Месть старухи

– Будто мне впервой, Хуан! – бодро отозвалась девушка и переложила палку с руки на руку. – Вон Мира вся дрожит.

– Это я от волнения! – дрогнувшим голосом молвила девушка, всё лицо которой побледнело и даже вроде бы заострилось.

– Не волнуйся ты так, дорогая! Всё образуется! Они не посмеют напасть на нас. Бласко, они знают, что у меня пистолет?

– Должны знать, сеньор. Кучуро обязательно скажет. А его с ними нет!

– Должно быть, остался с капитаном, – предположил боцман. – Чёрт! Никак я не привыкну одним глазом смотреть! Будь оно проклято!

К кому это относилось, никто не знал, но с сочувствием посмотрели на морского волка.

– Глядите, они идут сюда! – это Томаса чуть не взвизгнула, указав рукой.

Подойдя шагов на сорок, матросы остановились. Хуан со своими людьми стояли впереди пирамид и ждали.

– Эгей! Сеньоры! Хотим поговорить! – Пау выступил вперёд с дубиной в волосатой руке.

– Чего надо? – спросил Хуан. – Мы вас не звали.

– Но искали, сеньор! Значит, хотели встретиться с нами. Можно подойти?

– Подходи, – предложил Хуан. – Один и без своей дубины. Я выйду навстречу, – Хуан неторопливо выступил вперёд. – Хватит, Пау. Садись на песок, и я послушаю твои умные речи.

Хуан сел, вытянул ногу так, чтобы легко и быстро выхватить кинжал из-за голенища сапога.

Они смотрели друг на друга с расстояния в три шага. Хуан видел, как матрос был напряжён и внимателен. Хуан не уступал ему, понимая, что окажись он под этим громилой, у него не будет шанса высвободиться.

– Послушай, сеньор, – начал Пау неторопливо. – Нам кажется справедливым, если мы все, – он чуть повернулся назад и обвёл товарищей рукой. – Если бы мы все разделили ваши денежки поровну на всех. Это почти единственное наше условие, сеньор.

– Условие? А почему не просьба? И какое отношение вы имеете к нашим денежкам? Они наши и прошу этого не забывать. И ещё одно. Судя по всему, имеется и второе условие?

Пау значительно помолчал, словно не решаясь высказаться. Но всё же уклончиво заметил:

– О том можно и потом договориться, сеньор. Главное – деньги!

Хуан торопливо думал, что предпринять. Хотелось вот так всадить этому наглецу кинжал в его тугое брюхо и покончить с этим. Но вдруг мелькнуло другое, и он сказал, явно издеваясь:

– Рассчитываешь на свой бычий норов, приятель мой дорогой?

– Я тебе не приятель, слизняк паршивый! А мой норов ты скоро узнаешь получше! – Пау хотел ещё что-то добавить. Хуан приподнял руку, словно останавливая продолжение грубостей. Проговорил быстро:

– И это говоришь ты дворянину, подонок из выгребной ямы? – Хуан двинул руку к самой рукояти кинжала.

Пау молниеносно вскочил, бросив грузное тело на Хуана. Он навалился на него, больно придавив тушей. Что-то горячее и липкое оросило грудь Хуану и тело матроса тут же обмякло, а руки, протянувшиеся к его шее, рухнули на песок.

Хуан не сразу столкнул тело Пау с себя. Он выглядывал, наблюдая за застывшей в напряжении редкой толпой матросов. Сзади послышались стоны девушек и испуганный крик Фауро.

Наконец Хуан с трудом сбросил окровавленное тело матроса на песок, вытащил кинжал из груди. Осторожным взглядом посмотрел на оторопевших матросов. Те подались вперёд, но остановились, вопросительно глядя на невзрачную фигуру Хуана.

– Что остолбенели, ребята? – почти дружески произнёс Хуан. – Подходи, кто отчаянный! Поговорим. Или чужого вы больше не хотите?

Матросы молчали. Сзади Хуан слышал взволнованные голоса товарищей и охи девушек. Он шагнул вперёд, держа окровавленный кинжал в опущенной руке, готовый тотчас метнуть его в противника.

– Погодите, сеньор! – робко выступил один из матросов. – Мы не хотели ничего такого! Это всё Пау нас подговаривал, обещал лёгких денег. Мы согласны вернуться назад! Простите нас, глупых!

Хуан сделал ещё пару шагов, остановился. Нахмурившись, проговорил требовательно:

– Попросите капитана посетить наш лагерь. Я хотел бы поговорить с ним.

– Обязательно, сеньор! Мы это сделаем! Мы можем идти?

– Оставьте мне один нож и проваливайте! – крикнул он и шагнул ближе.

Матросы тихо поговорили между собой, и первый матрос вышел вперёд и швырнул к ногам Хуана матросский нож.

Матросы торопливым шагом стали удаляться, часто оглядываясь. Чувствовалось, что они до сих пор не опомнились от неожиданного оборота событий.

– Хуан! Хуанито! – голос Миры вывел из оцепенения Хуана и он, подняв нож, обернулся. – Любимый мой Хуанито! Я чуть не умерла от ужаса, когда этот, – она испуганно кивнула на труп Пау. – Когда он бросился на тебя и придавил стоим ужасным телом! Господи! Благодарю тебя за то добро, что ты соизволил мне явить! Хуанито! – Мира бросилась к нему в объятия, покрывая поцелуями его лицо.

Они вернулись в лагерь.

– Сеньор, как это вам удалось его прикончить? – осторожно спросил Бласко. Мы думали, что вам конец и хотели уже броситься на помощь!

– Сначала обыскать его и отобрать всё, что может нам пригодиться. Обязательно похоронить, – без лишних слов сказал Хуан. – Я хотел бы передохнуть.

Матросы понимающе кивали. Фауро со страхом и восхищением глядел на этого, казалось бы, слабого человека, и не мог выговорить ни слова.

Хуан с Мирой медленно пошли по пляжу, взявшись за руки, будто дети. Они и были похожи на детей, смущённо бредущих в первый раз на случайном свидании.

– Господи, как я перепугалась, Хуанито! Почему ты так сделал?

– Что же я должен был делать, когда на меня бросилась такая туша?

– Я не о том, мой любимый! Зачем ты так близко сел к этому... этому матросу? Это же очень рискованно!

– У меня был свой расчёт. Я решил разозлить, он должен первым броситься на меня. Я к этому был готов и встретил его клинком кинжала. Он сам напоролся на него, любовь моя.

Она обернулась назад. Люди были уже далеко, занятые телом Пау.

– Поцелуй меня, любимый! Никто не увидит!

Хуан, ещё полностью не отошёл от пережитого, нежно целовал её, пока не добрался до жаждущих губ. Они долго не могли оторваться друг от друга. Вскоре зашли за большой камень у самой воды, повалились на песок и с остервенением начали ласкать друг друга. Хуан понимал, к чему это может их привести и сумел вовремя остепенить своё желание, и порыв неохотно пропал.

Они оба лежали на уже прохладном песке, оба были недовольны друг другом.

– Идём назад! Нас могут заподозрить! – Мира решительно встала, отряхнула сильно потрёпанное платье и уже с улыбкой протянула руку Хуану.