Месть Ходорковского
Шрифт:
– Авиация у нас есть, и береговые батареи, пусть даже не в полном комплекте имеются. Сумеем ответить!
Летчица прорычала, пробегая по улицам:
– Мне бы только до моего истребителя добежать и я так этим япошкам всажу, мало не покажется. Они еще заплатят за Цусиму, и Мудуэн.
Шойгу, которому отсекло половину уха, согласился:
– Да заплатят! Да еще с процентом!
Послышались разрывы и запоздалый стрекот зениток. Вообще большую часть ПВО Владивостока вывезли еще в сорок первом году, для усиления обороны Москвы, так множественные точки комарильни страны Восходящего солнца, казалось, не особенно обращали внимание на подобный "шум". Японские пикирующие бомбардировщики, с пронзительным визгом сбрасывали весенние "подарки". Удар наносился и по городу, и по флоту. Самолеты японцев не слишком крупные, но верткие, а вот линкоры
Дубинин чувствовал, что задыхается от бега. Он не супермен, а простой человек с больными легкими, попавший в непростую ситуацию. А во Виктория не его обогнала на много. Интересно сколько ей лет, вряд ли на вид больше тридцати, груди большие, а плечи широкие как у мужчины.
Виноградова вдруг развернулась и помахала рукой:
– Не беги старикан, за мной!
– Проорала она с такой силой, что звуковая волна просто ударила по ушам.
– Выводи скорее миноносец в море.
Рядом прогрохотали разрывы, сыпались обломки, один их них падал прямо на Виноградову, и он машинально поймала его руками. Девушка-терминатор ощутила себя вратарем, успешно выигравшим пенальти, обломок, был круглым, теплым и смахивал на мяч. Анжелика вдруг почувствовала, как по рукам течет что-то жидкое. Девушка посмотрела на обломок, и тут даже у нее железной воительницы, закаленной тремя годами войны(Вместе с испанской) к горлу подступила тошнота. У нее в руках была детская головка. Бедная девочка(это видно по коротеньким косичкам, с выбитыми глазками. Виноградова аккуратно поставила головку на треснутый асфальт и перекрестила:
– Ты не успела ни согрешить, не пожить! Впрочем, нет грешника больше Бога, потому нет большего греха равнодушие к страданиям детей.
Вновь грохот, и осколки, один попал девушке в сапог, процарапав кожу. Виноградова хотела уже повернуться и мчаться со всех ног к взлетно-посадочной полосе, где ее МИГ, терпеливо дожидался агрессивной хозяйки, но...
Острый как клинок кинжала взгляд воительницы различил невыносимую гримасу боли на лице капитана первого ранга Васильчикова, когда его верхняя часть оторванного тела летела подброшенное взрывной волной. Девушка, сама едва увернулась от осколка. Хотя какая она девушка, впервые взялась за оружие еще в гражданскую. Ей уже в свое время, как-то зацепило щеку, еще время интернациональной битвы в Испании. В результате остался глубокий шрам, которые, долгое время портил ей внешность. Плюс арест и отправка полковника концлагерь. Правда, именно в Сибири на лесоповале её познакомили с одним очень сильным колдуном, который, сумел с помощью притираний и призыва духов, исцелить, словно его и не было, это ранение и еще несколько. Шрамов полученных во время сражений с белочехами, войсками Колчака, Деникина, Врангеля. И её многому научила, так Виноградова, похоже, относилась к избранному виду людей.
Получила возможность выйти досрочно используя женские чары, так, её подвели под амнистию несмотря на тяжелую статью. Дело конечно не столько в том, чтобы уломать, мужчину, а в том, чтобы об этом не проведал парторг. А доносчиков всех мастей столько, что стукач, на стукаче и стукачом подгоняет. Так что особо не разгонишься, если тебе дорога карьера.
А значит, у Японии большой перевес в пехоте, авиации, и даже в танках. Ну, в танках, с нашей стороны компенсируется качественным превосходством, а остальное куда хуже. Хотя если брать стрелковое оружие, по числу автоматов Япония также несколько отстает, в основном у нее ружья. Впрочем, и дальневосточные дивизии оснащены пистолет-пулеметами слабо. Автоматов на всех не хватает. Так что... В качественном отношении в пехоте перевеса нет, скорее даже хуже, все лучшие офицеры, переброшены на советский фронт, тут худшие войска, как правило не обстрелянные, имеющие минимум военной выучки. А значит, война начинается, в крайне неблагоприятной, для СССР обстановке. И немало вновь сформированных резервов будет брошена на восток...
Виноградова вдруг ткнулась в пожарище. Пылала разбомбленная городская больница. Картина воистину апокалипсическая живьем горят и женщины, и дети, и старики. Вот грудной младенец рухнул прямо
в огонь, а кругом жуткий рев и стоны.Виноградова почувствовала трубы архангелов в голове и бросилась в пламя. Языки огня лизнули девчонку в голые руки и открытое лицо, но летчица двигалась столь стремительно, что сумела подхватить ребенка, вырвав его из объятий уничтожения.
Девушка выскочила, ощущая кожей лишь легкий зуд, бросила взгляд на малютку. Увы, было слишком уж поздно, мальчик задохнулся, втянув в легкие пламя, на круглом личике ожоги. Такие рваные волдыри на коже нежнее бутонов маргаритки. Виноградова проорала:
– Вот он людской беспредел!
Ударила сапогом по куче мусора, после чего бросилась выручать, кого еще можно спасти. Это напоминало пляску кобры между газовыми конфорками, девушка очень причудливо извивалась, и подтанцовывала. Она обжигалась, сапоги плавились, гимнастерка обуглилась, но она продолжала упорно драться за каждую слезинку ребенка, за каждый удар маленького сердца, за каждую хрупкую, но такую нужную стране жизнь! Сапоги развались, и теперь девушка отплясывала по вихрям пламени, свои босыми, очаровательными, ножками. Она была мученицей, но не просто монашкой истязающей себя постами и плетью, что не приносит пользы, ни Богу, ни людям, мученицей-борцом спасающей конкретные жизни. Ноженьки воительницы-девчонки покрылись слоем мелких волдырей, но двигались от боли еще быстрее и точнее.
Капитан медицинской службы, достал из сумки большие сапоги, крикнул ей:
– Возьми, быстрее одень их! Ты отплясывая по пламени, так станешь калекой.
Воительница в звании майора сразу ответила:
– Лучше стать калекой телесно, чем быть уродом морально! Ни секунды на себя, все для фронта, все для победы!
Капитан медицинской службы ответил:
– Это настоящий советский человек!
Виноградова затаптывая пламя, ругнулась:
– А ты чего стоишь, спасай людей!
Капитан вздохнул:
– У меня протезы, вместо ног!
Виноградова вытащив очередную девочку с наполовину спаленным личиком и без сознания, разъярено крикнула:
– До чего жесток Бог!
Капитан пожал плечами:
– Не Бог виноват, а люди!
Виноградова очень разумно и уверено возразила:
– Это тоже самое, что сказать - не родители виноваты, а дети!
Капитан хотел что-то ответить, но клубы дыма попали, ему в горло, и он надрывно закашлял.
. ГЛАВА 16.
На руки Энрике нацепили браслеты, далее цепь спустилась к ногам. Мальчишку сковали. Ощупали и обыскали. Забрали ковбойку, часы, смартфон, планшет и ботинки. Одежду впрочем, пока снимать не стали, только пощупали, нет ли оружия, и отвезли в воронке в участок.
Энрике был несколько потрясен и не сопротивлялся. Как это паскудно получилось. Его скованного и повели. Идти крайне неудобно - ноги цепляются.
Внутри воронка полутемно, и ты прикован цепью. Энрике представил себя словно псом. Ему вспомнились фильмы про тюрьму. Впрочем, он смотрел в основном по чужом смартфону, и про взрослую. Фильмы про детские тюрьмы снимают редко. Но зато много слухов. Рассказывают мальчишки разные вещи, причем противные. Что там пацаны насилуют друг друга, и избивают полицейские, и кормят мусором, и заставляют работать по двенадцать часов в сутки.
Во всяком случае, тюрьма, и есть тюрьма и от нее не ждешь ничего хорошего. И наивно думать, что там лучше, чем на воле. И никто не стремиться попасть туда.
Энрике подумал, как встретят его иные заключенные. Наверное, гринго для них все-таки чужак, и придется драться. Ну что же он готов.
Однако для начала мальчишку отвели в полицейский участок. Там уже сидел Леонсио и начальник полиции. Сам кабинет выглядел весьма зловеще.
Усатый сеньор жестко рявкнул:
– Да это именно тот воришка! Он стащил часы стоимостью в пятьдесят тысяч долларов, а также смартфон и планшет, и дорогую одежду!
Начальник полиции посмотрел на Энрике сквозь бинокль и злорадно произнес:
– А это наш старый знакомый! Воришка, хулиган! Избивал детей добропорядочных граждан, торговал наркотиками, угонял велосипеды! Знаем!
Энрике взорвался:
– Неправда! Я никогда не торговал дурью, и ничего не крал... Ну может кроме фруктов в садах, но они общие!
Начальник сухо приказал:
– Врежьте ему!
Полицейский размеры в шкаф, огрел Энрике увесистой, резиновой дубинкой. Мальчика потерял равновесие. Руки у него были скованы за спиной, а ноги в кандалах. Энрике подняли и встряхнули. Мальчишку кольнула в суставы.