Месть в три хода

Некоторое время я колебалась между тройкой и четверкой, но в конце концов поставила на четыре.

Я прочитала книгу почти до половины, насчитав при этом два изнасилования, когда в дверь осторожно постучали.

– Войдите, – сказала я по-французски.

Дверь приоткрылась и в нее просунулась голова Пьера.

– Извини, – смущенно сказал он. – Я понимаю, что уже поздно, но в твоем окне горел свет, вот я и подумал, что ты еще не спишь.

– Не сплю, – подтвердила я. – Читаю "Осквернение плоти".

– Понятно, – кивнул Бриали. – Изнасилование на раскачивающейся цирковой трапеции. Глаша считала, что это гениальная идея.

– Не знаю насчет гениальности, но задумка, действительно, весьма оригинальна. Давай, заходи.

– Вообще-то я хотел тебе кое-что показать.

– Что именно?

– Вот это.

Пьер протянул мне тоненькую папку.

– Похоже на досье. Я угадала?

– Понятия не имею. Именно поэтому я и решил к тебе обратиться.

Заинтригованная таким вступлением, я заглянула внутрь. На верхнем листе бумаги заглавными буквами была отпечатана надпись: "Гав, частный детектив. Отчеты о проделанной работе."

– Там все по-русски, – сказал Пьер. – Поэтому я и хотел, чтобы ты посмотрела. Ты можешь перевести?

– Судя по всему, это отрывок из книги Аглаи, или наброски романа, – заметила я. – На первой странице написано, что это отчеты частного детектива Гава, а Гав – главный герой Глашиных историй. Почему ты не обратился к своей жене? Она бы тебе все объяснила.

– Не думаю, что в папке отрывок из книги, – покачал головой Бриали. – Перед тобой копии. Оригиналы Глаша по какой-то причине тщательно прячет. Она не стала бы приделывать двойное дно к ящику для нижнего белья, чтобы хранить там черновики романа.

– То есть, ты обыскивал комнату Аглаи на предмет тайников?

– Ничего я не обыскивал. Я нашел эти бумаги случайно.

– Случайно? Извини, но мне трудно в это поверить. Мужчины не имеют обыкновения без всякой причины рыться в нижнем белье своей жены.

Пьер поморщился.

– Я бы не хотел вдаваться в детали. Просто переведи бумаги – и все. Надеюсь, ты понимаешь, что Аглая не должна знать об этом разговоре.

– Так вот для чего ты меня пригласил! – возмутилась я. – Хочешь, чтобы я шпионила за твоей женой?

Бриали поморщился.

– Мне бы и в голову такое не пришло. Я лишь пытаюсь защитить Глашу от нее самой. Ты видела, что она сегодня вытворяла с пистолетом? Все это может кончиться очень плохо. Я имею некоторое представление о русском алфавите и смог разобрать, что эти бумаги имеют отношение к Иву Беару. Нутром чую, что Глаша что-то задумала. Надо ее остановить до тех пор, пока дело не зашло слишком далеко. Если ты обнаружишь в записях что-то личное, что не сочтешь нужным доводить до моего сведения, можешь этого не делать.

– Ладно, – вздохнула я. – Посмотрю.

На следующих двух листках я обнаружила начерченные от руки планы дома и участка. Из сопроводительных надписей, также сделанных от руки следовало, что изображают они расположенную в Антибе виллу Ива Беара.

– Это правда, что яхта Беара выкрашена в цвета французского флага? – спросила я, с нарастающим интересом изучая содержимое папки.

– Да, – кивнул Бриали. – Значит, все-таки, речь идет о Беаре?

– Если не брать в расчет того, что детектив, осуществляющий слежку – вымышленный персонаж, создается впечатление, что Аглая наняла частного сыщика для наблюдения за Ивом Беаром. Это его отчеты. Распорядок дня, привычки, когда Беар выходил, когда приходил, с кем встречался и т. д. Странно только, что нет фотографий. Если бы к отчету были приложены снимки, я бы решила, что слежка на самом деле осуществляется.

– Фотографии Аглая может из осторожности хранить в другом месте. Или, если они были сделаны цифровой камерой, вообще в компьютере.

– Почему бы тогда ей не держать в компьютере и отчеты? Информация там может быть защищена гораздо надежней, чем в сейфе, а отсканировать текст нетрудно.

– Аглая не любит читать с экрана. У нее начинают болеть глаза.

– Знакомая ситуация, – вздохнула я. – Я тоже стараюсь как можно меньше читать с экрана. В принципе, это могла написать и сама Глаша, хотя для нее язык слишком примитивен, да и грамматические ошибки встречаются, которые Аглая вряд ли бы допустила. При желании, она, конечно, могла бы писать и с ошибками, только непонятно, зачем это ей. Ты можешь определить, это Глашин почерк?

– Затрудняюсь ответить, – покачал головой Пьер. – Она работает только на компьютере, а короткие записки, которые она мне иногда оставляет, написаны печатными буквами и по-французски.

– Ладно, допустим, что это писала не Глаша. В таком случае можно сделать вывод, что некий русский детектив по заданию Аглаи следит за Беаром. И что из этого следует?

– С кого Глаша писала сыщика Гава?

– Откуда я знаю? Могла просто выдумать.

– А теперь некий русский по кличке Гав появился в Ницце и по заданию моей жены ведет наблюдение за Ивом Беаром? Тебе это не кажется немного странным?

– Жизнь вообще странная штука, – пожала плечами я. – Скорее всего, этот тип не имеет никакого отношения к Гаву, а Аглая называет его так для конспирации.

Бриали встал и забрал у меня папку.

– Спасибо за помощь. Извини, что побеспокоил в столь поздний час.

– Что ты, наша беседа оказалась весьма занимательной.

– Спокойной ночи.

– Подожди! Совсем забыла спросить. У тебя есть разрешение на хранение пистолета?

– Разумеется. Я на редкость законопослушный гражданин.

– Как тебе удалось его получить? В Испании это было бы почти невозможно. Я думала, что французские законы в отношении огнестрельного оружия столь же суровы.

– У меня очень хорошие связи в полиции.

– Очень хорошие?

Бриали кивнул.

– Значит, ты хочешь выяснить, кто автор этих отчетов?

– Хочу. Но, по целому ряду соображений, не могу спросить об этом Аглаю.

– Предположим, что некий Гав действительно существует, и твоя жена использовала его кличку в своих книгах. Книжного героя звали Артем Гаврилов. Не исключено, что фамилия реального человека или Гаврилов, или начинается на "Гав" – Гавриков, например, или Гаврюшкин.