Мейси Доббс. Одного поля ягоды

Мейси откашлялась и сказала:

— Шарлотта, ваш отец очень за вас беспокоится.

Та подняла глаза, потом пожала плечами, став похожей скорее на избалованную девчонку, чем на взрослую женщину.

Но Мейси стояла на своем:

— Понимаю, возможно, между вами и вашим отцом произошло недоразумение. Пожалуйста, помогите мне понять, что у вас случилось? Может, я смогу помочь.

Было видно, что Шарлотта Уэйт обдумывает ее слова. Наконец она заговорила. Сильный голос едва ли подходил тонкому, почти хрупкому созданию, облаченному в серое.

— Мисс Доббс, я ценю ваши усилия. Однако Джозеф Уэйт желает лишь заполучить то, что считает своей собственностью, и вернуть назад в коллекцию. Я воспользовалась своим правом принадлежать себе самой.

— Понимаю вашу позицию, мисс Уэйт. Но этого явно не добиться бегством. — Мейси украдкой бросила взгляд на матушку Констанцию.

— Я пыталась поговорить с отцом. Он хочет, чтобы я от него зависела: думала, как он скажет, и всегда оставалась под его надзором и контролем.

— И в чем, на ваш взгляд, причина такого отношения?

Мейси знала, что не должна спешить с выводами. Но Шарлотта Уэйт ей уже не понравилась, а ее строгое логическое объяснение не внушало доверия. Или на нее просто повлияло сочувствие к Джозефу Уэйту?

— Что ж, вы определенно отличаетесь от сыщика, которого посылали за мной в прошлый раз.

— Верно. Но вы не ответили.

Шарлотта вынула из кармана платок и высморкалась.

— Мисс Доббс, всю жизнь я пыталась заменить брата. Но я не Джозеф Уэйт-младший. У меня никогда не выходило то, что получалось у него. К тому же ему удалось стать папиным любимчиком, — выпалила Шарлотта.

Мейси предположила, что девушка никогда раньше не делилась своими сокровенными мыслями.

— А как вы относились к брату, мисс Уэйт?

Девушка заплакала.

— Не молчите, Шарлотта.

— Я любила Джо. Просто обожала и всегда на него равнялась. Он всегда выручал меня, всегда. И защищал, но…

— Да?

— Я злилась.

— Злились?

— Да, я… я как бы… завидовала ему, особенно когда стала старше. Мне было непонятно, почему это он любимчик, а не я. Ему разрешалось замещать отца на работе, а ко мне относились так, будто я совсем безмозглая. Просто отодвигали в сторону и не обращали внимания.

Мейси сидела молча. К счастью, она повзрослела и не упустила своих возможностей, в отличие от Шарлотты, дочери богача. Как же крупно ей повезло! Мейси глубоко вздохнула. Ей хотелось расспросить Шарлотту о том дне, когда та убежала из дому. Необходимо было и вернуть дочь Джозефу Уэйту, и раскрыть убийство трех женщин, бывших подруг Шарлотты.

— Мисс Уэйт, Шарлотта, если позволите. Вы не могли бы объяснить, как связаны ваши чувства с событиями, произошедшими в день вашего ухода?

Шарлотта всхлипнула и вытерла нос платком. Мейси внимательно наблюдала за ней, не доверяя ее изменчивому эмоциональному состоянию. «Она снова насторожилась».

— Признаться, я была сыта по горло его домом. Я давно хотела уехать надолго, но в этом случае отец отказывался меня содержать.

Мейси разозлило ее замечание о деньгах. «Сохраняй хладнокровие», — эхом пронеслись в голове наставления Мориса. Это дело требовало всех ее сил.

— Содержать вас, мисс Уэйт?

— Ну, нельзя же дочери Джозефа Уэйта жить одной, да еще и работать.

— Хм-м. Да, конечно, — ответила Мейси, надеясь, что ее тон побудит Шарлотту продолжить рассказ. Ощущая на себе взгляд матушки Констанции, она подозревала: монахиня догадывается о ее мыслях и понимает вставшую перед ней дилемму.

— В общем, жить было невыносимо. Завтрак стал последней каплей.

— Вы с отцом поругались?

— Нет. Не сказали друг другу ни слова, разве что «доброе утро». Наверно, лучше бы мы поругались. По крайней мере я бы знала, что он меня заметил.

— Продолжайте, Шарлотта.

Она тяжело вздохнула.

— Я села за стол, раскрыла газету и тут прочла, что мою давнюю подругу…

— Убили.

— Откуда вы знаете?

— Это моя работа, мисс Уэйт.

— Вы знали, что я расстроилась, узнав о смерти Филиппы?

— Я предположила. Но почему вы ушли из отцовского дома? Чего вы боялись?

Шарлотта судорожно сглотнула.

— Признаться, мы не виделись с ней очень давно, с самой войны. Если бы я рассказала отцу о ее гибели, он счел бы мою скорбь неуместной.

— Это все?

— Да.

«Она лжет», — подумала Мейси, продолжая настаивать на своем, насколько позволяла тактичность.

— Имелись ли еще какие-либо причины для вашего отъезда? Вы сказали, что у вас с отцом обострились отношения в последнее время.

— Всю жизнь! — выпалила Шарлотта.

— Да, понимаю. Должно быть, вам пришлось тяжело. Но вы обмолвились, что ваши отношения стали хуже обычного.

Шарлотта уставилась на Мейси, будто пытаясь догадаться, как много ей уже известно. Потом она поддалась:

— Несколькими неделями ранее умерла другая моя подруга. Она… покончила с собой. Мы тоже не виделись после войны, и я узнала о ее смерти только из раздела некрологов «Таймс». На самом деле сначала не поняла, что произошло… самоубийство. Все выяснила позже, когда позвонила семье, чтобы выразить соболезнование.

— Ясно. А ваш отец?

— Он ни за что не позволил бы мне поехать на похороны. Просто запретил. Конечно, никаких похорон не было, то есть никакой подобающей церемонии, потому что церковь возбраняет отпевание самоубийц.

— Как вы думаете, почему он запретил вам ехать?

— О, наверно, потому, что мы были знакомы с ней очень давно, а еще я так… расстроилась.

— Это все, Шарлотта? Других причин не было?

— Нет.

«Поспешно ответила. Слишком поспешно».

— Как вы познакомились с этими двумя женщинами, Филиппой и…

— Розамундой, — ответила Шарлотта. — Мы знакомы очень давно, еще со школы, потом дружили во время войны, — ответила она небрежно. И Мейси сразу это заметила и попыталась добиться более четкого ответа.

— А чем вы занимались во время войны вместе?

— Сейчас уже не вспомню. Так давно это было.

Мейси наблюдала за Шарлоттой: та потерла руки, стараясь скрыть дрожь.

— Значит, отец недолюбливал ваших подруг. А какого он был мнения о Лидии Фишер?

Шарлотта вскочила со стула как ужаленная.