Месть изгоя. Книга 3. Вариант О.Рыбаченко

Елена хихикнула сквозь зубы и ответила:

– Это слабое утешение! Хотя с другой стороны если нас такую мелочевку и так истязают, то, как будут мучить его.

Борис понимал, что его преступления вовсе не мелочевка, но все равно злорадно выдал:

– Предположить страшно! Дай Бог ему такого и в тысячу раз сильнее!

Разговор немного отвлек от окружающего ужаса. Светил стало уже два десятка, металл испарился, а песок расправился, огненная лава ужасно терзала сначала ступни, потом икры, а затем Борис и Елена погрузились в нее целиком, поплыв по поверхности.

– Плоть горит, мы плывем, света столько что ни черта не видно, и при этом не так паскудно на душе.

– Отметил бывший маньяк.

– Хотя нас палят, я тоже готова признать, что пережили предыдущие страдания, переживем и эту пытку. Давай смеяться.

Из горла Елена вырвался истеричный хохот. Хотя даже само содрогание причиняло ей боль, становилось намного легче и, голосок девчонки повеселел:

– Мне кажется, что не так жарко. В геенне тоже можно жить.

Количество светил продолжало нарастать, они были как гвозди вбиваемые солнечное сплетение, но при этом казалось уже, что добавить к боевым ощущениям уже невозможно. Иван пробовал считать загорающиеся "солнца", но глаза так сильно резало, что он бросил эту затею. Постепенно небо превращалось в сплошной сноп огня, а промежутки между светилами становились все короче.

Борис и Елена уже давно плавали в ионизированной среде, и это выбивало у них дополнительные страдания.

Юноша философски отметил:

– Я не знаю что страшнее, жара или холод, но лучше избегать крайностей.

Елена логично заметила:

– Думаю все же жара, температуру нельзя опустить ниже двухсот семидесяти трех градусов, а поднять ее можно до многих квинтиллионов.

Борис сквозь дикие муки ответил:

– А какая плоть это выдержит!

Елена со слезливостью в тоне добавила:

– Возможно, ту матрицу, что дали для мучений, и она способна, на сей подвиг.

Бывают такие пределы болевого порога, когда шок отрубает все ощущения и Борис, похоже, дошел до этого, когда страдания охватили саму сущность, она притупилась.

Видимо и сами бесы поняли, что допущен перебор, когда все грани перестали различаться, затопив плазмой, они внезапно выключили свет, перестал транслировать "суперблокбастер".

Оказавшись в полной темноте, Борис почувствовал себя неуютно, он обратился к любимой.

– Милая Елена ты где?!

Ставшая невидимой красавица ответила:

– Я тут! Такое ощущение, что плаваешь в невесомости. Ну, кошмар.

Борис с диким стоном заметил:

– Темно как в могиле, впрочем, поскольку мы погибли во время битвы, у нас могилы не будет, и никто не навестит нас, не принесет цветов.

Елена с не совсем уместным пафосом произнесла:

– Это печально, но нет большей доблести, тем умереть в бою.

Борис тактично поправил подругу:

– Ты повторяешься, вот у христиан гораздо большим подвигом считается умереть за веру Христову.

Елена с вызовом ответила:

– Я с этим тоже согласна. Хуже всего умирать в собственной постели, да еще мучаясь от болезней.

Борис решительно произнес:

– Ну, поскольку жизнь на этом не кончается, я согласен.
– В голосе юноши послышалось растерянность.
– Одного я вот только не понял секс вне брака это грех или нет!

Елена произнесла то, чего больше всего хотел услышать Борис. Пусть это даже и было неправдой.

– Поскольку в той жизни мы с тобой спали и тебя допустили в рай, то не грех. А вообще я понятие греха как такое не верю, можно подумать, что богам и высшим силам есть дело до наших проступков. Главное это быть честным и верным, не предавать друзей и не боятся врагов.

Борис с тяжестью в голосе ответил:

– Может ты и права, но я бы очень хотел, чтобы ты поверила в Иисуса Христа.

Казалось, в темноте мелькнула босая ножка девчонки:

– И что это даст?

Борис с апломбом ответил:

– Обретешь спасение, ведь сказано в писания, что Иисус проповедовал духам, томящимся в темнице, значит и в аду есть вера и раскаяние.

Елена с отчаянной надеждой в голосе произнесла:

– Тогда я, пожалуй, готова поверить, мне нечего терять.

Борис наставительно произнес:

– Повторяй вслед за мной. Я верю, что Иисус Христос является моим единственным спасителем, отдавшим за меня жизнь на кресте.

Лучистая Елена повторила.

Борис продолжил:

– Далее скажи, я очень люблю Всевышнего Бога и его единородного сына и готова слушаться их и соблюдать заповеди.

Елена растерялась и вякнула:

– А я не знаю их! Как я могу блюсти то, что не знаю!

Борис назвал десять заповедей. Красотка Елена поколебавшись, ответила:

– Я согласна на восемь, исключения не убий, и не прелюбодействуй.

Борис с убежденностью возразил:

– Бога нельзя любить частично! Дай согласие на все, кроме того, в писании сказано, что начальствующий недаром носит меч свой! Значит в определенных случаях дозволительно и убийство.

Елена предприняла безуспешную попытку чмокнуть Бориса в губы. А затем в досаде проворковала:

– Ладно, а на счет прелюбодеяния мы с тобой поженимся и мне не надо иного мужа.

Юноша попробовал испытать свою пассию:

– А если я не захочу жениться на тебе.

Елена всплакнула:

– Значит, я навечно останусь в аду.

Скрепя сердце Борис согласился.

– А теперь клянись все это исполнять во Имя Отца и Сына и Святого Духа.

Елена громко ответила:

– Тоже Троица, как и у нас! Торжественно клянусь, во имя Отца и Сына и Святого духа!

– Аминь!
– Последние слова они произнесли хором.

В это мгновение загорелся свет, Борис и Елена оказалась в райском лесу. Прямо перед ними стоял высокий человек с длинными светлыми волосами, его выразительные глаза и милое лицо поражали кротостью и добротой. Он начал говорить его глубокий голос поражал своей громоподобной силой:

– Вы выдержали испытание, сохранив честь и достоинство даже в пучинах преисподней. То, что страшные муки не ожесточили вас, а привели к глубокому покаянию, говорит, что в груди бьются добрые и отважные сердца. Значит, не смотря на все крупные и мелкие грехи, вы достойны, войти в царствие Божье и вкусить плоды вечной жизни. Отныне вы мне сыновья и дочери как Богу и братья и сестры как человеку.

Елена и Борис стали на колени, поклонившись Всевышнему Сыну.

Хором воскликнули:

– Мы любим тебя Господи всем сердцем, всей душой, всем разумением своим.