Между делами
Шрифт:
Он улыбнулся, удивив меня своей внезапностью.
— Я не очень хорошо умею врать, — сказал он. — Я сначала говорю, потом думаю — ты не заметила? Я говорил тебе…
— Ну да, слишком много эмоций, — пробормотала я, у меня голова шла кругом. Потому что это было правдой. Джин Ён всегда быстро действовал и говорил под влиянием своих непосредственных эмоций. А это означало, что комаришка всё это время говорил правду.
Я очень глубоко вздыхаю.
— Ты действительно бесишь, ты в курсе? — сказала я ему.
— Да, — сказал он, всё ещё ухмыляясь. — Ты тоже бесишь. И что же я
— Просто это значит, что я должна извиниться, — объяснила я. — Мне не нравится извиняться перед тобой.
Джин Ён пожал плечами, теребя дырку на рубашке. Я заметила, что рана под ней почти затянулась. Он сказал:
— Мне тоже есть за что извиниться. Будем считать, что мы квиты.
— Не знаю, — сказала я. — Погодь, если я извинюсь, ты тоже будешь извиняться? Потому что я хочу знать, за что, по-твоему, ты должен извиняться.
— Думаешь, мне… не нужно извиняться? — рискнул он, сбитый с толку.
— Неа, просто хочу узнать твою точку зрения на то, что ты сделал не так, — объяснила я. — Но в то же время я не хочу извиняться, так что…
— В другой раз, — сказал он, — мы извинимся. Сегодня мы сначала немного побудем друзьями и пойдём домой.
***
Когда мы вернулись, Зеро и Атилас были в гостиной, сидели каждый в своём кресле и читали: Зеро — книгу, а Атилас — папку. Зеро оглядел меня с головы до ног, потом перевёл взгляд на Джин Ёна и сказал:
— От тебя несёт мостовым троллем.
— Nae mari, — Джин Ён обвиняюще посмотрел на меня. — Ты не должна так пахнуть.
— Оно пыталось помешать мне пройти под мостом, — возмущённо возразила я. Во мне вспыхнул огонёк счастья; я повернулась и почти открыла рот, чтобы весело пригрозить ему ещё раз сменить галстук, но мой взгляд снова упал на дыру в его рубашке.
Вот блин. Сегодня было о чём рассказать.
— Это то, что делают мостовые тролли, — коротко ответил Зеро. — Они любят мосты. Им не нравится, когда люди ходят под их мостами.
— Ну, мне не нравится, когда детей съедают, потому что им приходится проходить под мостом, чтобы добраться до школы, — сказала я. Мне следовало бы упомянуть золотого фейри в любой момент, но мой рот отказывался повиноваться.
Зеро даже отложил книгу.
— Пэт, ты убила тролля?
— Я пыталась договориться об оплате, но он не был заинтересован! И, к твоему сведению, он первым набросился на меня: я просто пыталась не сдохнуть.
Атилас обменялся взглядом с Зеро и сказал, как будто это улучшало ситуацию:
— По крайней мере, тролль мёртв, мой господин.
— Погодьте-ка, у меня неприятности из-за того, что убила это?
— У тебя были бы неприятности из-за того, что ты сражалась с этим, — сказал Атилас. — Поскольку ты убила эту штуку, господин не возражает против этого.
— Вполне логично, — сказала я, придав своему голосу нотки сарказма. Плохо то, что в последнее время для меня это действительно имело смысл. Борьба с мостовым троллем привлекла бы ко мне внимание, если бы и я, и мостовой тролль выжили, чтобы рассказать об этом. Моя смерть из-за драки с мостовым троллем также привлекла бы больше внимания, чем Зеро, и Атилас сочли бы это удобным или разумным. Смерть мостового
тролля, с другой стороны, не вызвала такого пристального внимания.Запредельные по идее не должны были связываться с людьми, и, хотя власти Запределья не обязательно остановили бы это, они, конечно, не стали бы вмешиваться, если бы это сделал кто-то другой. Смерть мостового тролля, который причинял беспокойство обоим мирам, была удобна.
И это навело меня на мысль, которая, надеюсь, была верной.
Я прокашлялась, и затем сказала:
— Ага, кстати, о мёртвых штуках.
Атилас посмотрел на меня поверх своей папки, в глазах его было веселье, а Зеро, явно настороженный, спросил:
— В чем дело, Пэт?
— Я убил золотого болвана, — сказал Джин Ён, проталкиваясь мимо меня и бросаясь на диван, чтобы одним широким жестом продемонстрировать состояние своей рубашки и груди. — Он ударил меня мечом, поэтому я укусил его. Теперь он не наша проблема.
— Пресвятые небеса, — сказал Атилас, его папка опустилась на дюйм. Он, должно быть, был очень удивлён. — Как восхитительно кратко. Не могли бы вы рассказать чуть подробнее?
— Что он имел в виду, — сказала я, — так это то, что, судя по всему, этот лошок уже давно следит за мной. Он увидел, как я убила мостового тролля, и начал рассказывать о том, как они с твоим отцом удивлялись, почему вы меня терпите, а потом он пошёл ударить меня мечом, а вместо меня пронзил Джин Ёна.
— Мне не нравится, когда меня пронзают, — добавил Джин Ён. — Больно.
Зеро резко спросил:
— Свидетели?
— Ни одного, насколько мне известно, — сказала я, надеясь развеять ужасное беспокойство, которое появилось у него на лбу. — Он сказал, что собирался рассказать твоему отцу обо мне — о том, что я вытаскиваю всякую всячину из Между, но теперь он мёртв. Если он мёртв, то нет никаких проблем, верно?
Я увидела, как Атилас сжал губы в улыбке, но это никак не помогло скрыть веселья в его глазах.
— Возможно, осталось ещё несколько проблем, — сказал он. — Но это мелочи по сравнению с тем, что кто-то может сообщить отцу господина о том, что ты можешь влиять на Между. Очень незначительные, не так ли, господин?
Зеро издал короткий раздражённый вздох.
— Незначительные, — сухо согласился он. — И нас это не должно касаться, если мы не будем замешаны. Его заместитель, без сомнения, займёт его место.
Эта мысль немного взбодрила меня, когда я отправилась готовить для всех поздний завтрак: Паломена была гораздо лучшим связным, чем золотой фейри, и у меня было ощущение, что она не так сильно зависела от отца Зеро, как золотой фейри.
К моему большому удивлению, Зеро бесшумно вошёл в кухню через несколько минут после того, как я начала жарить бекон. Я старалась не смотреть на него, но он неотрывно наблюдал за мной, и, наконец, я спросила:
— Что? — переворачивая бекон.
— Травмы? Перхоть троллей довольно легко проникает в раны.
Это заставило меня осознать, что я не остановилась, чтобы проверить, нет ли травм, ни до, ни после того, как вернулась домой. Неужели я настолько привыкла к тому, что меня режут, что даже не проверила, не течёт ли кровь?