Между Севером и Югом

— Мальчики, напоминаю, если забыли: доллары можете не подбирать, они все равно фальшивые!

— О'кей, — улыбнулся Джордж и послал Долорес воздушный поцелуй. Сейчас он искренне гордился своей аргентинской возлюбленной — прекрасной, отважной и находчивой.

Первая часть операции прошла успешно, поэтому все ее участники, воодушевившись, приступили ко второй части. Долорес вновь села за руль «мерседеса» и направилась в сторону леса, где ее ожидал Найджел, наблюдавший за всем происходящим в бинокль ночного видения. А Джордж и Сейраван проворно отволокли охранников в будку, после чего раздели их и связали.

— Нужно узнать, где они прячут заложника! — заявил Джордж, натягивая камуфляжную куртку.

— А это мы сейчас у белобрысого спросим. Он у них, кажется, за главного. — И Сейраван, взяв со стола початую бутылку пива, вылил ее содержимое на голову охранника. — Эй ты, придурок, очухался?

— Вы кто, ребята? — приходя в себя и отфыркиваясь, недоуменно поинтересовался тот.

— Ниндзя, — усмехнулся Сейраван. — Ясно и коротко отвечай на мои вопросы, иначе я тебе шею сверну. Где находится заложник?

— Второе строение слева.

— Его охраняют?

— Нет, там все заперто.

— Ключи где?

— В столе.

— Вот спасибо. А теперь продолжай спать, приятель. — Сейраван четким ударом снова вырубил охранника, после чего полез в стол за ключами. — Порядок! — заявил он, победно оглядываясь на Джорджа. — Пошли выручать парня.

12

Как ни странно, Сидней весьма равнодушно отнесся к появлению своих спасителей, словно бы его мало интересовала собственная участь.

Более того, к вящему удивлению Джорджа, он категорически отказался ехать к сестре. Судя по всему, у двух непутевых отпрысков банкира Блоссома сложились весьма непростые отношения. Впрочем, Джордж не стал выяснять подробности, а просто прицепил его к себе наручниками и позвонил Синтии.

С того момента, как получил заказ на поиски брата, он не виделся с этой непредсказуемой особой и уж тем более не стал ей ничего рассказывать о похищении Сиднея. Поскольку все завершилось благополучно, пусть лучше тот сам поведает своей сестре о блестяще проведенной операции по его освобождению.

Истинного героя украшают не только шрамы, но и скромность!

— Ты сейчас дома одна? — едва поздоровавшись, осведомился по телефону Джордж.

— Да, Элизабет отправилась в издательство, — ничуть не удивившись и, кажется, даже обрадовавшись этому вопросу, ответила Синтия.

— Прекрасно. Тогда жди, мы сейчас приедем.

— Кто это — мы?

— Я и твой брат.

— Ты уже его нашел?

— Нашел, и он рядом со мной. Если хочешь, можешь поговорить с ним сама.

— Не надо, — вздохнула Синтия и упавшим голосом добавила: — Привози его ко мне и, самое главное, не дай ему снова убежать!

— От меня не убежит, — заверил ее Джордж и повесил трубку.

Через час они уже были у особняка писательницы.

Синтия открыла им дверь и, отступив назад, обомлела от изумления. Ее поразил не столько хмурый вид брата, сколько то, что его правая рука была скована наручником с левой рукой сыщика.

— Что это значит? Зачем ты его приковал? — набросилась она на Джорджа.

— Не хотел ехать, — хмурясь не менее своего подопечного, пояснил тот. — Пришлось применить силу и принять меры предосторожности.

— Как «не хотел»? — Синтия перевела удивленный взгляд на брата. — Неужели это правда?

Сидней издал какой-то хриплый звук и дернул головой, что можно было принять за кивок согласия.

— Ах ты негодяй! — вскричала Синтия, мгновенно вспыхнув от возмущения. — Мерзавец, сопляк паршивый!

Она набросилась на Сиднея и принялась хлестать его по лицу. Защищаясь, тот вынужден был поднять скованную руку, и таким образом Джорджу тоже перепала пара оплеух от разошедшейся девушки. Это привело его в ярость. Какого черта он должен присутствовать при выяснении отношений этих двух взбалмошных родственников!

Отодвинув в сторону изумленно охнувшую Синтию, Джордж быстрым шагом прошел в гостиную, волоча за собой отчаянно упирающегося Сиднея. Подтащил его к окну, проворно достал ключ, снял наручник со своей руки и тут же пристегнул его к батарее.

— Вы чего? — выпучил глаза юноша. — Не оставляйте меня здесь одного!

— Ты будешь не один, а в компании твоей милой сестрицы, — не глядя на Синтию, глухо пробормотал Джордж.

— Но я не хочу!

— Молчать! — не глядя на него, рявкнул сыщик и направился к выходу.

Проходя мимо растерянной Синтии, он молча вручил ей ключ от наручников, выразительно покрутил пальцем у виска, от чего она смущенно опустила глаза. Затем сам открыл дверь и вышел на крыльцо. И только тут, не сумев сдержать давно копившееся раздражение, захлопнул ее за собой с такой силой, что, казалось, содрогнулись стены дома.

Джордж и сам не знал, на что именно злится, но остановиться и разобраться в своих эмоциях у него желания не было, поэтому он уехал, не медля ни секунды. А зря!

Если бы он задержался хотя бы минут на десять, то увидел бы весьма любопытную сцену: на крыльцо как ошпаренный выскочил Сидней и, нелепо размахивая руками, быстро побежал прочь от дома.

Возвращаясь домой, к Долорес, Джордж вдруг почувствовал, как сильно его влечет к этой неподражаемой женщине, чьи нежные и умелые губы и руки обрели неописуемую власть над его телом.

Он глубоко вздохнул, на мгновение представив, какие чудные мгновения его вскоре ожидают, а затем принялся мысленно сравнивать Долорес с Синтией, чем занимался уже не раз в последние несколько дней.

Трудно было придумать более разные объекты для сравнения. Но еще труднее было объяснить, каким образом две столь разные особы женского пола не только прочно вошли в его жизнь, но и завладели его сердцем!

Если в Долорес преобладала самоуверенная южная пылкость, то в Синтии — какая-то затаенная страстность. Латиноамериканке словно бы нравилось постоянно выставлять свои чувства напоказ, тогда как северянка, напротив, скрывала их в глубине своих синих глаз.

Возможно, именно этим и объяснялись постоянные перепады настроения Синтии, причем столь редкое сочетание застенчивости и страстности только придавало маленькой плутовке очарования.