Между небом и землей

Сириус вспомнил, как она отчаянно отталкивала его, как не хотела подпускать к себе, но в конечном итоге снова принимала его любовь. Что-то заставило его сделать шаг и обнять грешного ангела, которого он любил, так крепко, так искренне и нежно. Быть может, замешательство или всё то же чувство всеобъемлющей вины заставляло Анну оставаться в его объятиях. Она была неподвижна и, кажется, даже не дышала.

Он не мог отпустить её и сжал крепче. Сопротивление? Нет, его не было, словно Анну действительно парализовало…

— Прости… — прошептал он ангелу, которого он больше не сможет обнимать, целовать, дарить тепло и ласку...

Он больше не сможет любить её...

*

Сказать человеку, который тебя любит, о чувствах к другому мужчине, да я совсем свихнулась! Что я делаю в его объятиях? Снова предаю себя или теперь уже Северуса, но я должна вынести это, потому что разрушила мир дорогого мне мужчины, заставила его страдать. Просто нужно пережить это, Сириус, как бы тяжело не было, ты еще найдешь свою судьбу… Мерлин! О чем я рассуждаю? Я не имею права думать об этом так равнодушно. Ты тот, кто показал мне дорогу к свету, с тобой я узнала истинную любовь, но она закончилась, испарилась, ушла куда-то, и я не смогла её удержать... Спасибо, Сириус, и прости, что я не пошла за тобой дальше, прости, что так жестоко предала тебя…

Это был безмолвный разговор с самой собой, бессмысленные рассуждения о том, что в его жизни еще наступят светлые времена, что всё изменится, он вылечится от этой неправильной любви, которая вырвала из души ещё какую-то часть тепла и добра. Эти мысли, они были такими детскими, но кроме них ничего в голову не приходило. Скорее всего, мне было проще так утешить себя. Мои руки не смыкались на его спине, они висели, как тряпки, я не могла больше отвечать на эти объятия, теперь у меня был долг перед Северусом. Молчание не угнетало, я просто думала о чем-то, стараясь привести все мысли в порядок.

— Прости меня… — снова выдохнул Сириус.

За что? За то, что он все еще держит меня в объятиях? За то, что не смог удержать меня?.. Пускай Снейп не идеален, груб, иногда жесток и эгоистичен, пускай он некрасив, как ты, мой милый, добрый, заботливый Сириус. Пускай он никогда не сможет дать мне того тепла, которое давал ты, но я люблю его, я хочу прожить остаток жизни с ним, хочу умереть в один день… Ты небо, а Северус тяжелая, засасывающая глина, то сухой песок, то промерзшая жесткая земля. Вы так непохожи, но вы для меня всё, только ты прошлое, а Северус настоящее и будущее, которое теперь никто не сможет отнять у меня, и даже Волдеморт.

Он отпустил меня, когда смог, когда его руки и эмоции снова стали слушаться. Смотрел в мои глаза, возможно, ища в них хоть какой-то несуществующий намек на то, что это просто злая шутка, розыгрыш, и сейчас я прижмусь к нему сама, и мы снова будем вместе. Но я стояла неподвижно, борясь с желанием пожалеть его, заключить в объятия… Но, увы, я не имела на это права…

— Если этот… Если он обидит тебя, я убью его, — довольно резко произнес он.

Это была вовсе не шутка, Сириус был серьезен и более того, он отпускал меня, несмотря на всю боль, что насиловала его изнутри. Он смирился? Нет, вряд ли — это всего лишь маска, маска настоящего мужчины, коим он и был, маска мужчины, готового перенести предательство женщины…

Весь наш разговор окончился довольно скупо, мы просто пошли в дом к уже проснувшимся обитателям. Гарри и Гермиона неуверенно поздоровались, а Рон и вовсе промолчал, они все знали, что произошло, и их эмоции не обязательно было считывать, лица говорили о многом. Эта странная ненависть обида за Сириуса, непонимание…

Гарри так сильно ненавидел Снейпа, он и представить себе не мог, что между мной и нашим бывшим преподавателем может что-то быть, нет, я не верно выразилась. Между Анной — девушкой способной на всё ради друзей, девушкой далеко не свободной, и монстром, которого презирали все — тем, кто убил Альбуса Дамблдора, тем, кто совершил столько грубых ошибок, может что-то быть. Это просто не укладывалось в их головах, они презирали меня, эти чувства витали по комнате, они презирали меня и жалели Сириуса, который никогда бы не принял их моральную поддержку и, возможно, даже посоветовал бы не лезть не в свое дело, потому что он настоящий, он не слабак.

Сердце кололо, я всё равно о нем думала, никак не могла отпустить… Как тяжело было видеть нежелание друзей со мной разговаривать, но общие проблемы вынуждали делиться знаниями. К Северусу, стоявшему в дверях кухни, они испытывали еще большее отвращение, чем ко мне. Я узнала, что Олливандер, Полумна и Дин отбыли в один из орденовских домов, так как лучше было рассредоточить разыскиваемых людей, а Драко и Игоря попросили не вмешиваться в разговор и заперли, они все равно были обделены доверием. Хорошо, крестраж нам удалось уничтожить при помощи Адеско Фэйр.

Слушая это, я впитывала в себя негатив, хотелось убежать, скрыться от них, но я знала, на что шла, знала, чем рискую. Возможно, по завершению войны наши дороги больше не пересекутся, они не смогут принять меня такой, какая я есть, любящей врага, который внезапно оказался на стороне Света. Я потеряю их всех во имя своей неправильной любви к неправильному мужчине. Я потеряю их во имя своего эгоизма… Нет, прах доверия уже был развеян над всем Йоркширом. Мне оставалось ждать окончания войны, в которой я так хотела выжить.

Предположения о предпоследнем крестраже привели мысли Гарри в Хогвартс, ведь больше ни одно место для Лорда не являлось большим домом, чем школа. Стоило что-то предпринять, стоило туда ворваться, найти способ попасть внутрь и обыскать каждый уголок замка, но Северус и Сириус были категорически против, даже синхронно посмотрели друг на друга с громким возгласом: «НЕТ!»

Их ненавидящие взгляды снова встретились и эмоции захлестнули меня в приступе головной боли до тошноты. Даже Северус не старался прятать этот негатив, словно доказывая мне что-то невербально. Боже, прекратите, моя голова сейчас лопнет!

— Анна, ни в коем случае нельзя идти туда, пока ты не бессмертна, — беспокоился Сириус даже после того, как узнал жестокую правду о моей измене.

— Нет, ты не понимаешь, — взмолилась я, сквозь глухие стуки в висках. — Наоборот, я в безопасности до двадцать восьмого февраля, он не тронет меня, потому что я буду всё еще смертна!

— Всё равно, ты и близко не должна подходить к Хогвартсу, возможно, он нас уже ждет там, — холодно вступил в разговор Снейп. – А нам ведь с таким трудом удалось вырваться...

Этого мне только не хватало, чтобы еще и Северус носился со мной, как с младенцем, боясь упускать из виду.

— Именно, Северус! Не для того выбралась из темницы собственного поместья, чтобы спрятаться, скрыться от этого полоумного. У меня большой потенциал, огромная сила, а значит ответственность за…

— Вот именно! — вступил Сириус. — Ответственность, потому как, если Сама-Знаешь-Кто отнимет твою силу, шанса на выживание ни у кого не будет.

— Но я…

— Перестань! — рявкнул Северус, снова превращаясь в моего бывшего профессора зелий.