Между нами лёд. Книга 2

– Вы сами-то будете брать коньки? – с раздражением обратилась к Евгению девушка, судя по всему, желая, чтобы он скорее ушел отсюда и больше не действовал на нервы. Татьяна едва сдерживала смех, наблюдая за раздражением сотрудницы – если бы та только она знала, кто перед ней стоит!

– Да, – вздохнул Женя, явно испытывая не меньшее раздражение и наблюдая за тем, как Таня зашнуровывала коньки.

– Какой у Вас размер?

– Сорок шестой, – кивнул Громов, и Таня подняла голову, встречаясь с ним взглядом.

– Посмотрим, найдутся ли здесь коньки на твои ласты, – улыбнулась она.

Евгений собирался съязвить в ответ, но его отвлекла девушка, положившая перед ним на стол коньки.

Хоккейные коньки.

Татьяне показалось, что за всё время, которое она была знакома с Женей, она никогда не видела у него настолько ошарашенного выражения лица.

– Это… Что? – спросил он у сотрудницы, которая, кажется, уже успела несколько раз мысленно послать их обоих.

– Коньки! – всплеснула руками она, отвечая Евгению таким же недовольным взглядом.

Таня удивлялась, что в мире ещё оставались девушки, не падавшие в обморок от его внешнего вида и способные здраво мыслить в его присутствии.

– Мне нужны фигурные коньки, – из последних сил сдерживался Громов.

– Простите, но фигурные коньки у нас только женские. На вашу ногу не налезет даже самый большой из имеющихся размеров.

Громов перевел взгляд на партнершу. Его округлившиеся от происходящего глаза окончательно добили Татьяну, и она залилась смехом.

– Что это за проявления сексизма? – не понял Евгений. – Почему фигурные коньки только женские? Почему я должен кататься в хоккейных?

– Для мужчин у нас только хоккейные коньки! – психовала девушка. Кажется, Громов стал самым проблемным клиентом в её жизни.

– Что, чемпион, – сквозь смех обратилась к нему Таня, – боишься, что не совладаешь с этими коньками?

– Даже не смей называть это коньками, – прорычал Громов, хватая то, что ему предоставили, и устроился рядом на скамейке. К моменту, когда Таня уже зашнуровала оба ботинка, Евгений всё ещё сидел с обреченным видом.

– Потрогай, – обратился к ней, протягивая один ботинок. – Мягче, чем наши.

– Не жалуйся, – отмахнулась Таня. – Это была твоя идея.

Громов хотел напомнить партнерше о том, что по льду соскучилась именно она, но был прерван сотрудницей проката:

– Какой документ будете оставлять в залог?

Фигуристы переглянулись и поняли, что оставили все вещи в машине. Татьяна уже начала мысленно готовиться к тому, что придется снова расшнуровываться и идти за документами, но Женя расстегнул куртку и запустил руку во внутренний карман.

– Такое пойдет? – он достал знакомое для Тани бордовое удостоверение, на корочке которого красовался герб и надпись «Заслуженный мастер спорта России», а затем протянул его девушке.

Несколько секунд та внимательно вчитывалась, а затем с изумлением посмотрела на победно улыбающегося Евгения. Внутри удостоверения прописано название вида спорта, за успехи в котором было присуждено звание.

– Простите, – виновато улыбнулась девушка, желая провалиться под землю. Фигурным катанием она никогда не увлекалась, несмотря на собственное место работы.

И в самом деле, какова была вероятность того, что к ней на каток забредут люди, в жизнях которых льда и так хватает?..

Татьяне с коньками повезло намного больше, чем Евгению, а потому на льду она чувствовала себя увереннее. А Женя медленно передвигал ногами, привыкая к другому типу лезвия и не самым удобным ботинкам.

– Это как будучи чемпионом мира по конкуру сесть на необъезженного коня, – недовольно ворчал он.

– Мне кажется, – вздохнула Татьяна с улыбкой, поправляя платок, которым была покрыта голова, – что чемпион – на то и чемпион, чтобы справиться даже с необъезженным конем.

– Бросаешь мне вызов? – удивился Громов, приподнимая брови.

Таня не успела ответить. Быстро скользивший по льду мальчишка, подрезал Евгения и промчался вперед, заставляя олимпийского чемпиона пошатнуться и взмахнуть руками, чтобы поймать равновесие. Татьяна ещё несколько секунд не могла успокоиться и просмеяться. Громов, недовольно нахмурив брови, наблюдал за ней и ловил себя на мысли о том, что именно с женщиной, на которую он хотел произвести наибольшее впечатление, всё получалось наоборот. Именно с ней он из Бога превращался в человека.

Когда Евгений насильно уложил ноги Тани к себе на колени, чтобы расшнуровать коньки, он всё же заметил спиленный нижний зубец на лезвии и снова пришел в негодование. И даже очередная перепалка с работавшей в прокате девушкой не испортила Татьяне впечатление от этого вечера. Она удобно устроилась на сидении автомобиля, пристегнула ремень безопасности и с трудом могла сдержать счастливую улыбку. Таня боялась сказать об этом Жене, но всё же была уверена в том, что сейчас у них было самое настоящее свидание. На этом льду они оба чувствовали себя людьми. Их статусы, титулы – всё это осталось на два часа где-то далеко. Были только Таня и Женя, что катались, держась за руки.

И как только Татьяна начинала много улыбаться и смеяться, оттаивал сразу же и Евгений.

* * *

В полупустом ресторане, сидя за столиком у окна и слушая живую музыку, Татьяна оторвала взгляд от меню, заметив, как пристально её разглядывал сидящий напротив Евгений. Глаза его вновь были холодными и настойчивыми. Таня поежилась, ощутив фантомный озноб. Пару минут назад всё было хорошо. Он сам предложил заехать поужинать.

Недовольно опустив взгляд в меню, Таня мысленно сокрушалась, что совершенно не понимает этого мужчину. Жизнь с ним подобна жизни у подножия спящего вулкана. Вроде бы спокойно, но периодически страшно.

От оттепели, внезапно образовавшейся между ними на катке, уже не осталось и следа. Таня вспомнила о вчерашнем телефонном разговоре с Ксюшей. Подруга предположила, что Громов слишком привык к Тане, учитывая, что они уже несколько месяцев практически не расставались, и предложила приехать в Питер. Это был хороший повод побыть с мамой и подругой. И, конечно же, заставить Евгения скучать.

Набравшись смелости, Таня встретилась с ним взглядом.

– Я свободна от тренировок ещё десять дней, – издалека начала она, внимательно следя за реакцией. – Хочу на это время уехать в Питер.