Место под тенью

– Серёжа, рассказывай, как ты там? Мама писала, что ты на рынке вроде как был грузчиком, а после в охранники перевёлся. И на заочном теперь будешь учиться. Это правда?

– Ну да, на пенсию бабули и мою стипендию сейчас не проживёшь. Тем более, когда у тебя девушка, – с улыбкой покосился я на засмущавшуюся Алину.

Моя фраза вызвала понимающие улыбки и у переглянувшихся мамы с отчимом.

– Но не будешь же ты всю жизнь охранником работать? – спросил Павел Владимирович.

– Нет, конечно. Мы на кафедре информатику тоже изучаем, думаю, свяжу свою жизнь с компьютерами. За ними будущее, скоро кругом будет только одни компьютеры.

– Так уж и кругом, – недоверчиво усмехнулся отчим.

– Можем поспорить – пройдёт десять лет, и в каждом уважающем себя офисе будет стоять компьютер. А также принтер для распечатки набранных текстов. Ну и всякие ксероксы…

– Ого, я даже слов таких не слышал… Принтер, ксероксы…

– А я слышала, и даже видела, – гордо заявила мама. – Нам вот тоже обещают компьютер скоро поставить, правда. В кабинете директора. И принтер тоже.

Я бы не удивился, покажи она мужу язык, как бы поддразнивая его, но до этого, к счастью, не дошло. Ну а мы с Алиной решили прогуляться по Астрахани. Мама и тем более отчим благоразумно не увязались в провожатые, только на словах объяснили, где в городе самые интересные места.

Например, посоветовали посмотреть Астраханский кремль, которому уже 400 лет. Его главными достопримечательностями являются Успенский собор, Лобное место, Кирилловская часовня, Гауптвахта, Цейхгауз и семь башен. К тому же отсюда, с улицы Дарвина, ехать было буквально пять минут. Либо минут пятнадцать-двадцать пешком. Мы решили прогуляться, не слишком жаркая погода к этому располагала.

По дороге купили местного мороженого оказавшегося довольно неплохим на вкус. Так, не спеша, добрели до кремля. Здесь предлагались либо организованные экскурсии, либо свободное посещение, но и то, и другое за деньги. Мы выбрали второй вариант, ходить в компании пенсионеров и слушать бубнёж экскурсовода не хотелось, тем более что на территории хватало указателей с табличками, информирующими об истории того или иного строения. Погуляли, насладились видами, я пожалел, что нет у меня фотоаппарата с цветной плёнкой, а то бы пофотались на память.

Обратно так же шли пешком, нагуляли аппетит, как раз к ужину поспели. Как мама и обещала, на столе присутствовала осетрина, на этот раз хозяева тоже отведали этой дорогущей рыбки.

– Завтра выезжаем после обеда, – сказал Павел Владимирович. – Неторопясь доберёмся до одного места. Там переночуем, а на зорьке поплывём рыбачить. И паспорта не забудьте захватить, там кахазская граница рядом.

Как и было сказано, на следующий день после обеда отчим выгнал из гаража свой «вездеход», мы загрузились, не забыв прихватить снасти и съестные припасы, и погнали на юг, в сторону дельты Волги. Я ехал на переднем пассажирском, Алина расположилась сзади.

Ехали и правда не спеша, тем более что «Нива» далеко не спорткар. За окном мелькали деревенские пейзажи, лесов не видно, так, лесочки-перелески, всё больше степь да лесопосадки. На полях вовсю идёт уборка дынь и арбузов. Вторых на порядок больше, может быть, дыни в местном климате растут не слишком хорошо, не знаю, или просто арбузы из-за более низкой цены лучше уходят. То и дело попадались стада коров, реже отары овец и уже ближе к цели увидели верблюдов, гулявших, казалось, сами по себе. Периодически по сторонам мелькало зеркало водоёмов, больших и малых, коротких и вившихся между холмов, заросших по берегам камышом и осокой.

У Павла Владимировича давно было облюбовано местечко возле протоки под названием Центральная Жилка. Здесь на лодочной станции круглый год жил его знакомый Михалыч. Станцию Михалыч выкупил год назад и теперь являлся тут полным хозяином, зарабатывая прокатом лодок на хлеб с маслом. Хотя друзьям, каковым считал и моего отчима, давал моторки бесплатно, брал только за бензин. Ну и от рыбы не отказывался.

– Вот, знакомься, Михалыч, мой пасынок Сергей и его, хм, невеста Алина, – представил нас отчим.

Михалыч был немолод, носил застиранную флотскую тельняшку и чёрные мореманские брюки, подпоясанные широким кожаным ремнём, на котором висел нож в ножнах. На ногах – резиновые сапоги.

– Решил молодое поколение приучить к рыбалке? – хмыкнул в усы Михалыч. – Это правильно, а то молодёжь нынче занимается не тем, чем надо.

Чем именно – хозяин станции не уточнил, но Алина зарумянилась.

Как оказалось, в подарок Михалычу отчим привёз бутылку хорошего коньяка, которую рачительный старик тут же припрятал, а на стол по случаю нашего приезда выставил бутыль самогонки. Для девушки и нам на запивку хозяин достал из погреба охлаждённый морс, тоже собственного изготовления. Сидели в обнесённом плетнем дворике, за деревянным столом, с двух сторон которого стояли отполированные многими задницами скамейки.

– Так что, Паша, в мире творится? – спросил Михалыч. – А то у меня, сам знаешь, ни радио, ни телевизора нет.

– Так давай привезу тебе радио! Причём безвозмездно, у меня дома «Байкал» без дела стоит. Машинке лет тридцать, я его только недавно проверял, оказалось, одна лампа перегорела, я её заменил, заваливалась у меня в старых запасах, и работает как миленький. Ловит всё, включая вражеские голоса.

– Да они теперь уже вроде как и не вражеские, – почесал кончик своего мясистого носа Михалыч. – Ну и ладно, привози, всё ж веселее, может, старые песни где поймаю. Так ты объясни мне, старому, что в мире и стране происходит?

– Да хрен пойми что, – вздохнул отчим. – Что цены растут как на дрожжах – это ты и сам знаешь, продуктами же ездишь закупаться, вернее, плаваешь на моторке.

– Бензин тоже дорожает, – кивнул Михалыч. – На той неделе плавал с канистрами в Мумру, так у меня чуть глаза на лоб не полезли. А куда деваться? Надо брать…

– Вот и я о чём. Там ведь, небось, все новости и узнал, да, Михалыч? – подмигнул собеседнику отчим.

– Может, и узнал, – хитро прищурился Михалыч. – Да только мне, Паша, интересна твоя точка зрения на всё происходящее.

– Ну, свою точку зрения я тебе давно уже высказал, – сразу посерьезнел Павел Владимирович. – Была страна, такая страна, что нас весь мир уважал. Уважал и боялся. А потом к власти пришли…

Он опасливо покосился на меня, и я, подбадривая его, вставил:

– Потом пришли мрази типа Горбачёва, да и Ельцин гнида та ещё.

– Во, – поднял вверх указательный палец Михалыч, – правильный парень, всё в точку. Нет, с одной стороны то, что разрешили кооперативы и всё такое – оно вроде как и неплохо. Люди с головой если могут зарабатывать – пусть зарабатывают. Одежду там шьют хорошую или колбасу качественную выпускают. Я вот лодочную станцию к рукам прибрал, а то ведь с баланса сняли, пропала бы. А так и людям польза, и мне прибыток какой-никакой. Но ведь, Паша, воруют! Разворовывают страну внаглую, у нас на глазах, и вроде как так и надо. Опять же, эти, как их, межнациональные конфликты… Да десять лет назад представить было нельзя, что армянин на азербайджанца с автоматом пойдёт,

Антиалкогольная кампания – это вообще самоубийство!

Михалыч залпом влили в себя половину гранёного стакана самогонки, захрустел солёным огурцом, и сквозь хруст продолжил:

– СССР, Паша, для меня был Родиной! Самая хорошо вооруженная и сильная армия. Никто бы не рискнул и пикнуть против нас. Экономика наша была второй в мире. Медицина была бесплатной, учеба была бесплатной, цены на продукты были стабильными. Но я тебе скажу, Паша, почему страна развалилась… Партийная верхушка напрочь прогнила. Коммунисты стали уже не те. Потому и позволили вознестись Меченому. А вокруг него собрались агенты Запада. Тот же сука Яковлев… А ведь тоже воевал, мразь, и вроде бы неплохо воевал. Но вот оказалась в нём червоточина, и как только возможность появилась – сразу же всё говно и попёрло. И не он один такой. Навыбирали всяких мудаков в Верховный совет, а он взял и провозгласил два года назад независимость России. Непонятно только, от кого эта независимость была провозглашена.