Между небом и землей

— Да, я…

— И даже не попытался понять, что это значит?

— Рон! — закричала Гермиона, встав между ними. — Я не думаю, что случилось еще что-то страшное, по крайней мере, о чем мы еще не знаем. Подумай, Рон, просто Билл напуган, твоя мама и папа переживают, ты должен быть мертв из-за расщепления. Уверена, именно это Дин имел в виду….

Мы с Сириусом переглянулись, но не решались вступать в перебранку.

— О, ты уверена, да? Ну, тогда зачем мне о них беспокоиться, правда? Что до тебя, так у тебя вообще нет повода для беспокойств — твоим родителям ничего не грозит…

— Зато мои родители мертвы! — проревел Гарри.

— И мои недалеки от этого! — закричал Рон.

— Ну тогда иди! — все больше распалялся Гарри. — Возвращайся к ним и притворись, что ты справился со своим расщеплением, и мамуля накормит тебя от души и…

Рон дернулся, Гарри среагировал на его движение, и через секунду в руках обоих были зажаты палочки. Но прежде чем они успели ими воспользоваться, Сириус опередил их.

— Протего! — закричал он, и между нами – Гарри, Гермионой, мной и Роном возникла невидимая преграда. Силой заклинания всех их отбросило назад на несколько шагов. Рон и Гарри смотрели через преграду, будто впервые в жизни видели друг друга. Гарри в этот момент испытывал к Рону жгучую ненависть: что-то сломалось между ними.

— Вы, двое, успокойтесь! Дай сюда крестраж Рон, не глупи, — сказал Сириус.

Рон снял цепочку с медальоном с шеи и бросил его на ближайший стул, затем повернулся к Гермионе:

— Что ты собираешься делать?

— В каком смысле?

— Остаешься или как?

— Я… — она выглядела совершенно несчастной. — Да-да, конечно я остаюсь. Рон, мы обещали, что будем с Гарри, что поможем…

— Я все понял. Ты выбрала его.

— Рон… нет… ну пожалуйста. Вернись!

Она и Сириус бросились за ним, но невидимая стена заклятия не пускала. Пока Сириус снимал чары, Рон уже вышел из палатки и исчез во мгле. Гарри и я не сдвинулись с места.

Через несколько минут Гермиона и Сириус вернулись, промокшие волосы прилипли к их лицам.

— Он ушел, аппарировал, — тихо сказала она.

Я предложила помощь в ношении крестража на этот день, так как все были уверены, что он никак на меня не действует, но в целях безопасности все же носили его сами, хоть и в два раза меньше, чем я. Береженого Мерлин бережет. У них и так тяжелые мысли, а медальон и вправду на меня не влиял. Взяв чашку чая, я заступила на ночное дежурство, сев под зонтик возле палатки, холод был не страшен, не могла замерзнуть или, к примеру, обжечься. Эта энергия, стихия впитывалась, но не доставляла дискомфорта. Глядя на стену ливня, я думала о мече Гриффиндора, о том наказании для Джинни, Луны и Невилла. Если не брать во внимание то, что Снейп убил Дамблдора, можно было считать, что он действует по его же указке. Быть может?... Нет, это бред, Северус не на нашей стороне.

Я почувствовала сильные удары в медальоне и вынула его из под джемпера, чтобы посмотреть, что случилось – медальон словно дрожал в ладони. Нет, показалось. Не может быть, только что привиделось, что витиеватая S задвигалась, словно маленькая змейка сползла в сторону, и из-за креплений вещицы вырвался зеленый свет. Я вскочила, чтобы отнести медальон и показать друзьям.

— Сюда… — послышалось до боли знакомое шипение.

Дрожь охватила тело, но я не могла сдвинуться с места, наблюдая снова, как маленькая змейка ползает по поверхности медальона.

«Что за черт, скорее иди к друзьям!», — вопил внутренний голос.

Однако все попытки совладать с любопытством иссякли, хотелось вернуться в тот сон, в тот зловещий и такой притягательный кошмар, где был мужчина, чье лицо было невозможно разглядеть в полумраке, но сердце подсказывало, кто это…

Маленькая дверца медальона распахнулась, и яркий свет вырвался наружу, окутывая целиком. Ноги оторвались от земли, и меня засосало в крестраж...

...Подземелья Хогвартса, снова я находилась на четвертом уровне под замком. Какое промозглое помещение, почему я ощущаю холод? Такого быть не должно. Каменные стены завибрировали от шепота.

— Сюда…

Наконец, до меня дошел смысл того, что я нахожусь под властью медальона и надо как-то выбираться. Мерлин! Дурья башка! Что я творю? Магия, как эльфийская, так и обычная, не действовала, если голос зовет вниз в подземелье, по логике выход наверху. Быстро добежав до лестницы, по пути слыша несмолкающий призыв, я в несколько прыжков преодолела лестницу до пролета, затем вторую, третью, четвертую, и так далее. Знакомых силуэтов каменных орлов и рыцарских доспехов, украшающих пролет первого этажа, видно не было, может, я ошиблась расположением лестниц?

— Сюда, иди сюда, сюда… — доносилось шипение со всех сторон, режущее слух своей настойчивостью.

Еще пара лестниц, и я все-таки остановилась, после такого марш-броска ноги отказывались двигаться, а дыхание сбилось. Я решила заглянуть в коридор, хоть узнать где нахожусь, вышла с лестничной клетки. Шок, волна страха, портрет Патрика Заколдованного все еще висел немного поодаль. Я была всё на том же уровне, с которого начинала путь. Пульс участился…

— Анна... — послышался мужской голос, нарушивший привычное шипение, принадлежавший именно ему...

Я тряхнула головой в надежде на исчезновение наваждения, крестраж пытался запудрить мозги, вывести из равновесия и завладеть мной полностью. “Нет, ты не должна на это вестись”, — кричал трезвый голос разума. Острые когти страха подбирались всё ближе, я застряла тут, не в силах найти выход, и единственный путь — это путь в ту комнату… Сознание боролось с этой мыслью, ища другие варианты, но голос в моей голове…

Одним глазком, мне все равно некуда идти. Всего лишь одним глазком, посмотреть…

Разум отключился, и ноги сами понесли меня по коридору шипящих змей мимо дверей и тускло светивших ламп к черному прямоугольнику, бывшему уже в нескольких футах. Когда до желаемого оставалась лишь пара шагов, я внезапно остановилась. Что я делаю? Это же ловушка! Нельзя в нее попасться, это обман, хитрый маневр частички души Волдеморта. Сзади послышалось теперь уже злобное шипение:

— Иди…

Я машинально обернулась, глаза расширились от страха – каменные змеи сползали со своих дверей и медленно приближались, шипя и замирая в предстоящем броске. Успев резко убрать ногу от того места, куда только что пыталась впить зубы одна из них, я приняла одно-единственное решение, самое бездумное и глупое, отнюдь не менее безопасное, чем оставаться здесь. Я влетела за эту чертову дверь и захлопнула ее с той стороны, услышав глухой стук камня, ударившегося о дерево – несколько змей сделали бросок как раз в момент принятия мной этого опрометчивого решения. Стараясь перевести дыхание и выровнять разбушевавшийся пульс, я прислонилась лбом к двери. Мерлинова борода! Это вылетело из моей головы. Резко развернувшись на каблуках, я вгляделась в ту самую черную фигуру из первого сна, как ни в чем не бывало стоящую на том же самом месте, только теперь его лицо было тускло освещено керосиновой лампой, перебивающей каминный свет. Он ухмылялся. Эти черные глаза на бледном овале лица светились столь обыденным презрением. Я нервно сглотнула.

— Что же вы, мисс Рахманинова, присаживайтесь, — с издевкой произнес он, указывая на тот самый ненавистный табурет, служивший студентам стулом пыток.

Немного помедлив и решив, что нужно что-то делать, я все же подчинилась и, пройдя мимо зельевара, села на предложенное место.

— Я знаю, что вы ненастоящий, — тихо произнесла я, поразившись глупости фразы.

Смешок раздался из его рта. Наконец, сменив высокомерие на какую-то корявую, не очень добрую улыбку, Снейп двинулся с места и пошел к столу, мне на встречу. Что-то сжалось внутри от страха, а вдруг он сейчас выхватит палочку и убьет меня? Ведь мои чары не действуют здесь, а значит, возможно, ему даже это удастся. Машинально поднеся руки к голове, словно защищаясь, я ощутила, что уши были в нормальном состоянии, в том, что было до последнего дня рождения. Сердце совсем ушло в пятки, а Снейп, тем временем, изменил курс, не пошел за свой стол, а обойдя меня со спины, наклонился и шепнул на ухо, от чего я дернулась.