Мхитар Спарапет

И вдруг бахнуло, да так, что Беку показалось, будто его оглушило. Ядро полетело со свистом… Мгновение спустя загрохотала скала. Груды камней покатились в ущелье, поднялся столб пыли. От волнения Давид-Бек не находил слов, он обнял Врданеса и Владимира, прижал их к себе и облобызал в опаленные усы. Телохранители никогда не видели своего господина таким взволнованным и радостным.

— Вы достойны, чтобы вас причислили к лику святых! — крикнул наконец Бек, сильно обнимая обоих за плечи.

И тут же подозвал дьяка Магакию и сказал, что возводит Врданеса и Владимира Хлеба в сотники, и повелел написать грамоту о назначении им обоим пожизненного жалованья.

Пушку установили в саду у Артина. Украсили ее шелковыми лентами, цветами, зелеными ветками. Магакия начертал на ней крест. Бек приказал начать пир вокруг пушки и послал за Пхиндз-Артином.

Тот явился прямо из рудников. Завидя пиршество, изумился, испугался. Но и сам выпил чару вина, желая тем угодить Беку. Неожиданно к Беку подошел, пошатываясь, Владимир Хлеб. Припав к нему на грудь, он коснулся влажными от вина губами его усов.

— Тэр Давид-Бек, влезла мне в душу, поганка, сна лишился, прошу тебя, обвенчай нас…

— Лишился, говоришь! — радостно вскочил с места Бек. — Это мы мигом! Шафером я буду!.. Такими дарами оделю, до седьмого колена хватит!

Он взял Пхиндз-Артина за плечи:

— Готовь свадьбу, медная твоя голова, да поскорее! И не скупись, смотри у меня. Из твоего дома невесту берем. А приданое должно быть царским, не то висеть тебе на веревке! Ха, ха…

…Свадьба длилась всю ночь и весь следующий день до вечера. Бек самолично осмотрел приданое, что выдал Пхиндз-Артин, и от себя подарил невесте десять золотых. Бедняжка дрожала, и трудно было понять, то ли она радовалась, то ли страх ее обуял.

— Теперь твое дело рожать сыновей для войска армянского, слышишь, дорогая моя невестушка. И тебя, Владимир, брат мой, благословляю!..

Настал день, когда Давид-Бек отправился в Алидзор. Первую пушку, отлитую в Сюнике, везли на верблюде. Едва отъехали на расстояние полета стрелы от хоромов Пхиндз-Артина, как Бека догнал гонец и, чуть поотстав с ним, сообщил, не сходя с лошади, что посланник царя Петра переодетым прибыл в Гандзасар и сейчас является гостем католикоса Есаи.

— И давно прибыл? — спросил Бек.

— Уже неделя, как он в Гандзасаре.

— Один?

— Нет, два служилых воина сопровождают его. Таким испытаниям подвергался он в пути! Недруги наши строили против него всякие козни, но с божьей помощью все обошлось благополучно.

Бек не задавал больше вопросов. Гонец удивлялся: неужто привезенная им весть не обрадовала? У католикоса прибытие царского посланника вызвало большую радость и воодушевление.

Гонец ошибался. Бек только внешне оставался холодным и бесстрастным. Временами он закрывал глаза, и тогда гонцу казалось, что Верховный властитель уснул и забыл о нем. Но Бек скоро приоткрыл глаза и обратился к гонцу:

— Если не ошибаюсь, ты староста Чалаби из Джраберда?

— Узнал, тэр Давид-Бек? Благодарю.

— Мне помнится, ты дважды добирался из Армении в Петербург.

— Истинно добирался!

— А привез ли посланник государеву грамоту?

— Привез. Я своими глазами видел ее у католикоса. Святейший ждет твоего решения и просит поспешить, чтобы с подобающей честью принять посла и объявить народу царскую грамоту.

Гонец ожидал нового вопроса, но Бек, наказав молчать о прибытии посланника, опять замкнулся в себе. Хотя в сердце с каждой минутой нарастала радость, принесенная сообщением о приезде царского посла.

Армянам не ново желание иметь над собой покровительство окрепшей и могущественной России. Много стараний в это полезное для нации дело вложили Исраел Ори и владетели Сюника и Арцаха. Люди Восточной Армении понимали, что наступает время освобождения от чужеземного ига, время спокойной жизни в их родной стране и что покой этот исходит от России. Теперь надежда претворяется уже в действительность. Русские войска продвинулись по западному берегу Каспийского моря к Персии. Они приблизились уже к Армении, добравшись до Решта, Ардебиля, Баку, Ленкорани. Деспотическое государство Персии распадалось под натиском афганцев, и со дня на день крепла новорожденная армянская власть.

В свое время, когда Давид-Бек только еще начал освободительную борьбу, силы его были невелики и ограничивались одним-двумя гаварами. Ныне созданная им страна охватывает обширные земли от Куры до Аракса, до Мегри и Агулиса, до ущелья Вайоц и берегов озера Севан. В этой довольно обширной горной стране Бек установил сильную военную власть. Сюда вошли не только многочисленные гавары и города Большого Сюника, под началом Давид-Бека теперь находились меликства Гюлистана, Джраберда, Хачена, Варанды и Дизака, которые долгие годы были под игом персидских шахов.

Восточная Армения представляла теперь собой единое целое, со своими традиционными и новыми законами, со своеобразным военным устройством. На границах и в центре страны возведены многочисленные замки и крепости — сигнахи, гарнизоны которых управляются опытными военачальниками. В стране изготовляют оружие и боеприпасы, создано постоянное войско.

Власть принадлежит Верховному Армянскому Собранию, имеющему свой Совет старейшин и своего Верховного властителя — Давид-Бека. Сообразуясь с географическими условиями, Давид-Бек разделил свое войско на две части — командовать одной половиной назначил Мхитара, другую же часть войска подчинил джрабердскому воеводе — князю Ованес-Авану.

Изгнав персов, Давид-Бек начал еще больше укреплять свою страну и еще увеличил постоянное войско. Оно было ему очень нужно. С помощью русского войска Бек намеревался освободить от персидских ханов Нахичеван и Ереван, собирался присоединить Ширак и Лори, а также защитить страну от страшной опасности со стороны османов. Ждал и верил в успех задуманного. Оставалось лишь ускорить приход русского войска в Армению. Теперь, когда посол царя Петра уже прибыл в страну, осуществление этих планов казалось Давид-Беку очень близким.

Очнувшись от своих мыслей, он посмотрел на ехавшего рядом Чалаби.

Тот дремал, обхватив луку седла и склонив на нее голову. Бек про себя улыбнулся и подал телохранителям знак, чтобы следили за гонцом и не дали ему свалиться с коня.

На зубце покрытой лесом горы показалась крепость Алидзора. Оставался час езды. Встречать Бека выехали Мхитар спарапет, князь Баяндур, мелик Бали и еще несколько высокопоставленных людей. На их сердечные приветствия Давид-Бек отвечал довольно вяло, а въехав в крепость, старался избежать торжественной шумихи. Но люди все же окружили привезенную пушку. И Бек невольно обрадовался воодушевлению народа и войска.