Между двух огней

— И это тоже.

— Почему ты снял с меня таэрран?

— Потому что ты спасла ребенка.

— Уехал ты тоже поэтому? — У меня неожиданно задрожали губы. — Тебе в голову не приходило, что я хотела…

Тебя обнять.

— Пожелать тебе удачи? Узнать, что случилось, в конце концов!

— Микас Лодингер сошел с ума.

Готовая продолжать, осеклась.

— Что? Когда?

— На допросе.

— Как?

— Норгхар уверен, что это произошло из-за ментального вмешательства.

— Ментального вмешательства? — похолодела. — Потому что Тергран ему приказал?

— Капитан Тергран ничего Лодингеру не приказывал. Ментальное вмешательство в сознание человека запрещено, за исключением случая самозащиты или спасения жизни.

— Но он не сбежал.

— Магию при попытке к бегству вальцгард применить не может, а вот физическую силу — вполне, поэтому Лодингеру хватило ума послушаться сразу.

Я прислонилась к столешнице и закусила губу.

— Хочешь сказать, его кто-то подослал?

Рэйнар помолчал, но потом все-таки произнес:

— Лодингер трус. Он не сунулся бы к тебе, если бы за его спиной не стоял кто-то серьезный, и этот кто-то отлично знал, что влезть ему в мозги мы не сможем. Но еще он знал, что Норгхар умеет вести диалог, поэтому подстраховался.

Медленно опустилась на стул.

— Если Берг прав. — Рэйнар отошел к окну, теперь я видела раскинувшуюся за его спиной панораму. — А я уверен, что он прав, приказ ударил по психике Лодингера именно на допросе. У парня не было ни малейшего шанса остаться в своем уме.

Взгляд Рэйнара полыхнул алым, и я вдруг поняла, что правда не было. А еще, что не хотела бы оказаться на месте Мика. Никому такого не пожелаешь.

— Теперь ты понимаешь, Леона? — Он не изменился в лице, только голос стал низким. Глухим. — Тебя спасло только то, что о приставленных к тебе вальцгардах не знали.

Я понимала. Наверное, сейчас, как никогда раньше, вот только для меня это ничего не меняло. Хотя нет, меняло. И многое.

Завтра поединок. Точнее, уже сегодня.

А сегодня… то есть вчера, я должна была умереть.

Как ни странно, эта мысль больше не вызывала страха. Только холодную решимость.

— Рэйнар, я хочу присутствовать на поединке.

— Ты меня вообще слушала? — Зрачки дернулись в вертикаль.

— Слушала, и очень хорошо. Но я хочу быть рядом с тобой на Арене. Потому что для меня это важно, потому что это важно для тебя. Рэйнар, о Тергране все равно уже известно, он официально давал показания. Если ты откажешься меня пригласить, я все равно приду.

— Как?

— Как твоя бывшая невеста.

Знаю, нечестно, но с ним иначе не получается. Поскольку драконище выглядел слегка очешуевшим, решила добить сразу:

— У меня есть свидетели. Кстати, Вэйлар будет на поединке?

— Я уже говорил, что ты играешь с огнем, Леона? — Рэйнар прищурился.

— Раз десять, — хмыкнула я.

И сложила руки на груди.

Его зрачки снова дернулись, только на этот раз по другой причине: из-за моих телодвижений камера мобильного съехала точно в откровенный вырез кофточки. Я быстренько дернула телефон наверх и вопросительно уставилась на вконец обалдевшего дракона.

— Я не боюсь огня, Рэйнар. И прятаться не стану. Ни от кого. Хочу, чтобы все видели, что я с тобой. Хочу, чтобы этому уроду — кем бы он ни был, об этом доложили. Хочу, чтобы он утерся и выкусил. Ясно?

— Леона, это не шутки. Это твоя жизнь.

— А я не шучу, — спокойно встретила его взгляд. — Почему ты не хочешь, чтобы я пришла?

— Потому что не прощу себе, если с тобой что-то случится. — Вот теперь он повысил голос. — Можешь ты это уяснить или нет?

— Ничего со мной не случится.

— Ты в этом настолько уверена?

— Уверена. Потому что ты сможешь меня защитить.

Повисла долгая пауза.

— Давай договоримся так, — все-таки произнес Рэйнар. — Ты подумаешь до утра и мне позвонишь. Подумаешь хорошенько, а не как обычно.

Я уже собиралась сказать ему все, что думаю о некоторых иртхамствах, когда он продолжил:

— Если по-прежнему захочешь присутствовать, поедешь со мной на Арену.

— И как ты будешь проверять, серьезно я подумала или как обычно? — не удержалась от шпильки.

Рэйнар снова прищурился.

— По темным кругам под глазами, эсса Ладэ. Доброй ночи.

Прежде чем я успела пожелать ему всего самого наидобрейшего, он уже отключился.

Показала погасшему дисплею язык и пошла наверх. Не знаю насчет размышлений, мне еще сестру перекладывать из кресла в ее спальню. А судя по тому, что она сидела рядом со мной, чего не случалось ни разу за всю нашу совместную жизнь, перекладывание может затянуться.

Утром я уронила себе на ногу чайник. К счастью, с холодной водой. Танни покосилась на меня, когда я сквозь сжатые зубы от неожиданной боли зашипела, чтобы не выругаться вслух, и пошла за тряпкой.

— Уверена, что тебе стоит ехать? — поинтересовалась сестра, когда я принялась вытирать лужу.

— Почему нет?

Чайник выжил, только носик слегка покосился. Хорошо, что он металлический.

— Ну не знаю… у тебя водолазка наизнанку надета.

Я посмотрела на рукав и поняла, что действительно наизнанку.

— Я же не в водолазке поеду.

Танни покачала головой.

— Леа, ты перед прослушиванием меньше волновалась.

— Меньше разве?

Сестра покачала головой.

— Ты вообще сегодня спала?

— Ну…

— Понятно. Оставь чайник в покое.

Я решила послушаться и оставила.

Насчет темных кругов под глазами Рэйнар оказался прав. Он вообще во многом был прав, если так подумать. А может, я просто недоспала, и поэтому мне в голову лезет непонятно что.

Пару часов мы проговорили с Танни, после чего все-таки разошлись по комнатам. Точнее, сестра отправилась к себе, а я в душ, в надежде, что потом сразу засну. Надежде было не суждено оправдаться: во-первых, в крови гулял освобожденный огонь, усиленный пламенем Рэйнара, во-вторых, было слишком много мыслей.