Чтение онлайн

ЖАНРЫ

Метод супружества
Шрифт:

Они заставили меня выехать в инвалидном кресле, что подпортило мой имидж: «я все могу сама».

Потом Кип помогал мне забраться в его грузовик и вылезти из него, как будто я гребаный инвалид. Хотелось оттолкнуть его, но грузовик этого ублюдка высокий, и я не могла забраться туда одной рукой. В больнице мне не дали ни одного из хороших лекарств из-за беременности. Поэтому у меня не только пульсирует запястье, но и такое чувство, будто меня сбила машина.

Хотя, почти так и есть.

Я нуждалась, чтобы Кип помог мне забраться в грузовик и выбраться из него, а затем дойти до дома, где он уложил

меня на диван с одеялами. Опять же, я могла бы поспорить, но мой диван и одеяла сейчас действительно нужны.

— Я приготовлю ужин, — говорит он после того, как закутал меня, как буррито. — Чего хочешь?

Я поджимаю губы, не желая больше ничего требовать от этого человека.

— Закажу пиццу, — решаю я, роясь под одеялом в поисках телефона.

— Я приготовлю пиццу, — заявляет Кип.

Сердито смотрю на него.

— Пиццерия приготовит пиццу. С соусом «ранчо».

Он не хмурится в ответ. У него мягкое выражение лица, преданность, смешанная с весельем. Это причиняет боль. И от этого я чувствую себя такой расслабленной.

— Я умею готовить пиццу. И соус «ранчо».

Я открываю рот, чтобы возразить ему, но меня перебивает Каллиопа. Она приехала вскоре после того, как мы вернулись домой из больницы, то есть после того, как я убедила Нору и Роуэна вернуться домой к их дочери и собаке, за которыми присматривала мама Роуэна.

Каллиопа молчала во время всего этого шоу с укутыванием одеялом, потягивая вино из бокала, который я уговорила ее выпить.

— Пусть он готовит долбанную пиццу, — говорит она. — Никто за пределами Неаполя не готовит пиццу лучше, чем Кипперс или Дейдре, поскольку он научился этому у нее, — я перевожу взгляд в ее сторону, который она встречает с удивлением. — Я понимаю, что ты пытаешься бороться против заботы мужчины, — продолжает она, догадываясь, что скрывается за моим взглядом. — И я поддерживаю это. Но о тебе нужно заботиться… чуть-чуть, — она разводит указательный и указательный пальцы в миллиметрах друг от друга. — Потому что ты беременна, ранена и ни хрена не умеешь готовить.

Я перестаю сверлить ее взглядом и продолжаю искать свой телефон среди горы одеял.

— Может, я и не умею готовить, но могу пользоваться телефоном, — возражаю я, продолжая поиски.

— Только не тогда, когда он на кухне, — возражает Каллиопа. — Просто позволь Кипу приготовить гребаную пиццу.

Черт.

Кухня недалеко.

Но я беременна, восстанавливаюсь после автомобильной аварии и укутана в одеяла, поэтому расстояние кажется огромным.

Перевожу взгляд с Кипа на Каллиопу.

— Сейчас вы оба мне не нравитесь, — ворчу я.

Они улыбаются.

— Мы не обязаны тебе нравиться, — отвечает Каллиопа. — К тому же, ты захочешь выйти замуж за Кипа и родить ему детей, как только попробуешь эту пиццу, — она многозначительно смотрит на мой живот. — Знаешь, если ты еще не сделала это.

Я показываю ей средний палец.

Кип наклоняется и целует меня в макушку, прежде чем уйти.

Я игнорирую Каллиопу. Ее это не беспокоит.

Потом Кип приготовил пиццу.

И Каллиопа была права — один укус, и мне захотелось выйти за него замуж и родить ему детей.

Вот только я уже на пути к этому.

***

Кип

записывает меня на прием к гинекологу на следующий день после того, как мы приехали домой.

— Ты не можешь просто так назначать встречи с врачом для меня! — я кричу, когда узнаю об этом.

— Я твой муж, — отвечает он. Как будто это аргумент.

Мои глаза расширяются, и я удивляюсь тому, что из ушей не идет пар.

— Ты мой муж только на бумаге. И даже если бы это было не так, у меня есть маленькая вещь, называемая независимостью, и я могу выбирать, когда и где записываться на прием к врачу.

Выражение лица Кипа жесткое, но не холодное, как в последние несколько месяцев. Конечно, там были эмоции. В основном беспокойство и решимость.

— Я могу это делать, если моя беременная жена недавно попала в серьезную автомобильную аварию, — выпаливает он.

И снова скрытая боль в его голосе поражает меня из-за того, что он сказал мне в палате. Я никогда не смогу забыть эти слова. С тех пор они крутились у меня в голове.

— За эти два дня ты сделал ударение на слове «жена» больше, чем за последние пять месяцев, — бормочу я.

Губы Кипа сжимаются.

— Знаю, потому что последние пять месяцев я был ужасным мужем.

По крайней мере, он признал свои ошибки.

Не то чтобы это имело значение.

— Ты не создан быть мужем, помнишь? — говорю я, мой голос напряжен от раздражения. — Таково было соглашение.

Его взгляд целенаправленно перемещается на мой живот, а затем обратно на меня.

— Соглашение теперь под вопросом. Итак, единственный вариант, который у нас сейчас есть, — это принять тот факт, что мы, возможно, в настоящем браке.

Сейчас меня легко сбить с ног. Не только потому, что я не очень твердо держусь на ногах из-за сотрясения мозга и общей слабости моих мышц.

— В настоящем браке? — шепчу я. — Ты игнорировал меня в течение нескольких месяцев, намереваясь в конце концов бросить меня, — я глажу свой живот, — бросить нас, — исправляюсь. — И теперь говоришь, чьл наш фиктивный брак теперь настоящий?

Кипу даже не хватает порядочности выглядеть смущенным. Он просто сохраняет этот решительный блеск в глазах с оттенком озорства.

— Ну да.

— Ты, блять, сумасшедший, — сообщаю ему.

Он просто пожимает плечами в ответ.

— Ты все равно идешь на прием к врачу, — он осматривает мою пижаму, которая все еще на мне, потому что сейчас восемь чертовых утра. Слишком рано для этого дерьма.

— Ты заставишь меня? — сладко спрашиваю, с вызовом уперев руки в бока.

— Да, — отвечает он без колебаний, в его глазах мелькает вызов. — Я свяжу тебя, заткну рот кляпом и отнесу в тот кабинет.

Это заявление злит меня. Как и все остальное.

Но потом я думаю о Кипе. Связывающем меня. По другому сценарию.

И мне это отчасти нравится.

Глаза Кипа загораются, как будто он читает мои гребаные мысли. Это невозможно. Но он делает шаг вперед. Ближе. Слишком близко. Его торс почти касается моего выступающего живота.

— Тебе нравится идея о связывании, детка? — шепчет он, протягивая руку, чтобы накрутить прядь моих волос на палец.

Мое дыхание учащается. Я борюсь с желанием.

Прошли месяцы с тех пор, как я в последний раз занималась сексом. Месяцы.

Поделиться с друзьями: