Мэвис и супершпионы

Вот так мы ворвались в покои принца: оба запыхавшиеся и возбужденные. Я быстренько захлопнула дверь и заперла ее на ключ.

— Мэвис! Объясните, что происходит! — Гарри смотрел на меня ничего не понимающими глазами. — Вы много выпили? Или сошли с ума?

— Ни то и ни другое... Понимаете, после того, как вчера я прыгнула с балкона... меня спас мистер Амальфи... И он...

Путаясь в словах, я принялась объяснять принцу, в чем сложность момента, когда есть убийца и есть секретный агент, который хочет спасти его, принца, от пули и ножа...

— А мистер Амальфи сказал, что Пит может не успеть, поэтому надо упредить нападение...

Гарри по-прежнему смотрел на меня, как на идиотку.

— Мэвис, на вас так сильно подействовал этот маскарад? Очнитесь! Времена Тиберия канули в прошлое.

— Я прошу вас, поверьте мне! Вы должны поверить, это вопрос жизни и смерти! Вчера мистер Амальфи отдал мне приказ предупредить вас. Но он сказал, что я не буду знать об этом приказе, вернее, не буду его помнить до того момента, пока мы — вы и я — не захотим войти в мою комнату. Тогда я все вспоминаю, тащу вас в вашу комнату, запираю дверь на ключ и рассказываю... Все это я уже проделала. Все, что приказал мистер Амальфи. Он сообщит нам, когда можно будет выйти. А пока...

Гарри ласково потрепал меня по плечу.

— Я понял, прошлой ночью вам, Мэвис, пришлось прыгать по балконам, и вы сильно перенервничали. Уверяю: лично мне ничего не угрожает. Здесь, на вилле, находятся только мои друзья. Знаете, что мы сейчас сделаем? — он улыбнулся мне. — Пойдем в вашу комнату и проверим все углы. Тогда исчезнут всяческие сомнения. Я знаю наперед: комната пуста. Никакого покушения нет и быть не может!

— Не делайте этого, Ваше высочество! — взмолилась я. — Вы не знаете, на что способен Марти Гудмен. Вы не успеете переступить порог, как он всадит в вас нож.

— Мне, право, смешно...

Гарри направился к двери. Я поняла, что надо остановить его любой ценой, и тоже рванула к двери, причем ухитрилась вытащить ключ из замочной скважины раньше, чем принц коснулся его.

— Мэвис, не надо меня дразнить! — нахмурился Гарри. — Отдайте ключ.

— Не отдам! То, что вы делаете — самоубийство! Он решительно вознамерился отобрать ключ, но я мигом опустила его в декольте.

— Вот так!

Принц замер, разглядывая меня. В его глазах зажглись недобрые огоньки. Тонкая ниточка усов натянулась.

— Я все понял, Шахразада, — сказал он. — Вы не можете сдаться просто так... Вам нужны эти женские уловки, чтобы побыть со мной наедине...

Господи! Только тут я поняла, что оказалась между двух напастей: и дверь открывать нельзя, и оставаться с принцем в запертой комнате тоже нельзя.

— Нет никакой Шахразады! Нет и не было! Я совсем не стремлюсь остаться с вами наедине... То есть вы мне симпатичны, однако живой, а не мертвый!

— Разумеется, живой и теплый! — в голосе Гарри появились мурлыкающие звуки.

Гарри властно притянул меня к себе. «Все это уже было», — пронеслось в моей голове. Он стал покрывать поцелуями лицо, шею, плечи... Было очень приятно, но мысль о том, что мне доверена миссия спасения принца, не давала расслабиться. К тому же усики Его высочества щекотали меня — я чуть не захихикала, что было бы действительно похоже на помешательство.

Я вырвалась из жарких объятий, отметив краем сознания, что почему-то руки Гарри были необычно холодными, словно вся кровь переместилась в другие части тела... Заставила себя улыбнуться и сказала тоном учительницы:

— Гарри! Давайте начнем все с самого начала. Выслушайте меня внимательно, и вы во всем разберетесь. Вы умный человек и... О!.. А!..

Он налетел на меня, как ураган, и мы завертелись в диком танце, причем вскоре я оказалась без своей короткой рубашечки — только в бюстгальтере и крошечных трусиках. Гарри тяжело дышал, вытирая пот со лба моим древнеримским одеянием.

— Само совершенство! — простонал он, рассматривая меня.

Глаза его уже пылали бешеной страстью, погасить которую было свыше моих сил.

— Остановитесь, Ваше высочество!

— Богиня... моя... здесь и сейчас...

Он опять бросился ко мне, я увернулась... Разве можно спрятаться в комнате, где из всей мебели — только необъятная кровать?! Красной Шапочке и той легче было увернуться от волка: она могла бы выпрыгнуть в окошко и убежать в лес. Мне же повторять свой прыжок с балкона почему-то не хотелось.

Поэтому пришлось запрыгнуть на кровать.

Я схватила простыню и попыталась завернуться в нее. Гарри остановился и посмотрел на меня с радостным удивлением.

— Моя дорогая, это лучшее, что можно было сделать, — сказал он. Его физиономия лоснилась от счастья. — Сейчас я подберу подходящий антураж... Наверное, голубой цвет будет наиболее соответствовать...

Только тут я заметила, что Его высочество стоит возле одного из столбиков, на которых держится балдахин. Гарри перевел взгляд на столбик и начал щелкать какими-то кнопочками.

Вдруг полог надо мной засветился и окрасился нежным лазурным цветом. По «небу» побежали легкие облачка, засверкали звездочки — это были дневные звезды, которых я никогда не видела, но которые, оказывается, существуют — в постели принца Гаруна аль-Самана.

— Гарри, спасибо, но... Я пришла сюда совсем для другого, честное слово, — пробормотала я.

— Мы устремимся в бесконечность, — сообщил он, из чего я поняла только одно: этот мужчина бредит.

Он еще щелкнул кнопочками, и в действие пришла система вращающихся зеркал. Я увидела мириады полуголых Мэвис с испуганными глазами и разметавшимися локонами. Очевидно, таким образом Мэвис Зейдлиц должна была переместиться в бесконечность.

Гарри блаженно улыбался. Еще пара щелчков — и в воздухе разлились терпкие восточные ароматы...

— Гарри, а можно вместо запахов чего-нибудь посущественнее? — промямлила я.

— Приказывай, душа моя!

— Чашечку кофе и сандвич.

Это был хитрый маневр с целью отвлечь внимание и удалить настойчивого кавалера за дверь. Но «арабский скакун» оказался хитер и разгадал мои намерения.

Гарри легко вспрыгнул на кровать. Мы караулили каждое движение друг друга. Гарри двинулся — я тоже. Мы принялись обходить кровать по кругу. Ходьба перешла в бег. Выбившись из сил, я остановилась и прислонилась к столбику.