Мгновения любви

Когда накал безмолвного разглядывания друг друга достиг своего пика, и даже воздух, казалось, разогрелся вокруг них, Оксана решительно и громко захлопнула книгу. Она уже хотела открыть рот, чтобы спросить, что Ковальчуку, собственно, от неё надо, но в этот момент лампочка тихо щёлкнула, и свет погас на всём стационаре, - дядя Паша отключил генератор.

– Вот чёрт!
– ругнулась Оксана.

Она уже хотела бросить всё и отправиться спать, но в этот момент в темноте заскрипел стул Ковальчука, и Зябликова почувствовала на своём лице тёплое дыхание мужчины, а на своих плечах - его руки. От него пахло мятной зубной пастой и пеной для бритья, видимо, он успел побывать в бане. Когда он оказался так близко от Оксаны, у неё перехватило дыхание, а сердце начало гулко и быстро биться.

– Зачем ты покрасила волосы?
– мягко спросил Ковальчук, пропуская сквозь пальцы тёмно-красные локоны Зябликовой.
– В чём причина?

Его ладонь переместилась на шею Оксаны, а подушечки пальцев нежно поглаживали её кожу и тонкие волоски на загривке. От этих прикосновений Зябликову бросило в жар, а в груди разлилось странное возбуждение.

– Просто захотелось, - хрипло ответила она, и сама поразилась своему голосу.
– А что? Вам не нравится?

– Тебе очень идёт.
– Дыхание Ковальчука стало ближе, глаза Зябликовой, постепенно привыкшие к темноте, различили контуры его лица.
– Ты очень красивая девушка.

– Спасибо, - негромко ответила Оксана, чуть отодвигаясь назад.
– Может, я принесу свечу?
– Она решила разрядить обстановку, хотя и понимала, что всё происходящее нелепо, но так желанно.

– Неси, - произнёс Ковальчук, нехотя отодвигаясь от неё, но не убирая одну руку с её плеча и слегка сжимая его.

Зябликова осторожно встала и мягко коснулась прохладными пальцами руки мужчины.

– Как же я пойду за свечкой, если вы меня держите, Алексей Викторович?

– Зови меня на «ты», - было понятно, что он улыбается, - мы же одни.

– Хорошо, Лёша, - Оксана впервые назвала Ковальчука по имени вслух, а не про себя, - тогда можно вопрос?

– Спрашивай.

– Когда ты настоящий? Когда злишься на меня и других студентов или сейчас?
– Она говорила тихо, стараясь сдержать охватившее её волнение.

– Я всегда настоящий, - ответил ей Алексей. Его ладонь мягко соскользнула с плеча Оксаны, проведя по её руке.
– Ну, иди за свечкой, а я принесу что-нибудь, во что её можно поставить.

На слегка трясущихся ногах и с идеально выпрямленной спиной Оксана, отбросив назад пряди волос, направилась в свою комнату, откуда вскоре вернулась, держа в руке большую восковую свечку, сгоревшую наполовину. Её уже ждал Ковальчук, нашедший где-то подсвечник.

Чиркнула спичка, вспыхнул яркий огонёк, и фитиль запылал, освещая маленькое помещение неярким мягким светом. Оксана вновь забралась в своё кресло и взяла кружку с чаем, держа её обеими руками. Напиток ещё не успел остыть, и она с наслаждением отпила небольшой глоток.

Пока Зябликова наслаждалась чаем, Ковальчук наблюдал за ней, рассеянно разминая пальцы рук, отчего суставы неприятно щёлкали. Эти звуки нервировали Оксану, и она, в конце концов, не выдержав, произнесла:

– Зачем так делать, Алексей Вик… Лёша?

– Если бы не нужно было, не делал бы, - с напускным высокомерием ответил ей мужчина, однако щёлкать перестал.

– Зачем ты позвал меня с собой?
– этот вопрос Оксана хотела задать давно.
– Ведь шефу помощь оказалась ни к чему.

– Я хотел поехать в «Тайгу» с тобой, - просто ответил Ковальчук, внимательно глядя на Зябликову.
– И ты, кажется, была не против.

– Ты немного так припозднился, - буркнула Оксана.
– Года так на три-четыре.

– Но ведь не опоздал, - возразил мужчина, наклоняясь к ней и беря её ладони в свои.

– Только не говори, что это всё на одну ночь, и у таких отношений нет будущего, — сразу решила всё высказать Зябликова. — И не надо баек про возраст и то, что мужской организм стареет после двадцати семи. — Она выжидающе посмотрела на Ковальчука. В этот момент на кону было всё.

— С тобой я так поступать не хочу, — ответил, наконец, Алексей.

— Тогда поцелуй меня, — опустив глаза, тихо проговорила Оксана.

Их губы встретились.

***

Оксана лежала на спине и завороженно наблюдала за тем, как раздевается в темноте Ковальчук. Мужчина, не спеша, снял с себя сначала куртку, затем майку и брюки. Когда его руки скользнули вниз, стягивая трусы, Зябликова невольно сглотнула подкативший к горлу комок. Алексей, тем временем, подошёл ближе и присел на край кровати.

— Если не хочешь, не будем, — мягко произнёс он, сохраняя между собой и Оксаной расстояние. — Я не обижусь и не уйду.

— Всё хорошо, — проведя кончиком языка по пересохшим от волнения губам, ответила Зябликова. — Я готова. — Она улыбнулась, подбадривая скорее себя, чем его.

Вместо ответа мужчина забрался на кровать и взяв Оксану за руки, нежно, но настойчиво притянул её к себе. Зябликова, робко и нерешительно, завела руки за спину Алексея, и осторожно, словно пробуя, провела кончиками пальцев по его широкой крепкой спине. Это было поразительно — чувствовать, как ладони касаются прохладной кожи, ощущать плавные движения тренированных мышц. Оксана даже затаила дыхание, сосредотачиваясь на своих чувствах.

Она положила подбородок на плечо Ковальчука, и ей вдруг сильно захотелось поцеловать это красивое тело. Она несмело подняла голову и коснулась лёгким поцелуем шеи мужчины. Алексей слегка дёрнулся, отчего у Зябликовой сердце ушло в пятки: вдруг ему не нравится.

— Целуешь, как будто пёрышком щекочешь, — улыбаясь, прошептал он ей. — Не бойся и целуй крепче. Вот так. — И он приник губами к нежной коже шеи Оксаны, смело и чувственно.

По всему её телу пробежала дрожь возбуждения, когда Алексей крепче приник к ней, терзая её тело. На шее он не остановился, а неспешно перешёл ниже, пробираясь к груди Оксаны. Он нежно провёл пальцем по мгновенно напрягшемуся соску, а затем проследил и всю округлость, слегка сжимая ладонь. Это было приятно, Зябликова часто задышала от удовольствия и неловко ответила на ласки мужчины, проводя руками по его груди и плечам. Она старалась не смотреть на низ его живота, но когда мужчина прижимался к ней всем телом, она чувствовала, как твёрд и напряжён его член. И всё же её раздирало любопытство.

Словно почувствовав желание Оксаны, Ковальчук отстранился от неё и перекатился на спину, словно давая Оксане рассмотреть себя.

Она отчаянно стеснялась, но всё же никак не могла отказать себе в удовлетворении терзавшего её интереса. Оксана медленно приподнялась на локтях, а затем и вовсе села, не отводя взгляда от обнажённого красивого мужчины.

Его возбуждённый член, слегка загибаясь, гордо смотрел вверх. Оксана почувствовала, как кровь прилила к её лицу, а в горле пересохло. Ковальчук, наблюдая за ней из-под полуопущенных ресниц, чуть улыбнулся и произнёс:

— Можешь потрогать, не бойся. — Он взял в свою широкую ладонь руку Зябликовой и положил её маленькую ладошку на свой член.

С интересом исследователя, продолжая чувствовать, как пышут жаром её щёки, Оксана провела пальцами по крепкой плоти, которая чуть подрагивала от прикосновений.

— Смелей, обхвати целиком, — подбодрил её Алексей. Было видно, что он контролирует себя, не давая волю желаниям.

Памятуя о том, что лёгкие прикосновения щекочут, Зябликова уверенно обхватила пальцами член. Она ласкала возбуждённый орган, проводя по нему вверх и вниз, наблюдая за тем, как скользила крайняя плоть, обнажая головку. Ковальчук шумно дышал, а когда Оксана посмотрела на него, то с удовольствием отметила, как подрагивают его длинные ресницы и чуть подёргиваются губы.