Между ударами сердца

– По времени он должен быть, – Гамзат прищурился и несколько напряженно улыбнулся, узнав в человеке на пассажирском месте рядом с водителем полицейского полковника.

«Крокодил», грозно урча «неубиваемым» немецким дизелем, глубже заехал в чашу карьера. Из него выбрались двое – полковник Грищенко в штатском и водитель – пожилой, благообразного вида седой мужчина с острым проницательным взглядом.

– Здравствуй, Михаил Павлович, – Гамзат протянул ладонь для рукопожатия.

Грищенко коротко поприветствовал кавказцев, присвистнул, рассматривая с расстояния сгоревший джип.

– Не хрена ж себе, – покачал он головой.

Кавказцы настороженно рассматривали незнакомого им немолодого седовласого мужчину с объемным серебристым кофром в руке, не знали, можно ли быть при нем откровенным. Очень им не понравилось, что тот профессиональным понимающим взглядом окинул сперва металлическую бочку с вырезанным верхом, а затем посмотрел на поросшее камышами озерцо.

– Данилов, – представил своего спутника Грищенко. – Евгений Валерьянович. Я вам о нем как-то говорил.

– А-а-а-а… – понимающе заулыбался Аслан, вспомнив давний разговор.

Данилов в прошлом был экспертом-криминалистом. Впрочем, после выхода на пенсию профессию не забросил. Грищенко нередко неофициально привлекал его в качестве эксперта, когда расследование могло коснуться афер и преступлений самого полицейского полковника или же его подельников. За приличный гонорар Данилов не прочь был тряхнуть стариной, а экспертом Валерьяныч был, как говорится, от бога.

– Зажигательной стреляли? – поинтересовался криминалист.

– С первого выстрела зажег, – с готовностью подтвердил Аслан. – Вон там он, у тех кустов лежал, – показал он подрагивающей рукой.

– Ясно, – пробормотал Данилов, косясь на дагестанцев, кучковавшихся возле леса. – Ваши люди не сильно там натоптали?

Аслану оставалось только пожать плечами.

– Тогда посмотрим.

Данилов, пристально глядя себе под ноги, подошел к сгоревшей машине, присел на корточки, практически сразу же нашел входное отверстие вошедшей в бензобак пули.

– Навылет пробило. Это хорошо, – проговорил он, натягивая белые нитяные перчатки.

– Чего в этом хорошего? – не удержался от вопроса Гамзат.

Данилов не удостоил спрашивающего ответом, он уже пригнулся и почти прильнул глазом к входному отверстию. На противоположной стороне бака световой точкой сияло выходное отверстие. Определив по ним траекторию выстрела и сделав поправку на то, что джип осел, когда лопнули протекторы, криминалист уверенно отмерял расстояние рулеткой и принялся слой за слоем снимать сыпучий песок детским совочком. Снятое рассыпал тонким слоем в сторонке. Глядя на криминалиста, можно было подумать, что он впал в детство и воображает, будто сидит в песочнице. Вот-вот и начнет лепить песочные пирожки, ставить «бабки».

– Опаньки, ёпсь, – неожиданно игриво молвил серьезный седовласый криминалист и пальцем аккуратно ссыпал песок с совочка, в котором осталась лежать винтовочная пуля.

Пуля перекочевала в пластиковый пакет.

– Смотри-ка, а он не дурак, – вырвалось у Аслана.

Полковник Грищенко осуждающе посмотрел на кавказца, мол, как он мог думать иначе.

– Евгений Валерьянович – голова, – важно произнес Михаил Павлович.

Теперь, когда траектория выстрела была определена, Данилов, даже не пользуясь подсказками Аслана, безошибочно отыскал место, откуда был сделан выстрел. К пуле в пакетике добавилась и гильза.

– Винтовка была с оптикой?

– Вроде да, – припомнил Аслан.

– Снайпер, однако.

На достигнутом криминалист не остановился, он отыскал следы стрелявшего, неплохо запечатлевшиеся в рыхлом песке. Рулеткой промерил среднюю ширину шага, а затем, замешав гипсовый раствор, влил его в следы правой и левой ступни таинственного стрелка.

– Михаил Павлович говорил, что вы его успели рассмотреть, – Данилов поднялся с корточек. – Как он выглядел?

– Ну… – задумался кавказец. – Примерно такой вот, – он приподнял перед собой ладонь, показывая рост.

– Его рост я довольно точно определил по ширине шага, – Евгений Валерьянович снисходительно улыбнулся и приподнял ладонь кавказца выше на спичечный коробок. – Внешность какая? Черты лица.

– Ну, это вот… – Аслан никак не мог сформулировать. – Глаза, это, чуть раскосые вроде…

– Погодите, сейчас вы все вспомните и очень точно.

Данилов вытащил из серебристого кофра тонкий ноутбук, легкий, как картонная папка, поднял экран. Вскоре на мониторе, повинуясь скользившему по коврику пальцу криминалиста, сменялись полоски с глазами, губами, носами, ушами. Эксперт управлялся с компьютером быстро и привычно, что редко случается среди пожилых людей.

– Такие? – Евгений Валерьянович примерил следующую пару глаз.

– Ага, вы-то откуда знаете?

– Разрез губ подсказал, – небрежно проронил эксперт. – Разрез губ и глаз обычно связаны между собой.

Наконец фоторобот стрелявшего был составлен. Портила его лишь натянутая по самые глаза лыжная шапочка, скрывавшая и верхнюю часть ушей, и даже надбровные дуги. Но это было уже кое-что, к тому же эксперт знал рост стрелка, размер обуви и примерный вес, определенный по тому, насколько глубоко подошвы вдавливались в песок. Напоследок Данилов вытащил затвердевшие отливки следов и упаковал их в серебристый кофр.

– Будем искать, – пообещал Грищенко.

Темно-зеленый «Мерседес-Бенц», сверкая никелированным носом, запылил по грунтовке.

Кавказцы слегка приободрились. Гамзат поцокал языком:

– Точно, полковник здесь не при делах. Видал, как землю роет?

– Я Грищенко все равно не доверяю, – Аслан глядел вслед удаляющейся машине. – Тот, кто один раз обманул, обманет и в другой. Я тут подумал, и предложение у меня к тебе возникло.

– И у меня одна мысль появилась.

– Только одна? – ухмыльнулся Аслан. – Предложение вот какое. По всему выходит, что мужик, который стрелял, плотно следил за нами, рядом крутился. Только ни ты, ни я, ни Мансурчик его не замечали, потому как он от нас умело прятался. Так вот, а не заказать ли нам мониторинг нашим «пацанчикам». Они Грищенко на чистую воду вывели, выведут и этого снайпера-мудака.

– С языка сорвал, – заулыбался Гамзат. – Непременно закажем.

Кавказцы стояли, глядели, в том числе и на стрелу экскаватора, но никто из них так и не заметил укрепленной на ней миниатюрной видеокамеры. Черный зрачок объектива смотрел прямо на них.

11

Юра Покровский, как и все компьютерные гении, был чрезвычайно педантичным во всем. Его вещи лежали на строго определенных местах. Он всегда помнил, на какой странице прервал чтение книги, пусть даже последний раз брал ее в руки неделю тому назад. Он, не заглядывая в кошелек, мог с уверенностью назвать точную сумму наличных денег, находившуюся при нем. Его память надежно хранила детали разговоров, имена собеседников, интонации, с которыми произносились слова. Короче говоря, в голове у него тоже был своеобразный компьютер с инсталлированными программами. И одна из этих программ требовала пробивать по всем возможным позициям новых знакомых.