Между делами

— Конечно, — сказал он как ни в чем не бывало. — Зачем ещё ему это делать?

Я открыла было рот, чтобы объяснить ему, почему ещё кто-то мог так поступить, но он поспешил заговорить раньше, чем я успела, как будто прекрасно понимал, что я собираюсь сказать.

— Это не важно. Сегодня мне нужно имя, чтобы как-то к тебе обращаться. Мне не нравится «Пет», тебе не нравится «noh»; также ты будешь возражать, если я буду называть тебя другим именем.

Он остановился и подумал, затем неуверенно произнес слово по-корейски.

В пропущенном через Между переводе это прозвучало как «ты».

— Что за блин? — удивлённо переспросила я. — Ты пытаешься переплюнуть Шекспира?

— У тебя есть настоящее имя, — спросил он, глядя на меня сквозь ресницы. — Ты могла бы назвать мне его.

Было ли на самом деле возможно назвать ему моё настоящее имя? Я погрузилась в задумчивое молчание, пока в голове проносились мелкие мысли, которые следовало обдумать. Теперь, когда у меня состоялся небольшой разговор с Зеро об именах, я не была уверена, что хочу назвать его, даже если Запредельный не сможет мне им навредить. От того, кто знает твоё имя, можно получить и другие неприятности, и я не была уверена, что доверяю Джин Ёну настолько, чтобы назвать ему своё настоящее имя.

— Может быть, позже, — выдала я наконец.

Я увидела, как он ухмыльнулся, и он выглядел довольным. Только несколько минут спустя мне пришло в голову, что он вообще не ожидал, что я назову ему свое имя.

— Ты меня проверяешь? — подозрительно спросила я его. — Хочешь убедиться, что я не наделаю глупостей, если кто-нибудь спросит моё имя?

— Ani, — сказал он. — Это была не проверка. Совсем не проверка. Я хочу этот документ — дай мне этот документ.

Я отдала ему бумажку, но вместо того, чтобы приступить к своему обычному беглому просмотру документов, в которых пока не было много полезной информации, я спросила его:

— Что вы, чуваки, обычно делаете с воспоминаниями?

Он бросил на меня быстрый взгляд поверх бумаги.

— У тебя уже был кошмар. Зачем тебе ещё какие-то воспоминания?

— Кошмар говорил, что мои родители решили умереть, чтобы я осталась в живых, — сказала я. Я была удивлена тем, как легко это прозвучало. — И вчера с отцом Зеро чуть было не произошло что-то, но я не помню ни того, ни другого.

— А, — сказал он, и, хотя это было маленькое слово, оно было наполнено пониманием. — Ты думаешь, что есть недостающие воспоминания?

— Кажется, да, — мрачно ответила я. — То же самое сказал и отец Зеро — он сказал, что в моей голове не было ничего, кроме моих родителей и тебя, и именно поэтому я помешала ему увидеть, что ещё там было. Я просто позволяла мелочам всплывать там, где он мог их видеть.

Он довольно долго смотрел на меня, прежде чем сказал:

— Я должен сказать кое-что ещё, но сейчас мы поговорим о твоих родителях. Ты думаешь, у тебя была какое-то обучение — обучение забывать такие вещи?

— Возможно, я училась не думать о таких вещах, — поправила я. — Это было… когда я впервые имела дело с отцом Зеро, у меня как будто уже была рефлекторная память, чтобы так сделать. Только я думаю, что я делала то же самое с собой…

Это был единственный способ, которым я могла предположить, что чуждый трепет воспоминаний мог возникнуть в моей собственной голове без моего ведома.

— Ах, — снова сказал Джин Ён. — Воспоминания — это… сложно. Может быть, старик тебе поможет.

— Хорошая идея, — сказала я, устраиваясь поудобнее на мягком матрасе и зевая. — Я собираюсь это сделать. На этот раз по-настоящему: я не буду притворяться.

Пока я всё ещё думала об этом и начинала засыпать, Джин Ён пробормотал:

— Как сказал отец Хайиона — я у тебя в голове?

— Ага, — сонно ответила я. — Это, наверное, потому, что ты снова подставлял себя под мечи ради меня.

— Так вот что это было? — задумчиво произнёс он. — Это интересно.

— Не, это просто самоубийство, — пробормотала я. — Я уже говорила тебе: ты должен прекратить заниматься подобными вещами.

Он мог бы сказать что-то вроде: «Я же говорил тебе, что поступаю, как мне заблагорассудится», но к тому времени я только наполовину бодрствовала, и он тоже что-то невнятно бормотал.

Я не знаю, кто из нас заснул первым. Должно быть я, потому что Джин Ёну не нужен сон, но я помню, как сонно протестовала, что не было места, когда его голова опустилась рядом с моей на мягкую подушку, неуклюже и безрезультатно теребя серо-зелёную рубашку, на которую опирались мои сжатые кулаки. Джин Ён, как кот, просто потянулся вокруг подушки и, позевывая, свернулся калачиком поудобнее на подушке.

Было непохоже, что ночной кошмар смог бы пробиться сквозь это облако одеколона.

Я снова заснула.

***

Думаю, вероятно, я ожидала, что всё равно снова проснусь с этим кошмаром, но не ожидала, что проснусь на следующее утро с неприятным ощущением внизу живота. Я открыла глаза, ощущая нежный свет раннего утра и слегка мягкое тепло, исходившее от подушки, которая меня окружала; ещё одно тепло, которое было гораздо плотнее и надежнее рядом со мной.

— Кажется, я совершила ошибку, — пробормотала я этой мешанине утреннего света и аромата. Вина и сожаление терзали меня, заставляя сжиматься внутри. — Кажется, мне следовало просто оставить всё как есть.

Бобы захлюпали и пищали, когда Джин Ён наклонил голову, чтобы посмотреть на меня сверху вниз.

— Ты всё еще спишь, — сказал он. — Не говори сейчас о бесполезных вещах.

— Скажи Зеро, — пробормотала я, слова были липкими от сна. — Скажи ему, что я не хочу этого делать. Я просто останусь дома, и мы сможем заняться другими делами.

Джин Ён постоянно бормотал мне на ухо что-то вроде дробей или уравнений, я не была уверена, что именно, потому что снова заснула слишком быстро. Я не просыпалась я до тех пор, пока рычание не вырвало меня из спокойных грёз, и тепло, окутывавшее меня, не исчезло, отбросив меня и подушку в сторону.

Я выразила своё раздражение ковру и села как раз вовремя, чтобы увидеть, как Зеро буквально тащит Джин Ёна к двери, обхватив его за горло огромной ручищей. Джин Ён, с тёмными глазами, но на удивление спокойный, лишь слегка зарычал; и, проявив самообладание, которого я от него не ожидала, не укусил за руку, которая была достаточно близко, чтобы её цапнуть, если бы он действительно боролся.

Я швырнула ближайшую подушку в Зеро, угодив ему прямо в затылок, и он обернулся, чтобы посмотреть на меня.

— Это мой эмоционально-поддерживающий вампир, — раздраженно сказала я. — Поставь его!

— Пэт…

— Я спала! — прорычала я. — И мне было тепло! Теперь у меня ожог от ковра, и я проснулась!

— Не впускай вампира в свою спальню, — холодно и предупреждающе сказал Зеро. — На самом деле, как и других мужчин в свою спальню.

— Во-первых, пап…

— Не называй меня так!

— Во-первых, он не мужчина. Во-вторых, что, блин, за мужик вообще войдёт в этот дом, когда вы все здесь?