Мессиории. Эллинлив (СИ)

– А Вам и не нужно, - ответил дворецкий. – Она отвезет Вас в нужное место, а затем сама вернется обратно. Это очень разумная лошадь. И, уверяю Вас, в первую очередь, она будет думать о Вашей безопасности.

Энни любит лошадей, но только издалека. Внутренний страх перед этим милым животным возрос в несколько раз, и Энни сделала шаг назад, продолжая отказываться.

– Не стоит беспокоиться…

Дворецкий с насмешкой посмотрел на нее, приподняв брови.

– В самом деле?

Его терпение сошло на «нет», и он быстро подскочил к Энни. Ухватив ее за талию обеими руками, дворецкий легко и просто усадил девушку в седло. Энни мигом ухватилась за поводья обеими руками и замерла, боясь пошевелится.

– Не нужно пытаться со мной спорить, - лукаво произнес дворецкий. – Я знаю, что для Вас лучше.

– Только я знаю, что для меня лучше!

Решительно отсекла Энни, но дворецкий снова загадочно ухмыльнулся.

– Забавно, что Вы так думаете.

Он взял поводья и пошел вперед по аллее. Лошадь послушно последовала за ним. Уже через минуту Энни почувствовала себя более уверенно и спокойно.

– Ваши слова о справедливости, - мягко заговорил дворецкий, и Энни показалось, что впервые за всю их беседу, он говорит серьезно, - ранее мне уже приходилось слышать похожие слова от другого человека. Этот человек умер,… очень давно. Вы мне напомнили его. И я благодарен Вам за это.

По телу Энни пробежала дрожь, причину появления которой она понять не смогла. Она понимает лишь то, что находится в глубоком потрясении из-за откровенных слов дворецкого. Сказать что-либо в ответ у нее не повернулся язык. Поэтому она продолжила молчать.

Через пару минут, ближе к концу аллеи, дворецкий остановился и поднял на Энни взгляд.

– Берегите себя, Энни Короленко, дитя неведомых намерений Вселенной.

Сказал он с добрым помыслом, а после этого отпустил поводья и не спеша отправился обратно, в сторону замка. Лошадь продолжила идти вперед, немного ускоряя темп.

«Дитя неведомых намерений Вселенной? – мысленно, в полном недоумении, повторила Энни. – Я не поняла, что это значит? Он заявил, что я ошибка природы? Или как?!... Фух! Не хочу больше о нем думать! Мерзкая личность с примитивными взглядами на жизнь!»

Придя к такому выводу, Энни сконцентрировала свое внимание на лошади. Животное действительно оказалось послушным и спокойным. Энни не нужно ничего делать, лошадь сама целенаправленно идет в нужную сторону.

Душевная тяжесть продолжает тяготить ее сердце. Оно сжимается и ноет болью. Тяжело дышать.

«И что же дальше? – склонив голову, подумала Энни.
– Мне удалось передать сообщение Лорду, но я не нашла Каина. Зависит ли его жизнь от моего выбора? Что они сделают с ним? Быть может, правильно было бы потратить все отведенное мне время на его поиски? Ради него… Но ведь он сильный. Он необычайно сильная личность. И он никогда не нуждался в моей помощи. Более того, он бы расценил мою помощь, как собственную слабость. И это было бы унизительно для него».

За ней по пятам следуют Ветхи. Энни не видит их, но слышит жуткий скрежет звуков их перемещения.

«Почему они следят за мной? Неужто, думают, что я сотворю глупость и предприму попытку бегства? Или это Лорд следит за мной с их помощью?»

Энни столь глубоко погрузилась в размышления, что не заметила, как прошло довольно много времени, и за плечами уже осталось полпути. В какой-то момент ее сердца коснулась колючая, но быстропроходящая, боль, в преддверии чего-то плохого. Она резко подняла голову и осмотрелась по сторонам. Она проезжает возле старой колокольни. Вновь поднялся ветер, и двойная дверь снова распахнулась, издав противный скрип. Энни потянула поводья на себя, и лошадь послушно остановилась. Прислушавшись к себе, она осознала, что ее тянет в колокольню неведомая и необъяснимая сила. Вероятно это предчувствие. Но… Энни достала из внутреннего кармана накидки часы и посмотрела на время. Стрелки показывают тридцать пять минут четвертого. У нее нет на это времени. Она не может позволить себе идти на поводу своего внутреннего голоса. Она должна думать о благополучии Ветты. Это важнее.

«Быть может, Каин где-то поблизости? Об этом говорит мне мое сердце?»

– Каин, - тихо проронила Энни, присматриваясь к темной глуши леса.

У угла колокольни показалась Ветха. Она вынырнула из тени, как призрак и устремила на Энни свой холодный и пронзающий взгляд. Внезапно волна внутреннего голоса покатилась по телу Энни, и она закричала:

– Каин!

Но ответа нет, слышится только шум деревьев, скрип старой двери колокольни и далекие звуки ночных птиц, доносящиеся порывами ночного ветра.

– Услышь меня, Каин. Пожалуйста, услышь меня, - произнесла Энни, наполняя свои слова чувством углубляющегося отчаяния. – Ты нужен мне. Прошу тебя, ты должен прийти в дом на озере до четырех часов утра. Иначе… Иначе моей Тенью нарекут Эдмонда Блуа. Прошу, не позволь этому случится. Каин… Каин!

Его имя вырвалось из Энни достаточно громко, и ее голос побежал по верхушкам острых сосен, повторяющимся эхом.

Каин… Каин… Каин… Звук ее голоса убегает все дальше и дальше, а Энни слушает и расстроено опускает голову. Она понимает, что вероятность того, что он услышит ее - крайне мала. И даже, если предположить, что он все же услышит, он все равно не сможет выбраться из заточения. Жители этого поселка совершают подобное не в первый раз. И явно имеют опыт и навыки в заточении и в различных пытках.

Не смотря на то, что Энни не давала лошади никаких команд, она самостоятельно отправилась дальше по улице. Энни не стала ее останавливать. Времени оставалось мало и ей нужно вернуться вовремя.

Дворецкий не соврал, лошадь действительно знает, куда ей нужно идти. Она сама свернула на повороте к озеру и остановилась лишь только у двери стеклянного здания. Энни тяжело вздохнула и, перекинув ногу, спрыгнула с лошади. У двери ее встретили те же мужчины. Они вежливо открыли перед ней дверь. Энни заметила, что на их лицах застыла ехидная насмешка.

«Насмехайтесь и злорадствуйте безвольные чудовища, - подумала Энни. – Это не может продолжаться вечно. Вы за все ответите. И на моей улице будет праздник».

Энни вошла в зал с приподнятой головой, сохраняя твердость духа. Она не покажет им своего отчаяния, не предоставит им такой радости.

Все стоят у стен, освободив центр зала и путь к сцене, на которой ее ждет Эдмонд Блуа. Он смотрит на нее довольным и торжествующим взглядом. У подножья сцены, справа от лестницы, томится Ветта. Она взволновано посмотрела на нее и Энни улыбнулась ей, пытаясь немного ее подбодрить.

Все молчат, царит устрашающая тишина. Энни шагает к сцене ровными шагами, и звуки ее шагов эхом разносятся по помещению. Она старается ступать как можно тише, но все равно получается громко. Так тихо, словно кроме нее здесь больше никого нет.

Энни поднялась на сцену и, остановившись напротив ненавистного ей вампира, протянула ему его часы. Он взял их и положил к себе в карман.

– Ты готова? – спросил он с очевидной насмешкой.

Энни посмотрела на него исподлобья, ничего не ответив, и тогда он добавил: