Межесвет

Да, Вилл. Летиция нашла в этой мысли утешение, погружаясь в теплую воду с головой. Вильгельме подойдет то, от чего отказалась ее госпожа: алмазные колье и кружевные платья, расшитые жемчугом туфли, кашемировые шали и подбитые горностаем плащи. А вместе с ними — званые обеды и роскошные балы, толпа поклонников, с восторгом внимающих каждому ее слову, среди которых Вилл обязательно найдет жениха: высокого и статного, с длинными темными волосами…

Летиция ощутила раздражение, быстро вымылась, стараясь ни о чем не думать, и вылезла из ванной. Грязную одежду, разбросанную на полу, девушка оставила как есть и достала из шкафа платье. Едва она успела одеться, в дверь постучали. Госпожа ди Рейз прошлепала к двери босиком.

— Привет, — произнесла гостья. Она окинула Летицию быстрым взглядом. — Почему ты еще не обута? Меня зовут Лалор. Нужно отправляться. Марис ждет у входа.

Вошедшая была закутана в гильдейский плащ до самого подбородка и прятала волосы под капюшоном. Ее лицо казалось странно знакомым, и Летиция пригляделась к гостье и спросила:

— Мы где-то встречались?

— Ну надо же, — удивилась Лалор. — Да у тебя куриная память. Я была в числе ведьм, которых Кайн похитил из Гильдии. Ты помогла мне сбежать — мне и подруге. Спасибо, кстати. — Она сказала это так, между делом, словно это ничего не значило. — Как-то не было возможности поблагодарить тебя раньше.

Вот так просто? А ведь Летиция рисковала ради нее многим, ради девушки, которой она совсем не знала. Госпожа ди Рейз отвернулась и стала молча натягивать сапоги. Ее глубоко задело отношение Лалор, она не хотела ни видеть ее, ни разговаривать с ней. Обувшись, она выпрямилась и спросила, изгнав из голоса обиду:

— Куда мы отправляемся? Почему Марис?

Лалор передернула плечами.

— Какая разница, он или кто-то еще? Тебя передадут из рук в руки, а я должна быть здесь, чтобы вернуть проводника в Гильдию. Готова?

Госпожа ди Рейз все еще выжидающе смотрела на ведьму.

— Ах да, пункт назначения — Бледные Воды. Прости, что не сказала раньше. — Ее извинения, как и признательность, звучали не очень искренне. Лалор явно недолюбливала Летицию — Богиня знает за что, но причин у нее могла быть уйма. — Это замок возле триофеновых болот. Знаешь, такая штука, которой заправляют лампы, ну и они потом светятся.

Летиция неопределенно кивнула. Лалор заключила, что дала все необходимые ответы, и бодрым шагом направилась к лестнице. За неимением других опций госпожа ди Рейз последовала за ней. Они спустились на первый ярус и вошли в плохо освещенную комнату без окон, в углу которой стоял продолговатый ящик, накрытый выцветшей тканью. Коробка была высотой с человека. Марис сидел по-турецки и листал толстую книгу в кожаном переплете. При виде девушек экзалтор захлопнул тяжелый фолиант, кивнул Лалор и широко улыбнулся Летиции, уже не скрывая своего дружелюбия.

— Что это? — спросила Лалор, указав на книгу.

— Что это? — передразнил ее Марис. — Лучше скажи, сколько времени меня не будет?

— Шесть туда, шесть обратно.

— Значит, двенадцать.

— Тебе виднее, экзалтор, — сухо ответила ведьма. — Полезай в ящик.

Марис подошел к Летиции и галантно предложил ей руку. Когда она, поколебавшись, вложила свою ладонь в его, он наклонился и шепнул:

— По правилам нас должны привязать друг к другу. Но я решил, что это лишнее. Ты ведь никуда от меня не убежишь, верно? Внутри довольно тесно.

— Внутри?

— Я не могу стоять здесь весь день, — напомнила о себе Лалор.

Марис театрально вздохнул, воздев глаза к потолку.

— Боги и демоны, какая же ты зануда.

Он откинул линялую ткань, и взору Летиции открылся простой деревянный каркас: двенадцать перекладин, которые ничем друг к другу не крепились и неизвестно как оставались в форме прямоугольника. Марис шагнул в ящик и потянул девушку за собой. Летиции пришлось прижаться к экзалтору, чтобы поместиться внутрь. Как только они оба оказались в ящике, Лалор набросила на него ткань.

Стало темно, как в могиле. Госпожа ди Рейз чувствовала на своем лице дыхание Мариса. Она спросила, пытаясь развеять неловкость:

— Что случилось там, снаружи?

— Ты про затмение? Я не знаю. Может, наступил конец света.

Это ненадолго заставило ее замолчать.

— Она переместит нас? Я видела такое раньше.

— Телепортирует, — мягко поправил ее Марис.

— Почему тогда за мной приехала не она? Зачем эти сложности?

— Она не покидает Гильдию с того самого дня, как ее похитил Искариот, — с охотой ответил экзалтор. — Боится. К тому же, перевозка в занавешенной клети — стандартная процедура, имеющая особый смысл. Разве это не унизительно? Не доказывает, что есть кто-то вышестоящий, наблюдающий за тобой и готовый карать? В этом вся суть.

— Я не совершила ничего дурного.

— Это как посмотреть, — уклончиво сказал Марис. — О дьявол, кажется, начинается.

Ощущение было такое, словно их окатили ледяной водой. Летиция почувствовала, как вздрогнул Марис, и сама поежилась. Потом ногам сделалось жарко, хотя на уровне груди и выше по-прежнему царила зимняя стужа. Стало тяжело дышать, она судорожно вдохнула, как утопающая, на секунду вынырнув из воды, и сразу же пожалела об этом: воздух проник в легкие и обжег их холодом.

— Успокойся, — сказал экзалтор. — Скоро все пройдет.

— Как она это делает? Распыляет нас, а потом собирает вновь?

— Лучше не думать как. Будешь крепче спать.

Марис обнял ее одной рукой за шею, и девушка не стала сопротивляться, так как не увидела в этом жесте ничего интимного. Она не знала, чем вызвана его симпатия, но была ему благодарна: Гильдия превратилась в волчье логово, полное острых когтей и оскаленных ртов, и только Марис проявил к Летиции деликатность. А потом его рука, согревавшая ее шею, внезапно исчезла, и госпожа ди Рейз мигом позабыла, кто она и где находится. Вокруг была тьма, и в этой тьме она была одинока: человек без имени и личности, не могущий вспомнить ни единого события, которое связало бы его с прошлым. Она стала никем, и только страх был свидетельством того, что она существует: безотчетный ужас, которому трудно найти определение, обволакивал ее, будто тесный кокон, не давая свободно вздохнуть. Если таковой была смерть души, то она была мучительной.

Чужой голос вернул ее к жизни. Летиция недоуменно уставилась на мужчину, подававшего ей три предмета: книгу, перчатку и кинжал. Книгу она видела впервые, а вот другие вещи нашла смутно знакомыми. Она надела перчатку на руку, ни о чем не думая, заткнула за пояс кинжал, и ее затопил необъяснимый покой, уверенность в том, что теперь все на своих местах.

— Гримуар твой, — сказал М.

Летиция вспомнила лишь первую букву его имени.

— Ей он больше не понадобится. — М. раскрыл книгу и зашелестел страницами: на них были изображения бабочек. В его глазах зажглась алчность. — Боюсь, что и я не могу обладать чем-то подобным.

Она приняла его подарок, что-то пробормотав.

— Я вроде как должен передать тебя контрактору, но у меня нет желания присутствовать при этой трогательной сцене. — Марис (она вспомнила его имя целиком и улыбнулась безмятежно, как ребенок) сделал шаг назад, в неравномерно черный, будто выгоревший, квадрат на полу. — Поэтому я надеюсь, что ты не подведешь. Он за той дверью.

Только сейчас госпожа ди Рейз решила обозреть место, в которое прибыла; ведь до этого она была где-то еще. Какой-то замок или, скорее, дворец — об этом говорила роскошь интерьера. Дверь, на которую указывал Марис, находилась справа от нее: две тяжелые створки, окованные золоченой бронзой. Экзалтор потрепал девушку по щеке.