Месть хомяка

— Да уж, какой-то непредвиденный результат эксперимента получился, но записать надо, ибо любой результат, — он все рано результат.

Эээ. Откуда. Он же туда…а уже здесь и…блин, пофиг, эта академия вообще место для меня загадочное, несмотря даже на то, что я уже ни один год провел в её стенах. А уж про то «пошел туда, а оказался там» сам знаю не понаслышке, к тому же Гоймерыч все же маг… Ладно, проехали.

— Это кто был? — шепотом поинтересовался я, закрывая за собой дверь.

— Графт, — растерянно бросил завуч, беря с полки небольшую тетрадь в цветастой обложке и ручку.

— В смысле?

— А вас что-то смущает? — удивился наш «Энштейн».

— Ну, — я немного замялся. — Как бы тот графт что зашел за вами был, так сказать, мальчиком, а это крылатое чудо — кобыла.

— Да? — Гоймерыч на секунду задумался, воздев глаза к потолку, затем пожал плечами. — Бывает. Ничего, побегает пару дней на лужке и вновь станет прежним. Однако какой интересный результат вырисовывается.

Он раскрыл тетрадь и быстро принялся покрывать её девственно чистые страницы своими загадочными закорючками, изредка продолжая восклицать про удивительность эксперимента, поминая при этом «добрым» словом переменную Бергиоза в завихрении поля Маргулиса. Я пока решил его не отвлекать, а усевшись на стоявший неподалеку стул по привычке принялся рассматривать висевший на стене старенький плакат с плюгавым очкастым магом и томной девицей тянущей руки к ящику стола. Маг стоял, раскинув руки и всем своим видом показывал, что «низя», а девица обвила его шею одной рукой полуголую ножку сунула куда-то промеж его трясущихся колен и, давя тяжелым грудным авторитетом, пыталась упорно дотянуться до вожделенного ящика.

— Ярослав Сергеевич…

Я с трудом вынырнул из очередных размышлений о возможном содержимого таинственного ящичка и вопросительно посмотрел на Гоймерыча.

— Значит так, — сказал он, закрывая тетрадку и откладывая её в сторону. — У нас тут небольшая проблемка.

Блин. Неожиданно, правда? Удивил уж так удивил — gроблема. А по иным причинам меня вообще редко вызывают. В последнее время вообще такое впечатление, что я не учитель труда, а МЧС, ну или там спасатель Малибу….хотя не, там у них было много красивых девчонок в купальниках, а у меня….На миг перед глазами встала картина на которой был пляж, волны, солнце и куцый строй спасателей в красных трусах и купальниках с поплавками в руках….когда видение дошло до моей обольстительно улыбающейся домоуправительницы, то испуганно моргнуло и погасло а я чуть не навернулся со стула.

— И какая? — быстренько поинтересовался я, старательно стирая из воспоминаний остатки вышеуказанной фантазии.

— Артисты.

— Что артисты? — не понял я.

— На выпускном должны были выступать артисты. Музыка там, песенки, даже какая-то межмировая знаменитость должна была заглянуть.

— Ииии? — потянул я с нехорошим подозрением в голосе.

— Не приехали, — подтвердил его Гоймерыч. — Отказались в последний момент. Мы конечно договорились с новыми, но поезд прибудет только через восемь дней, а…

— А первые выпускные начнутся через семь, — закончил за завуча я, мысленно проклиная того, кто придумал устраивать это празднество в течении нескольких дней.

Первый день значит поздравляют один класс, затем другой, опосля третий и в конце обще академический бал.

— Так, значит нужно продержаться один день, — задумчиво пробормотал я. — И, как я понимаю, сие задание поручают мне.

— Полтора дня, — поправил меня завуч. — А в остальном верно. Кстати, это личная просьба Христофора Архиповича.

Вот ведь блин, знают ведь, что нашему ректору я отказать не могу. Не знаю почему, но самой нашей первой встречи этот забавный старикан, постоянно не расстающийся со своей длинной трубкой и вообще всем своим видом напоминающий самого настоящего волшебника из детских, сказок мне нравиться. Он словно родной дедушка, которого я в реальности никогда не знал, приходишь к нему в кабинет и сразк как-то спокойно и уютно, а этот всё понимающий взгляд из-под кустистых бровей. Блин, так и хочется уткнуться в пахнущую дымом мантию, поплакаться и обязательно пустить сопельки, а еще чтобы по голове погладили….

Я шмыгнул носом, задал пару вопросов о своих полномочиях и получив заверения в их ширкости, крепости и всеобщей поддержке, с некоторым облегчением покинул обиталище нашего алхимика, тем более что он уже вновь начинал что-то смешивать в закопченной кастрюльке, бросая в мою сторону задумчивые взгляды.

Оказавшись в коридоре, я неторопливо поплелся в сторону лестницы, а в голове, стучась о стенки черепа, летала единственная мысль: «Скрипач нам все-таки нужен». Твою же кису!

Глава 3

Глава 3

Глава про то как опасно допускать гномов в погреб и несколько озадаченного трудовика.

Утро началось с очередных «баб» сопровождаемого зловещим «бада-бумом» вслед за которым мое нежное обоняние накрыл приторный запах гари, заставивший меня буквально вылететь из-под одеяла и чуть ли не кубарем скатиться по лестнице на первый этаж. Вскочив на ноги, я сорвал со стены висевший там меч и принялся судорожно оглядываться в поисках врага, коварно напавшего на мой мирно спящий дом, однако мой взор лишь уперся в Глафиру, которая стояла в дверях полностью перекрывая сей проход и держа в вытянутой руке за шкирку чумазого гнома. Вид у бородача был грустный и, болтаясь в воздухе с поджатыми ногами, он очень напоминал нашкодившего котенка, которому кто-то дал в лапы кирку.

— Ну и что там произошло? — поинтересовался я, срочно хватая свободной рукой стоявший у стены в декоративных целях ростовой щит и прикрывая им свою трусово-ромашковую красоту, ибо из-за спины Глафиры выглянула взволнованная мордашка подружки нашего дракоши и, густо покраснев, тут же скрылась.

— Гномы произошли, — меж тем буркнула в ответ Глафира. — Вот такие вот, некрупные и бородатые.

— Я просто самый низкорослый в семье, — пискнул висевший, заботлив прижимая к груди свою кирку.

— И много таких как ты в семье было? — грозно поинтересовалась домоуправительница.

— Так семеро, — жалостливо шмыгнул носом гном, — я младшенький.

— Недоедал значит, — глаза Глафиры резко подобрели и в них заплескалось сочувствие (не, у этой женщины явно какая-то слабость к этим бородачам, нянчится с ними как с маленькими). – То-то смотрю худышка, прям кожа да кости (ага, худышка, да это же блин Карлсон косплеющий Карла Маркса).

— Народ, может все же мне кто объяснит, что произошло? — жестко разорвал я своим вопросом назревающую гастрономическую идиллию, для убедительности хлопнув мечом по щиту. — Что за боевые действия происходят под крышей дома моего?

— А, мелочи, — отмахнулась Глафира. — Я Дорфея попросила погреб расширить, а то народу у нас много столоваться стало, продуктов вечно не хватает. Пойдем малыш я тебя покормлю немного.

Последнее относилось к все еще болтавшемуся у нее в руке гному.

— А колбаски будут? — застенчиво поинтересовался тот, смотря на Глафиру слезливым взглядом полным обожания. — Берменские с лучком, я с лучком люблю.

— Будут, малыш, с лучком.

Они удалились в кухню откуда через пру минут донеслось аппетитное шкворчание.