Между живой водой и мертвой. Практика интегративной гипнотерапии

Терапевт: Скажите, пожалуйста, кто в вашей семье был более властным, а кто – более мягким?

Клиентка рассказывает об этом с большой обидой и с размышлениями: «Может быть, я действительно не могу на одном месте долго находиться. Чего же я хочу?» Это тема непоседливости, желания меняться… Мотив, который, в силу своей заряженности, может быть связан с ее детством. Можно предположить, что ей могло быть уютно в своей семье, но, с другой стороны, она оттуда хотела сбежать.

Она пребывает в области довольно интенсивных эмоций, и сейчас ее можно переместить куда-то в другую область, с тем, чтобы через несколько движений по спирали вернуться к проблеме, с которой она начинала: смерть матери, одиночество…

Фаина: Трудно сказать. Наверное, отец. Он, конечно, был более жестким человеком. Но и мама, в общем-то, тоже…

Терапевт: У вас были братья и сестры?

Фаина: Два брата и сестра.

Терапевт: Вы какая?

Фаина: Предпоследняя. (Закусила губу.)

Терапевт: А какое у вас было место в семье? Как к вам относились? Кто был любимым? Как вы можете описать свою семью?

Фаина (улыбнулась): Наверное, я была любимицей. Я помню, как мне рассказывали, что когда я была маленькой, то очень хорошо говорила, по-дагестански, кстати. И была веселой. Потом я училась в школе. Для меня школьные годы остались праздником. (Плачет.)

Терапевт: В детстве вы жили в дагестанской среде?

Фаина: Года три всего. В первый класс пошла в русскую школу. Там, где я родилась, не было дагестанской среды. Года на полтора нас увезли в деревню, а потом мы опять вернулись на север. Я была то там, то тут.

В детстве она долго не сидела на одном месте. Что-то во фразе директора в этой связи ее задевает… Третий мотив, о котором мы будем говорить: клиентка в детстве много читала, училась, не была погружена в свою семью. Это тоже движение – по книжкам, движение в другом мире, движение от своей бесписьменной семьи.

Терапевт: Вы в детстве много путешествовали?

Фаина: Угу. (Закусила губу.)

Терапевт: А у вас есть какая-нибудь дикая составляющая? Культурная составляющая – понятно. А есть ли дикая, которую вы как-то обуздываете. Есть ли она у вас в роду?

Я спрашиваю о дикой составляющей, потому что клиентка настроена разбираться и рефлексировать… Неявно мы с ней уже разбирали некоторые части ее личности. Сейчас я в явном виде разбираю с ней вопрос о ее частях. Полагаю, что у нее есть цивилизованная, книжная и дикая, национальная составляющие. Я у нее прямо спрашиваю, чтобы понять, что она об этом думает. И как она с этим собирается дальше быть.

Фаина (взгляд устремлен вверх, улыбается, трет пальцем подбородок): Да, наверное, есть…

Терапевт: Что это может быть?

Фаина: Наверное, та часть, которая не слушалась родителей. (Слегка высунула язык и облизнула верхнюю губу.)

Терапевт: Вас в детстве пугали кем-нибудь? Пьяным, сумасшедшим? У вас был какой-нибудь отрицательный пример?

Фаина: Пожалуй, нет.

Терапевт: А вокруг? Не в семье?

Фаина (довольно долго молчит, думает): Не знаю.

Терапевт: У вас есть часть, которая не хотела слушаться родителей. Что это за часть?

Фаина (улыбается): Которая вышла замуж без согласия родителей.

Терапевт: Эта часть мечтательная, которая хотела куда-то вырваться?

Фаина: Не знаю.

Терапевт: Вы мечтали иметь другую жизнь, другое окружение, других родителей?

Фаина (кивает): Угу.

Терапевт: Что это были за мечты?

Фаина (смеется): Не знаю… Мне кажется, другую фамилию мечтала иметь, жить в другом городе…

Терапевт: Чем занимались ваши родители?

Фаина: Мама – домохозяйка, отец – рабочий.

Терапевт: Значит, вы вышли в другой слой занятий?

Фаина: Угу.

Терапевт: Чем занимается ваш муж?

Фаина: Муж работает в геологии, он – геодезист.

Терапевт: Кто у вас дома читает больше всего книжек?

Фаина (смеется): Наверное, я. Я всегда училась.

Терапевт: Откуда у вас возникло желание учиться? Это часть желания уйти в другое место?

Клиентка интеллектуально развита. Толковая, читающая, она практически единственный человек с высшим образованием в своем окружении. Разница между семьей, в которой она родилась, и семьей, которую она создала, очень велика. Вопрос в том, сколько стоит этот резкий и далекий переход в другую культуру. Она, может быть, хочет вернуться в какой-то простой быт, с его неустроенностью, непредсказуемостью во времени. Она хотела вытянуться и жить на носочках и с белым воротничком, она живет в этой жизни, но сейчас ей кажется, что это слишком дорого стоит. А может быть, это просто субдепрессивное состояние, когда не хочется нести ответственности… А может быть, она устала вытягивать куда-то своего мужа, своих детей и всю семью. Вопрос о мусульманстве и о том, как будут ее хоронить – это метафора цены такой перемены и того, возвращаться ли обратно или двигаться куда-то еще. А куда двигаться, совершенно непонятно.

Фаина: Может быть, стать кем-то другим?

Терапевт: Ну, собственно, профессия учительницы – учить других.

Фаина: Угу.

Терапевт: В поселке, где вы жили, учитель и врач – люди уважаемые, уважаемых профессий, больше всех знают о других.

Фаина: У меня, кстати, не было проблемы выбора профессии. Я приняла решение стать учительницей, потому что мне нравилось учиться в школе. Мне там было приятно.

Терапевт: Кроме культурной части, какая все-таки в вас есть дикая часть? Раз вам так хотелось быть культурной, какой страх некультурности, дикости возле вас жил?

Фаина: У-у-у… (Закусила губу.) У меня есть сестра. Она как бы моя противоположность.

Терапевт: Она пьет?

Фаина: Не-а… (Голос задрожал.) Она – инвалид с детства.

Терапевт: Что с ней случилось?

Фаина: Олигофрения. (Заплакала, трет пальцем нос.)

Терапевт: Вы чувствуете себя виноватой? (Фаина плачет.) Почему вы плачете? (Фаина вытирает платком глаза.)

Может быть, по мусульманскому деревенскому канону, когда мать умирает, клиентка должна стать матерью для своей сестры. Я думаю, что эта роль для нее слишком тяжела, и она за нее полностью не берется, но где-то это присутствует. Вторая гипотеза: она пошла учиться на учительницу, чтобы свою сестру вылечить, выучить… Эту задачу она отчасти забыла, вытеснила, отчасти выросла из нее. В третьих, чувство вины: с чем оно связано? Она начала с того, что у нее умерла мама, и по этому поводу у нее нет особой вины…

Фаина (говорит сквозь слезы): Мне вспомнилось, что мама… она нас в детстве как-то разъединила… И чувства близости нет до сих пор…

Терапевт: Куда сестра делась?

Фаина: Она уже взрослая, у нее есть дочь, она вышла сейчас замуж… И, как я сейчас понимаю, она неплохо адаптирована к жизни… (Постепенно успокаивается.)

Терапевт: Знаете, олигофрены бывают очень счастливы.

Фаина: Она работает, и в общем-то, очень добра… Но на моем фоне ей было особенно плохо… И она меня ненавидела… (Говорит со слезами.)

Терапевт: Тоже мне добренькая… Как же она вас ненавидела? Вы уверены, что она вас ненавидела? Может быть, это вы ее ненавидели?

Фаина: Может быть, я… Может быть, я ее не любила… (Слегка вопросительная интонация.)

До сих пор она была очень хорошей… А сейчас она выходит в область допущения отрицательных чувств, и это ей кажется очень важным.

Терапевт: Может быть, вы ее не любили, потому что вам казалось, что она должна вас не любить?