Мгновения решают все

Гарри поднял руку в воздух и выкрикнул: «ЭКСПЕКТО ПАТРОНУМ!». Прошло много времени с тех пор, как ему в последний раз приходилось вызывать защитника, и Гарри чуть не заплакал, увидев знакомую фигуру серебристого оленя, вылетевшего у него из пальцев. Гарри уставился на образ. Он не походил на Патронуса, которого он видел раньше, этот был намного больше и выглядел практически живым. Он действительно был великолепен. Увидев, как дементоры почти достигли первой линии защиты, Гарри в последний раз глянул на образ отца.

– Давай, Сохатый, ты знаешь, что делать.

Олень посмотрел на Гарри, ухмыльнулся и помчался к ближайшим дементорам. Гарри облегченно вздохнул, заметив, что к Сохатому присоединилось несколько других Патронусов, хотя и не таких сильных или наводящих страх, как его олень. Гарри обрадовался, узнав Патронусы Сириуса, Северуса и Ремуса, которые помогали отогнать дементоров.

– Черт, - ахнул Гарри, почувствовав, как оглушающее заклинание ударило ему в спину. Он был беспечен, полностью сосредоточившись на дементорах и забыв об орде Пожирателей, все еще воюющих на землях Хогвардса, только и мечтающих о том, чтобы принести его голову на серебряной тарелочке своему Господину. Еще раз Гарри почувствовал, как заклинание пробежало по его венам, впитываясь в кровь. Стряхнув легкое головокружение, Гарри развернулся и послал в отместку свои оглушающие заклинания.

Глухой звук подтвердил, что он попал в интересующую его цель. Прежде чем он успел сконцентрировать свое внимание на следующей потенциальной жертве, его шрам взорвался болью. Гарри уронил палочку и обеими руками схватился за лоб, у него появилось ощущение, что кто-то провел раскаленным железом у него между глаз. Сделав глубокий вздох, Гарри заставил себя подняться с колен. Пытаясь забыть о боли, Гарри совершенно уверился, что Волдеморт здесь. Пришло время встретиться со своим дедулей.

* * *

Понемногу дно озера пошло вверх, что и хорошо: восхищение чудесами подводного мира давно прошло, и теперь мальчики ужасно устали от такой прогулки. Поняв, что они приближаются к берегу, Драко попытался отвлечься от нытья близнецов и решить, что ему делать дальше.

Мысленно представив перед собой карту, он прекрасно понял, куда именно они выйдут. К Запретному лесу. Мгновенно отбросив мысль о том, чтобы отпустить Николь и мальчиков глубоко в Запретный лес, так как это слишком опасно, Драко стал перебирать возможные варианты.

Но он отметал их один за другим так же быстро, как они и появлялись, пока не нашел самый удачный при данных обстоятельствах. Он их просто оставит под озером. Никто и не додумается искать их тут, а как битва будет закончена, Драко сможет вернуться и забрать их отсюда. Кроме того, если он уведет их далеко от Хогвардса, то есть вероятность, что он сам не успеет на последнюю схватку между Волдемортом и Гарри. Может, это и эгоистично, но Драко знал, что никогда не сможет простить себе, если что-то случится с Гарри, а его даже не будет там, чтобы помочь ему.

Подводный тоннель был узким, но иногда попадались секции, где двое взрослых людей могли встать плечом к плечу. В следующий раз, когда они подойдут к слегка расширяющейся секции, достаточной для того, чтобы они могли удобно сесть, Драко настоит на том, чтобы они передохнули, и расскажет Николь, что он задумал.

Обрадовавшись, что наконец он нашел лучший вариант, Драко убыстрил темп, в нетерпении побыстрее выбраться отсюда и посмотреть, что происходит на поверхности. Теперь, когда он нашел безопасное место для мальчиков, его мысли снова вернулись к опасности, которая сейчас окружает Гарри.

Тихо взмолившись, чтобы с его любимым все было хорошо, Драко со своей семьей двинулся дальше.

* * *

Драко осторожно раздвинул заросли болотной травы, которая охраняла скрытый вход в тоннель под озером; он был рад, что поверхность озера была заморожена, поэтому на воде не осталось даже ряби, которая могла бы выдать его перемещение.

Николь не сильно обрадовалась, когда он сказал, что хочет оставить ее с мальчиками, пока сам участвует в сражении, но знала: что бы она бы ни сказала или сделала, это его не остановит. Поэтому уступила. Согласиться остаться с мальчиками под озером было лучшим решением, пока Гарри или Драко не придут за ними. Она трасфигурировала несколько гладких камней, найденных на полу, в подушки и одеяла для Эвана и Мэтью. Хотя вероятность того, что близнецы сейчас уснут, была невероятно мала, она все же на это надеялась.

Пройдя немного назад, после того как сообщил Ники о своем уходе, Драко наложил заклинания, которые должны предупредить Николь, если кто-нибудь войдет в тоннель с той стороны, с которой они пришли. В этом случае у нее будет несколько минут, чтобы взять малышей и выбежать на поверхность, и, судя по тому, насколько им уже пришлось подняться, до выхода оставалось совсем немного. Однако Драко надеялся, что все же ничего не случиться сейчас, когда конец войны так близок.

Выбравшись из-под воды, Драко убедился, что капюшон мантии скрывает его легко различимые волосы, он двинулся вперед.

Чертыхнувшись при виде отпечатков ног на недавно выпавшем снегу, Драко быстро перекинулся в свою волчью форму, зная, что следы животного, ведущие от воды, не покажутся никому странными, в отличие от человеческих.

Темносерый волк жалобно завыл, услышав крики боли и страданий, доносившиеся с поля битвы. Драко со всех ног кинулся туда, где продолжало идти сражение.

* * *

Холодные серые глаза внимательно изучали все поле битвы от края до края, подмечая каждую деталь, какой бы мелкой и неважной она ни казалась. Ни увеличивающееся количество замерших тел, которые продолжали падать на землю, ни пронизывающий зимний ветер не могли выжать из этих глаз ни слезинки. Владелец этих необычных глаз был невосприимчив к таким мелочам. Мелочам, от которых у других стала кровь в жилах.

Но у этого человека была своя миссия, единственная.

Люциус еще раз позволил себе пробежаться взглядом по замершей картинке напротив, заметив только один пурпурный проблеск на белом поле. У него не было и тени сомнения, что эта мантия надета не на кого-нибудь, а на самого Гарри Поттере. Ни у кого больше не достало бы силы и магии накладывать столько защитных и нападающих заклинаний, сколько наложил этот человек с самого начала сражения более часа тому назад.

Когда Забини сообщил Темному Лорду об уникальном и неожиданном наследии Поттера, это оказалось откровением, хотя и не очень радостным. То, что проклятьем Волдеморта оказался его собственный внук, его наследник, было просто невероятно. После того как пыль осела, и рассказ молодого Забини подтвердился другими фактами, все недостающие кусочки мозаики по имени Гарри Поттер встали на свои места.

Невероятные магические способности Поттера всегда считались небывалыми с какой стороны ни посмотри, особенно если учесть, что по матери он маггл. Многие прихвостни Темного Лорда насмехались над способностями Поттера побеждать их Лорда из года в год, считая это просто невероятной удачей мальчишки, другие шептались за закрытыми дверями, что Поттер был сверхестественным феноменом, посланным, чтобы разрушить их стиль жизни. Люциус, конечно, не относился ни к тем, ни к другим. За все эти годы глава рода Малфоев научился уважать Поттера просто за то, что он был невероятно могущественным и талантливым магом. И теперь, когда последняя причина Люциуса не любить Поттера - его маггловская кровь - исчезла, его уважение к наследнику своего господина удвоилось. Он не был уж так расстроен, поняв, что его собственный сын трахает Поттера. При любых других обстоятельствах Поттер стал бы прекрасным дополнением к клану Малфоев; в конце концов, в его жилах течет кровь не только Лорда Волдеморта, но также и самого Салазара Слизерина.