Между ударами сердца

Потом ели шашлыки. Мальчишка уплетал их за обе щеки. Покровский открыл вино, налил в пластиковые стаканы.

– Мы с тобой еще не пили за наше знакомство, – предложил он тост.

Юля охотно поддержала предложение:

– За то, чтобы все плохое в этой жизни оборачивалось хорошим.

Стаканы коснулись краями. Юля и Покровский выпили. Юра улыбнулся.

– А вот теперь мы уже точно сегодня не вернемся в город. Выпивши, я никогда за руль не сажусь. Это принципиально. Если принял на грудь, то тут же следом глотаю ключи от машины, чтобы не было соблазна.

Девушка прищурилась:

– Признайся, ты же специально так сделал, а не просто забыл?

– Каюсь. Именно так на этот раз и случилось. Я вообще человек коварный. Только ты об этом еще не знаешь.

– Ты не коварный, а безобидный, – заулыбалась Юля. – Хорошего человека издалека видно.

«Знала бы ты, чем я занимаюсь», – подумал Юра и попытался взять девушку за руку.

Та тут же выдернула ладонь и прошептала:

– Даник на нас смотрит.

– Снова боишься?

– Да, боюсь…

Ярко пылал костер. Мальчишка сидел между Юлей и Покровским. Все трое расположились на вынутом из машины сиденье. Даник подбрасывал дрова и, как зачарованный, смотрел на пламя. Словно видел в нем что-то доступное только ему одному. Разговор как-то сам собой прекратился. На небе уже зажигались звезды. Мальчишка пару раз зевнул, но глаза упорно не хотел закрывать. Наконец усталость взяла свое, он положил голову Юле на колени и задремал.

– Спит, – прошептала девушка, поглаживая племянника по голове.

Покровский осторожно протянул руку, приобнял Юлю за плечи. Даник глубоко вздохнул и устроился поудобнее, так и не проснувшись. Юра осторожно поднял его на руки и понес к палатке, уложил на надувной матрас, прикрыл расстегнутым спальным мешком и задернул полог. Когда он вернулся к костру, Юля поджидала его стоя, говорили шепотом.

– Такая тихая ночь. И звезды большие, яркие. Я давно таких не видела.

– Даже тогда, на карусели в парке?

– Теперь они еще больше.

Девушка медленно пошла к озеру. По его глянцевой черной поверхности была рябь. Тихо шумел тростник, словно что-то таинственное нашептывал. Неподалеку плеснула рыба. Юля сбросила обувь, босыми ногами вошла в воду.

– Теплая, теплая, – она обернулась, в глазах, как показалось Юре, у нее плясали огоньки, а может, и в самом деле, в зрачках отражалось пламя костра. – Не смотри на меня.

Покровский отвернулся, напряженная до предела шея болела, он вслушивался в звуки. Вот зашуршало платье, щелкнула застежка. Послышался плеск воды. Он осторожно повернул голову. Юля входила в озеро. Мелькнула ее белоснежная спина. Девушка зашла по плечи и, глядя вперед, тихо сказала:

– Я не смотрю.

Покровский торопливо разделся. Вода на самом деле была теплой. Они поплыли рядом вдоль берега.

– Ты не знаешь, почему люди иногда боятся сказать то, что думают, чувствуют? – спросила она.

– А ты боишься?

– Даже не знаю.

– Я люблю тебя, – проговорил Юра.

– Я, кажется, тоже. Во всяком случае, сейчас так думаю. Только не знаю, хорошо это или плохо.

Покровский коснулся ногами дна, он ощущал, что их тела обтекает одна и та же вода, и это было, как прикосновение к обнаженному телу. Он отыскал в темной воде руку Юли и сжал ладонь, она ответила ему движением пальцев. Юра положил ее руку себе на плечо и сам обнял девушку, а затем поцеловал, сперва в глаза, затем в губы.

– Я буду помнить это мгновение всю жизнь, – тихо проговорил он.

– И я буду, – немного смущенно ответила она.

Руки Покровского скользили по девичьему телу. С каждой секундой движения становились увереннее, сильнее. Юля не противилась, она уже сама прижималась к парню, отвечала на поцелуи. Искала губами его губы.

– Глупый, глупый, – шептала она в паузе между поцелуями.

– И ты глупышка, – приговаривал Покровский.

Юля обхватила его ногами, ее тело в воде показалось невесомым. Плескалась вода, горели, плыли над головой большие мохнатые звезды. Девушка кусала губы, подавляя стоны.

Они вышли из воды уже вместе, счастливо улыбаясь, смотрели друг на друга.

– Не думай, это не вино виновато. – Юля прикоснулась ладонью ко лбу и тут же абсолютно не в тему добавила: – Я сейчас разревусь, – и тут же в самом деле всхлипнула.

– Ты чего? – изумился Покровский и попытался обнять девушку.

Но та все еще мокрая после купания легко выскользнула из его рук и стала торопливо одеваться.

– Не обращай внимания, – всхлипывала она. – Не смотри на меня.

Юрий еще только застегивал джинсы, когда девушка, скользнув губами по его щеке, прошептала:

– Спокойной ночи, – подхватив босоножки, она побежала к палатке, колыхнулся полог, вжикнула молния.

Покровский еще немного постоял, глядя на звезды над головой, а потом побрел к костру.

Он проснулся от утренней прохлады, над озером еще стелился туман. Автомобильное сиденье, на котором он дремал, было мокрым от росы. Юля стояла у воды и расчесывала волосы.

– Привет, – Покровский подошел к ней, попытался обнять.

Девушка отпрянула:

– Даник сейчас проснется. Не надо.

Вскоре так и случилось. Заспанный мальчишка выбрался из палатки, потянулся.

– Ангелы к тебе сегодня приходили? – крикнул ему Юра.

Данила заулыбался. Все утро Юля вела себя так, словно чем-то провинилась перед племянником и Юрой, торопливо собиралась. Уже в городе она не согласилась, чтобы Покровский довез их до самого дома, вышла за квартал до него.

– Спасибо тебе за все, – прошептала она, склонившись к опущенному стеклу. – Звони, не пропадай. Теперь уже просто так я тебя не отпущу.

12

Кузьма нетерпеливо прохаживался по тротуару и поглядывал на часы. Наконец-то напряженное выражение исчезло с его лица. Из-за поворота выехала видавшая виды «Тойота». Юра ловко припарковал машину между двумя старыми деревьями.

– Мог бы и пораньше приехать. Мне заказчик уже дважды звонил. Денежные клиенты любят пунктуальность, – Поярков наскоро пожал Покровскому руку.

– Так получилось. Извини, – Юра взял с заднего сиденья кейс с аппаратурой.

– Ну и видок у тебя. Ты бы хоть причесался. Да и пахнет от тебя…