Мезолит СССР

Хозяйство мезолитических племен Тоболо-Ишимского междуречья не выходило за рамки присваивающего типа. Оно носило комплексный сложный характер и базировалось на определенных отраслях, поставляющих населению основные продукты питания. Этому во многом способствовала экологическая ситуация расположения мезолитических памятников в двух ландшафтных зонах — степи и лесостепи и континентальный климат, сменяющийся периодами увлажненности (Нейштадт, 1957; Медоев, 1964; Хотинский, 1977, 1981). Результаты изучения фаунистических остатков из Убагана III и орудий труда из других синхронных стоянок данного региона позволяют говорить о первостепенном значении охоты в хозяйстве мезолитического населения. Объектами охоты являлись лось и бык типа зубра или тура (Зайберт, Потемкина, 1981, с. 110), охотничьим метательным оружием служили многочисленные вкладышевые изделия типа копий, дротиков, стрел, оснащенные микропластинками с притупленным краем.

Территория Северного Казахстана изрезана полноводными реками (Ишим, Нура, Селеты, Чаглинка, Бурлуки) и многочисленными озерами, ихтиофауна которых давала дополнительный источник питания. Хотя орудия рыбной ловли неизвестны, однако в качестве гарпунов и острогов могли использоваться те же вкладышевые орудия составного типа.

Практиковалось, вероятно, и собирательство, о чем свидетельствуют благоприятные экологические условия окружающей ниши, богатой лесами и полынно-злаковыми степями, о которых дают представление данные спорово-пыльцевого анализа образцов из Виноградовки II (Хотинский, 1981, с. 127, 128).

Исследование костных остатков из неолитических памятников Северного Казахстана позволило В.Ф. Зайберту поставить вопрос о появлении элементов производящего хозяйства уже в начале неолита. Если эти данные подтвердятся, то начальный процесс доместикации животных должен быть отнесен к мезолиту.

Остатки фундаментальных жилищ и насыщенность культурных слоев находками позволяют говорить о некоторой оседлости населения, оставившего памятники чаглинской культуры. Дома имели каркасностолбовую конструкцию, снабжены очагами-кострищами и хозяйственными ямами. По материалам Убагана III и Тельмана XIVa восстанавливаются форма и размеры жилых построек. Последние были прямоугольных очертаний и площадью 70 кв. м (Тельмана XIVa) и 80 кв. м (Убаган III). Специфической особенностью жилищ является наличие в них крупных кострищ, функционировавших в течение длительного времени. Они были овальной формы, размерами 1,1x0,8 м (Убаган III), 4x2,5x1,4 м и 1,2x0,75x0,8 м (Тельмана VIIIa), 1,8–1,5x1,05 м (Тельмана XIVa), заполненные слоем угля мощностью от 0,04 до 0,07 м и прокаленного грунта с незначительным включением кальцинированных обломков костей. На основании изучения жилищ можно говорить о принадлежности их к большесемейной общине охотников, собирателей и рыболовов. По мнению В.М. Массона, данный тип строения был рассчитан на коллектив, состоящий из нескольких малых семей, живущих под общей крышей и ведущих общее хозяйство (Массон, 1966, с. 120). Наличие же одного, постоянно действующего кострища подчеркивало хозяйственное и, возможно, культовое единство обитавшего в Тельманских стоянках и Убагане III населения. Площадь жилища в данном случае совпадала с площадью самой стоянки. Любопытно, что традиция возведения наземных каркасных построек небольшой площади сохраняется в эпоху неолита у носителей кельтеминарской культуры (Виноградов, 1981, с. 148–155; Коробкова, 1981, с. 35–38) и неолитических обитателей Казахстана. Сходство проявляется в конструкции, планировке и размерах жилищ. Стоянки Пеньки I, Лявлякан 26/I, Дарбазакыр I характеризуются прямоугольными домами и близкой площадью: 81 кв. м (Дарбазакыр I), 85 кв. м (Пеньки I) и 85-115 кв. м (Лявлякан 26/I). Это явление свидетельствует о генетических связях домостроительных традиций эпохи мезолита — неолита и значительной роли экологического фактора, обусловившего выбор строительной техники.

Расположение стоянок группами, мощность и степень насыщенности их культурного слоя позволяют выделить в чаглинской культуре три типа поселений: долговременные базовые лагеря с остатками жилищ и разнообразными наборами орудий (Куропаткино I, Тельмана VII, VIIIa, IXa, XIVa), кратковременные сезонные стоянки (Явленка II, Виноградовка II, XII) и стойбища одноразового посещения (Бишкуль II, Мичуринская I и др.). Мезолитическое население поддерживало тесные контакты с северными соседями. Такие связи имели место прежде всего с населением лесостепного и степного Зауралья (Зайберт, Потемкина, 1981, с. 126, 127). Другого типа контакты генетического характера прослеживаются в материалах атбасарской неолитической культуры, корни которой уходят в местный мезолитический пласт, представленный памятниками Тоболо-Ишимского междуречья (Зайберт, 1979а, с. 13).

Глава семнадцатая Мезолит Юга Сибири и Дальнего Востока ( Л.В. Кольцов, Г.И. Медведев )

Мезолит Приангарья и Прибайкалья.

История исследования этого региона начинается с открытия первых памятников в конце прошлого века. В 1883 г. М.П. Овчинников нашел стоянку Верхоленская Гора под Иркутском, а в 1881 г. А.С. Еленев обнаружил поселение Усть-Бирюса. В 1913 г. Б.Э. Петри исследовал стоянку Улан-Хада на Байкале, где им были выделены ранние слои. В 1920-х годах он продолжил исследование Верхоленской Горы с целью выяснения генезиса раннего неолита. На основе этих работ им была создана классификационная схема каменного века Южной Сибири, которая впоследствии подверглась критике со стороны Г.Ф. Дебеца. Первым отнес Верхоленскую Гору ко времени, переходному от палеолита к неолиту, В.И. Подгорбунский, что положило начало понятию о мезолите в Прибайкалье.

В 20-х годах полевые работы были незначительными. Следует упомянуть только раскопки Б.Э. Петри на стоянке Царь-Девица, М.М. Герасимова в Бадае, Я.Н. Ходукина в Ушкане. Полученные материалы в связи с открытием стоянки Мальта М.М. Герасимов относил к азильскому времени. Г.П. Сосновский разделил индустрию Верхоленской Горы на палеолитическую и более позднюю. В 1932 г. на стоянке Мальта был обнаружен верхний комплекс находок, относимый теперь к мезолиту.

В 30-х годах были проведены небольшие полевые работы на стоянках на р. Белой, возглавлявшиеся М.М. Герасимовым. Возобновление работ М.М. Герасимова в этом районе относится уже к 50-м годам, когда были проведены раскопки Усть-Белой и Верхоленской Горы. В 1957 г. небольшие раскопки на стоянке Бадай I провел П.П. Хороших. И только в 1966 г. ее исследование было возобновлено под руководством Г.И. Медведева, тогда же исследовались стоянки Перешеек, Черемушник I.

В настоящее время мезолит региона (карта 13) подразделяется исследователями на несколько «культурных комплексов».

Карта 13. Мезолитические памятники Прибайкалья и Забайкалья.

I — памятники верхоленского типа; II — памятники бадайского типа; III — канские памятники; IV — памятники байкальского мезолита; V — погребения мезолитического времени.

1–9 — Сосновый Бор, Усть-Белая, Бадай I, Перешеек, Черемушник I, Мальта, Мальтинка, Камень, Каменоломня; 10, 11 — Уляха, Ленковка; 12 — Мельхитуй; 13–15 — Каменка I–III; 16 — Стрижовая Гора; 17 — Казачка; 18 — Берлога; 19, 20 — Улан-Хада, Сарма; 21 — Рогатка; 22–25 — Курла I–IV; 26 — Лударь; 27–29 — Верхоленская Гора I, II, Лисиха; 30 — Царь-Девица; 31 — Ошурково; 32 — Куналей; 33 — Усть-Кяхта; 34 — Студеное; 35–41 — Шишкино II, Макарово I и II, Кистенево I–V; 42, 43 — Частые, Усть-Грязная; 44 — Хиньская; 45 — Рытвинка.

Относящиеся к бадайскому комплексу памятники располагаются главным образом на Ангаре и ее притоках (карта 13).

Стоянка Сосновый Бор находится в Усольском р-не Иркутской обл. и располагается на правом берегу р. Белой (притока Ангары) на дюнных всхолмлениях высотой 22–24 м над урезом воды. Открыта в 1966 г. Г.И. Медведевым и раскапывалась в 1967–1971 гг. под его руководством (Медведев, Георгиевский, Михнюк, Савельев, 1971; Лежненко, Медведев, Михнюк, 1982). Общая величина раскопанной площади 1280 кв. м. Поселение многослойное. Мезолитические горизонты II и III залегают в голоценовых песках и супесях.

II культурный горизонт дал 46 500 находок, в основном изделий из кремня. Насыщенность слоя находками достаточно равномерная. В составе коллекции нуклеусы подконические и подпризматические от пластин, одно- и двухплощадочные, с прямыми и скошенными подработанными площадками, с круговым или двусторонним скалыванием, клиновидные, одноплощадочные нуклеусы от пластин с торцевым скалыванием, с прямыми подработанными площадками, крупные подпризматические одноплощадочные ядрища от отщепов. Скребки на пластинах и отщепах, концевые (в том числе с «ушками» и двойные) и боковые, с крутыми рабочими лезвиями. Резцы срединные, боковые и поперечные на пластинах, с относительно короткими и широкими сколами. Вкладыши из сечений пластин с затупленным на спинке краем. Острия со сходящимися, ретушированными круто краями. Тесла на гальках с перехватом и подработанным выпуклым или прямым лезвием. Комбинированные орудия представлены резцами-ножами. В составе фауны слоя — косуля и рыба.

III культурный горизонт, включающий подгоризонты А-Г, в сумме дал почти 51,5 тыс. кремневых находок. Располагались они скоплениями. Состав фауны весьма разнообразен: лошадь, благородный олень, косуля, северный олень, тур или бизон, кулан, волк, грызуны, рыбы, птицы. Этот комплекс животных характерен для лесостепного ландшафта. В этом же слое найдены фрагменты бивня мамонта, происхождение которых, несомненно, более раннее. Обитателями стоянки они были, вероятно, найдены где-то в другом месте и принесены на поселение. Среди нуклеусов, найденных в этом горизонте, выделяются клиновидные от пластин, двухплощадочные призматические от пластин (двусторонние), многоплощадочные от отщепов, подконические с одной плоскостью скалывания от пластин, поддисковидные от отщепов; площадки, как правило, слегка скошенные, не подработанные. Скребки на отщепах и пластинах, боковые, концевые (в том числе с «ушками» и двойные), округлые, комбинированные (боковые — концевые), неправильной формы. Резцы на пластинах угловые, поперечные, боковые. Скребла на отщепах, с выпуклым крутым лезвием или с конвергентными лезвиями. Вкладыши на сечениях пластин, как и в предыдущем горизонте. Ножи на пластинах и отщепах, с ретушью по одному краю. Тесла из галек. Найдены долотовидные орудия типа piece ecaillee на пластинах и отщепах (наиболее количественно распространенный тип орудий; надо отметить, что все орудия этого типа встречены на пространстве около 2 кв. м). Есть чопперы. Комбинированные орудия представлены скребками-резцами, скребками-ножами, резцами-ножами.

IV культурный горизонт памятника, по-видимому, датируется плейстоценовым временем, хотя его индустрия мало отличается от двух предыдущих.

Стоянка Усть-Белая открыта в 1920 г. М.М. Герасимовым, который и начал ее исследование в 1934 г. В 1957 г. раскопки на стоянке проводились Н.Н. Гуриной, Л.Я. Крижевской и М.М. Герасимовым. Он же копал этот памятник в 1960 г. В 1961–1964 гг. раскопки стоянки проводились под руководством Г.И. Медведева (Медведев и др., 1971). В результате исследования выяснилось наличие на площади памятника 16 культурных горизонтов, которые Г.И. Медведеву удалось расчленить на три больших хронологических этапа (табл. 103–105).