Мессиории. Эллинлив (СИ)

Мужчины повели их в центр зала. Люди расходятся в стороны, освобождая для них место в зале. Они остановились. Энни развернулась к Эдмонду лицом. Он сделал шаг ближе и взял ее за талию, согнув локоть, держа его выше кисти. Энни положила левую руку на его руку таким образом, чтобы кисть ребром касалась его спины, немного ниже плеча. Ее правая рука и его левая рука соединились. Они готовы начать танец, так же, как вторая пара. В отличие от Ветты, Энни никогда прежде не приходилось танцевать вальс. Но ее это совершенно не смущает. Ей абсолютно все равно. И если она оттопчет Эдмонду ноги, ей будет это только в радость.

Зазвучала музыка, нежная, спокойная, но с глубокими нотами, словно тонкая мелодия роняет горькие слезы. Эдмонд начал танцевать и повел за собой Энни. Мелодия нарастает, усиливается, и все сильнее сжимает сердце. Она пробирается в душу и наполняет ее энергией красоты и сладостью умиротворения. Такая музыка порождает желание продолжать танцевать.

Эдмонд смотрит Энни в глаза. И она, по неизвестным причинам, тоже смотрит в его глаза. Желание отвернуться очень сильное, но необъяснимый магнетизм и прекрасные минуты танца, не позволяют ей этого сделать. Каждое движение легкое и непринужденное, словно они не танцуют, а порхают в воздухе.

Прошло немного времени, и Энни вспомнила главное правило сегодняшней ночи. Она имеет право спрашивать о чем угодно, и любой присутствующий должен ответить ей, а главное – сказать правду. Терять такую возможность настоящая глупость, поэтому она спросила, спокойно и в полголоса:

– Цветы были пропитанные каким-то дурманом. Зачем? Это было какое-то испытание?

На лице Эдмонда возникла слабая улыбка. Видимо он ждал этого вопроса.

– Ты права, - ответил он. – Обычные люди не выдерживают аромат этих цветов и теряют сознание.

– Что ж, - сказала Энни с легкой ухмылкой, - должно быть, я не оправдала ваших надежд, и оказалась обычным человеком.

– Как знать, - быстро отсек Эдмонд. – В любом случае, сегодня нам это узнать не удалось, благодаря вмешательству Ветты.

И только теперь Энни с ужасом осознала, что Ветта устояла перед воздействием дурмана. А значит – она не обычный человек.

«Нет-нет! – мысленно возразила сама себе Энни. – Это полнейшее безумие! Все они безумны! Вероятно весь секрет в том, что сильный организм способен выдержать воздействие дурмана, а более слабый – нет. Вот и все!… Нужно скорее выбираться из этого ненормального поселка. Но как?»

Эти размышления привели ее к одному воспоминанию, которое неожиданно всплыло в ее памяти. Когда Вальдемар вел ее в комнату «Безмолвия», она увидела своего друга. Он, безусловно, знает способ сбежать. И он поможет ей. Он всегда заботился о ней. Но где же он? Он бы не оставил ее одну. Он бы пришел. А если его здесь нет, значит, что-то случилось,… что-то плохое.

Энни настороженно посмотрела на Эдмонда и спросила:

– Где мой друг?

– Друг? – с ехидной ухмылкой переспросил Эдмонд, делая вид, что не понимает, о чем она говорит.

– Будь любезен, отвечай прямо. Я знаю, что ты прекрасно понимаешь, о ком я говорю, - раздраженно произнесла Энни.

– О как? – хмыкнул он. – Вероятно, ты имеешь в виду Каина.

– Если теперь это его имя, тогда – да.

Эдмонд посмотрел в глаза Энни глубоким взглядом. Его лицо приняло серьезный вид. Через мгновение, он немного приподнял подбородок и ответил:

– Он в заточении.

– В заточении?! – возмущенно переспросила Энни. – Почему?

– Когда ты была в комнате «Безмолвия», он вмешался. Он не имел права этого делать, и изначально знал, что понесет наказание за свой поступок, - холодно ответил он.

Волна злости поднялась в Энни. Она набрала воздуха в грудь, дабы высказать все, что думает об этом, но в этот момент к ним подошел высокий, светловолосый мужчина, немного старше тридцатилетнего возраста.

– Вы позволите? – вежливо поинтересовался он у Эдмонда.

А несносному вампиру только это и нужно было. Он с радостью передал Энни мужчине и ушел прочь. Энни со злостью посмотрела ему вслед. Только теперь она заметила, что количество танцующих пар увеличилось. Все присутствующие веселятся, танцуют, общаются, едят изысканные угощения и пьют дорогое шампанское.

Мужчина подошел, взял Энни за талию, и они начали танцевать.

– Мое имя – Эрик Нильсен, - представился человек.

Энни отвела взгляд и сухо ответила:

– Прошу прощение за грубость, но мне абсолютно все равно, как Ваше имя.

– Я понимаю, - с искренним сочувствием ответил мужчина. – Вы напуганы, сбиты с толку и разгневаны. Но уверяю Вас, для таких, как мы, это самое лучшее место. И вскоре Вы сами в этом убедитесь.

Энни посмотрела на мужчину, и отсекла:

– Похоже на то, что у всех вас стокгольмский синдром.

– Поверьте, это не так, - спокойно возразил мужчина. – Это место особенное. Некоторые семьи живут здесь поколениями, на протяжении многих веков. И они счастливы, так как живут в покое и не знают страха.

– Страха? – удивленно переспросила Энни. – Но чего вам бояться? Остальной мир такой же безопасный, как ваш поселок.

– Увы, но это не так.

И это была правда, вернее – это его правда. Он сам верит в то, о чем говорит. Энни хорошо разбирается в людях. Зачастую она видит их «насквозь». Ей не составляет труда понять, когда человек врет, а когда нет. Эрик говорит правду.

– Вы многого не знаете, - продолжил он. – Внешний мир совершенно не таков, каким привыкли Вы его видеть. Это всего лишь театр, а настоящий мир находится за его кулисами. И если Вам когда-то придется узреть правду, поверьте мне, Вы ужаснетесь.

– Возможно, - ответила Энни, и сразу же добавила. – И все же, только мне решать, где я хочу быть, в поселке, или во внешнем мире. Вы не вправе удерживать нас здесь против нашей воли.

– Мы берем на себя эту ответственность только потому, что Вам неведома правда. Вы не располагаете достаточной информацией, дабы сделать правильный выбор, - все так же мягко продолжает убеждать ее мужчина. – Есть и другие, подобные нам. Они находят таких, как вы, особенных, и порабощают их. А если, по их мнению, «особенный» непозволительно силен, они убивают его… Все люди в нашем поселке – именно такие. Наш Лорд оберегает и защищает нас. Благодаря ему мы все еще живы.

– Послушайте себя, - бросила Энни, восприняв все услышанное, как полнейший бред. – Это же полнейшая бессмыслица. Все вы сумасшедшие. Вы создали свой город, со своими правилами, и со своими законами. Скрываетесь от всех и творите злодеяния против людей, находя всем своим действиям совершенно безумное оправдание.

Ветта танцует с Вальдемаром. Он молчал, и она молчит тоже. Она не сводит взгляда с Энни, и постоянно следит за ней, дабы не потерять ее из виду. К ним подошел высокий темноволосый парень со слащавой внешностью и с черной повязкой на правом глазе. Вальдемар передал ему Ветту и ушел в направлении Эдмонда.