Месть по-царски

После полуночи лес оборвался кустистой опушкой, за ним балка, далее широкий участок степи и другой лес. Впрочем, лес один и тот же, только разделенный на два массива.

В кустах головной дозор остановился.

Савельев подъехал к Рудному.

– Что, Алексей?

– Балка для привала большого, тута можем отдохнуть, тока треба выставить посты охранения.

– Проверьте эту балку, – распорядился князь.

Ратники головного дозора ушли в неглубокий, с пологим склоном овраг. Чрез некоторое время откуда выехал один из дозорных, Федор Сопарь:

– В балке спокойно, князь, можно заводить дружину и обоз, тока лошадям след помочь, а то телеги на спуске потащит, как бы чего худого не случилось.

Десятник Хорин сказал:

– То мое дело, князь.

– Вперед, в балку.

– Слушаюсь.

Дмитрий тут же распорядился выставить четыре поста охранения, один на вершине южного склона, другой севернее, два с запада и с востока на расстоянии в сто саженей, всем укрыться. На посты приказал отрядить по два ратника.

Приказ был выполнен. Особая дружина и десятки калужские, выставив телеги поперек балки, устроились на краткий отдых. Младшие начальники выложили из обоза провизию. Ели всухомятку, разводить костры князь Савельев строго запретил.

После привала к тянущемуся за участком поля лесу пошла разведка. Тот же головной дозор, только усиленный служивыми татарами Икрамом Гардаем и Рустамом Тураном. Татары шли впереди, вслушиваясь и принюхиваясь. У них был какой-то особый нюх. Конский запах чувствовали на большом расстоянии.

Поле прошли быстро. Вошли в лес. В кустах татары присели, заводили носами. К ним подошли Алексей Рудный, Гришка Малой и Федька Сопарь.

– Чего тут? – спросил старший дозора.

Гардай обернулся:

– Пока никого и ничего.

– Так чего сидим?

– Помолчите, ратники, отдыхайте, скажу – пойдем.

– И чего сидеть? – недовольно произнес Малой.

Туран посмотрел на него.

– А под стрелу попасть не желаешь?

– Боже упаси, спросишь тоже.

– Тогда молчи.

Ратники сели между кустов. Просидели недолго.

Гардай подал команду:

– Идем правее, там будет дорога, по ней дойдем до елани, посмотрим. Но по самой дороге пойдем мы с Рустамом, вы же идите лесом, слева и справа.

– Через кусты? – спросил Сопарь.

– И что?

– Тока одежу рвать.

– Все, – сказал Гардай, – надоели вы, сидите тут, сами все посмотрим и доложимся князю.

Рудный понял, что это не дело, взглянул на ратников.

– Прекратить разговоры, слушать татар.

– Одних слушай, других бей. Смешалось все, не разберешь, – проговорил Малой.

– Рот закрой, – повысил голос Рудный, – сказал, сполнять, значит, сполнять. Сопарь пойдет правее дороги, мы с Малым левее. И так, чтобы видеть и татар, и друг друга, держите оружие наготове. Понял, Гришка?

– А че Гришка? – засопел Малой. – Глупее всех?

– Ты понял меня?

– Понял.

– Держись рядом.

– Ладно.

Татары вышли на дорогу. Сопарь перешел ее, скрылся поначалу в лесу, затем появился вновь. Объявился и Алексей Рудный. Гардай кивнул:

– Вперед!

Малой пошел по дороге.

Три версты прошли за недолгое время. Покуда было темно. Вышли на окраину Голиной елани. Выход оказался узким, зажатым с двух сторон вековыми дубами, меж деревьев кусты. В них и укрылись татары. Ратники головного дозора остались глубже в лесу. На елани им было нечего делать. Они слушали ночную лесную жизнь, полную различных звуков, что не сразу и услышишь.

Татары отошли.

Гардай кивнул:

– На елани никого, в ближнем лесу тоже. Можно идти к Колшино. Нам всем возвращаться не след, ты старшой, – взглянул Гардай на Рудного, – пошли в балку своего человека, пусть скажет князю, что можно идти. А мы еще тут посмотрим.

Рудный в перепалку вступать не стал, в конце концов, татары состояли в особой царской дружине, а это не шутки.

Он кивнул Малому:

– Давай, Григорий, беги к московскому князю, передай: может вести отряд к елани. И не спрашивай тока, пошто ты. Так решено, и баста.

– Ничего я и не собирался спрашивать.

Ратник калужский пошел по дороге, все не лезть же через кусты.

Татары еще раз посмотрели елань, отошли.

Им бы остаться, но не было надобности. Возможно, впервые в жизни опытные воины допустили ошибку.

Как только они ушли, с южной стороны леса из кустов высунулась прыщавая рожа крымчака. Он внимательно оглядел елань, принюхался.

Они не почуяли друг друга, так как слабый ветер дул с запада на восток.

Прыщавый татарин отполз к дороге. Там на конях его ожидал десяток татар во главе с десятником Баудином Армаком.

Разведчик сообщил:

– На елани никого, Баудин, можно идти.

– Прямо не пойдем, мало ли чего, пойдем вдоль восточной опушки.

– Как скажешь!

– Ты первый, – приказал он разведчику.

Прыщавый кивнул:

– Слушаюсь.

Он вскочил на коня и пошел через кусты вдоль восточной части леса. За ним двинулся десяток крымчаков. Один за другим в пяти саженях друг от друга. Сабли в ножнах, луки за спиной, колчаны сбоку. У некоторых в руках пики.

Светало. До восхода солнца оставалось недолго, начинались утренние сумерки.

Крымчаки прошли две трети пути и вышли к узкому проходу северной части дороги.

В то же время к дубам подошла дружина Савельева. Отряду Хорина до того Дмитрий наказал держать расстояние в полверсты, не идти гуртом.

Татары с русской и с крымской сторон почуяли друг друга одновременно.

Савельев во главе дружины был уже у дубов перед выездом на елань, когда Гардай крикнул:

– Князь! Крымчаки!

Дмитрий отозвался немедленно, не было времени думать и расспрашивать у разведчиков подробности:

– К бою, ратники! За мной!

Дружина прошла «горло» елани, развернувшись в полукруг.

Савельев увидел десятника крымчаков слева, за ним отряд с десятком. Скомандовал:

– Все влево, лучникам в лес, оттуда стрелять. На татар, вперед!

Оставив лучников Истому Уварова и Надежу Дрозда, Савельев повел отряд на крымчаков, торопливо вооружавшихся.

Вражеский десятник, видно, имел большой опыт сражений. Ведая, что в засаде никого нет и его десяток один против русских, он заорал: