарри молча двинулся к двери.

***

Большой зал опустел. Свечи в тыквах догорали, придавая их зигзагоподобным улыбкам мерцающий, жутковатый вид. Увы, привести празднование Самайна в нормальный вид ещё не удалось, хотя одна из фракций Попечительского Совета уже второй год билась над официальной отменой пришедшего от маглов Хэллоуина и возвращению к такому способу празднования, который действительно имеет смысл.

Вскоре Гарри добрался до входа в гостиную и, раздраженно прорычав ответ на очередную загадку орлиной головы, прошел в открывшийся проем и попал в пустующую гостиную. Пройдя мимо столиков для чтения и положив руку на статую Основательницы, сидхе перенесся во вторую версию гостиной, служившую центральным залом комнат Ровены. Вот тут учеников было несоизмеримо больше.

– И? Ты ничего не хочешь нам сказать?
– спросил его кто-то из равенкловцев.

– Началось, - просто ответил сидхе.

– Старый пес вцепился, - сказала Луна, напомнив всем проходившем недавно в этой же комнате обсуждении.
– Вопрос в том, сколько на этом горле шипов...

***

На некотором расстоянии от замка, в свое комнате в шармбатонской карете, чемпионка от французской школы обдумывала то, что услышала после избрания чемпионов. Вариантов пока было всего три. Во-первых, учитывая то, что она уже успела узнать о состоянии дел в Хогвартсе, слова, сказанные другим сидхе, могли быть полностью правдивыми. Во-вторых, он мог и умолчать о чем-то, полностью меняющем значение произошедших событий.

Во втором варианте ей придется бороться за кубок с другим сидхе. А первый был намного, намного неприятнее, и кубок там уже переставал играть значимую роль, так как влететь в ментальную ловушку было существенно опаснее обычных испытаний. Это следовало всерьез обдумать... Третьим же вариантом оставалось выйти из числа участников, но проблемы, которые в этом случае ждут не только её были слишком велики.

Глава 17. Сколько весят волшебные палочки.

Проснувшись в воскресенье, сидхе задумчиво осмотрел окружающее пространство в поисках сундука со своими вещами и предметов, которые летом в этом сундуке лежали, но в течение прошедших месяцев расползлись по комнате.