Между небом и землей
Шрифт:
— К океану.
— Нет, здесь, — сказала она, — сейчас.
Она встала перед ним и расстегнула ему рубашку.
— Но как ты сумела, ты же не могла?..
— Не задавай вопросов, я не знаю…
Она заставила рубашку соскользнуть с его плеч, проведя руками по спине. Он почувствовал, что растерялся — как можно раздеть фантом? Она улыбнулась, закрыла глаза и в ту же секунду оказалась обнажённой.
— Мне достаточно было подумать о модели платья, и оно немедленно оказывалось на мне; не представляешь, как я этим попользовалась…
Она обвилась вокруг него и поцеловала.
В душу Лорэн проникло его мужское тело, а её душа
ГЛАВА 12
Инспектор Пильгез явился в госпиталь в одиннадцать часов.
Старшая по смене позвонила в полицию, как только заступила на службу, в шесть часов утра. Пациентка в коме исчезла из госпиталя, и речь идёт о похищении.
Записку с соответствующей информацией Джордж Пильгез нашёл на своём столе, когда пришёл на работу, и пожал плечами, задаваясь вопросом, почему дела такого рода вечно сваливаются именно на его голову. Сорвав зло на Наталии, которая распределяла вызовы, поступающие в Центральную диспетчерскую, он развернулся на каблуках и отбыл. Начиналась плохая неделя. И она была лишь продолжением другой плохой недели, которая закончилась два дня назад.
В больнице Джордж Пильгез встретился со старшей медсестрой Ярковицки. Она увидела перед собой плохо выбритого мужчину, полноватого, но не лишённого элегантности.
— Это ужасно, — сказала она, — никогда ничего подобного не случалось.
Тем же тоном она добавила, что председатель административного совета госпиталя был вне себя и хотел бы повидаться с инспектором после полудня. Он должен вечером доложить о случившемся членам совета. «Вы ведь найдёте её, инспектор?»
— Возможно, если вы мне расскажете все с самого начала.
По словам Ярковицки, похищение произошло в момент смены служб. Вечернюю сестру ещё не нашли, а её ночная сменщица подтвердила, что во время обхода в два часа ночи место было пустым. Она подумала, что пациентка умерла, а постель ещё не прибрали. Такова традиция — в течение двадцати четырех часов постель, на которой скончался пациент, остаётся незанятой. И только когда Ярковицки делала свой первый обход, она осознала всю драматичность происшедшего и забила тревогу.
— Может быть, больная очнулась от комы, почувствовала, как ей тут надоело, и отправилась пройтись — что вполне понятно, если она пролежала довольно долго.
— Я очень ценю ваш юмор, поделитесь им с её матерью, она сейчас в кабинете начальства и придёт сюда с минуты на минуту.
— Да, конечно, — согласился Пильгез, разглядывая носки своих башлыков. — А в чём может заключаться выгода или смысл, если это похищение?
— Какое это имеет значение? — ответила раздражённо медсестра, как если бы они зря теряли время.
— Знаете, — сказал Пильгез, устремляя на неё настойчивый взгляд, — как бы странно это ни звучало, девяносто девять процентов преступлений имеют мотив. В принципе больного в коме не похищают воскресным вечером просто для того, чтобы посмеяться. Кстати, вы уверены, что её не перевели в другое отделение?
— Я уверена; в приёмном отделении остались справки о транспортировке, её увезли на «скорой помощи».
— Какая компания? — спросил он, доставая блокнот.
— Никакая.
Когда утром ей сообщили, что кровать 505 свободна, она тут же отправилась в приёмное отделение. В регистратуре ей передали документы, и она сразу увидела, что дело неладно. Не хватало одного формуляра, а синий был
заполнен неправильно.— Я не понимаю, как эта кретинка позволила себя надуть…
Пильгез пожелал узнать данные «кретинки». Её звали Эммануэль, и вчера она дежурила на входе…
— Это она допустила.
Джордж чувствовал, что у него начинается звон в голове от звуков голоса старшей медсёстры. Поскольку в момент происшедшего она отсутствовала, Пильгез взял список вчерашнего персонала и с чистой совестью откланялся.
Из машины он позвонил Наталии и попросил пригласить в участок всех лиц из списка.
К концу дня он выслушал всех и узнал, что в ночь с воскресенья на понедельник фальшивый доктор, переодетый в халат настоящего медика и, кстати, весьма антипатичный на вид, появился в госпитале в сопровождении санитара скорой помощи и с подложными документами на перевозку. Эти двое без всяких трудностей забрали тело мисс Лорэн Клайн, пациентки, находящейся в глубокой коме.
Однако свидетельство студента-медика внесло поправки в рапорт: фальшивый доктор мог быть и настоящим. Вышеозначенный студент позвал его на выручку, и тот оказал ему значительную помощь. Как уточнила медсестра, которая принимала участие в этом непредвиденном вмешательстве, точность, с которой он осуществил введение катетера, заставляла думать, что он был хирургом или, как минимум, работал в службе скорой помощи.
Пильгез поинтересовался, мог ли простой медбрат ввести катетер, и получил разъяснение, что медсестра или медбрат достаточно подготовлены, чтобы провести такого рода процедуру, но все обстоятельства — быстрота решения, указания, данные студенту, и уверенность движений — свидетельствуют скорее в пользу его принадлежности к врачебному корпусу.
— Есть идеи по этому делу? — спросила его Наталия, уже собравшись уходить.
— Ничего не складывается. Врач, который вроде бы приехал похитить из госпиталя женщину в коме, работа профессиональная, «скорая помощь» подставная, бумаги поддельные.
— И что ты думаешь?
— Возможно, торговля органами. Крадут тело, перевозят в секретную лабораторию, оперируют, забирают части, которые их интересуют, печень, почки, сердце, лёгкие, и все это продаётся баснословные деньги не слишком щепетильным клиникам.
Оставшись один на этаже (ночная бригада размещалась внизу), Пильгез включил компьютер и соединился с центральной картотекой. Набрал на клавиатуре слово «клиника» и закурил сигарету, ожидая, пока сервер найдёт то, что надо. Через несколько минут принтер начал выплёвывать страницы распечатки. Инспектор собрал всю кипу и отнёс к себе на стол, ворча:
— Ну вот, навалил!
И чтобы определить, кто из них мог быть замазан в деле, осталось только связаться с сотней региональных банков и выяснить список частных клиник, которые обращались с просьбой о банковской ссуде за последние десять месяцев. Из полутьмы от входа донёсся вопрос Наталии:
— Почему за последние десять месяцев?
— Потому что таков полицейский инстинкт. А почему ты вернулась?
— Потому что таков женский инстинкт.
— Очень мило с твоей стороны.
— Всё зависит от того, куда ты потом поведёшь меня ужинать. Думаешь, напал на след?
На его взгляд, след казался слишком простым. Он решил, что неплохо бы Наталии созвониться с отделом контроля муниципальной патрульной службы и поинтересоваться, не мелькало ли в текущих рапортах за воскресную ночь какое-нибудь упоминание о «скорой помощи».