МИ (Цикл)

Сломленные люди, поставленные перед правильным выбором, сами молили о смерти, отлично понимая, что лишь тогда избавятся от госпожи Эрики. Людвиг Дрейер добавлял последние оккультные ингредиенты, и люди с готовностью выполняли его просьбы в обмен на освобождение.

Благодаря этому Людвиг чувствовал себя служителем Благодати. Он вел людей вдоль нити магических способностей, идущей из сердца Благодати, и под конец помогал пересечь границу между жизнью и смертью.

А вот служение аббата завершилось. Теперь это пройденный этап, завершенный период обучения, ступенька на пути в будущее. Он всегда был больше, чем просто настоятелем монастыря. Конечно, этого никто не понимал – особенно Ханнис Арк, – но дело обстояло именно так. Ведя скромную жизнь верного своему властелину аббата, Людвиг не привлекал внимания, скрытно наблюдал, учился и выжидал. С помощью такого мощного орудия, как незаметность, он развил врожденные тайные способности.

Теперь тайнам пришел конец.

Людвигу нравилось, оставаясь незаметным, оттачивать мастерство и строить планы. Все это время он помогал Ханнису достигать его амбициозных целей. Людвиг помогал ему исключительно потому, что стремления Арка не противоречили его собственным.

Людвиг родился неподалеку от сосредоточения глубинных оккультных сил, тысячелетиями запертых за великим барьером на севере. Такие оккультные силы нельзя было удерживать там вечно, и еще задолго до окончательного разрушения барьер не мог иногда предотвратить утечку оккультных сил. Людвиг всегда знал, что по крайней мере некоторые из его врожденных способностей – следствие просачивания за барьер этих сил, угнездившихся в его искре жизни в миг зачатия.

Именно так получили большую часть своих способностей и Ханнис Арк, и менее талантливые лесные кудесники, слухами о которых полнились Темные земли. У Людвига тоже были такие способности, и довольно большие; они дополняли его магию. Это делало его талант и могущество уникальными, пусть они и оставались непризнанными так долго.

Он считал, что это роднит его с Ричардом Ралом. Тот вырос, даже не подозревая о своих скрытых способностях. Никто не знал о силах, которыми он обладал, и точно так же никто не подозревал о силах Людвига; правда, сам Дрейер о своих способностях знал. Он самостоятельно учился, развивал и наращивал эти способности.

Ханнис Арк свои древние способности буквально выставлял напоказ, в виде татуировок. Он хотел, чтобы весь мир видел, как он выделяется среди прочих. Людвиг же решил скрывать способности – до поры. Теперь, когда планы начали осуществляться, пора наконец пришла.

Ханнис Арк был сторонником хаоса; он полагал, что создание беспорядка и неразберихи дает ему могущество. Людвиг же понимал: истинная власть достается тому, кто, вступая в охваченный хаосом мир, вдохновляет людей и те в итоге делают его главой нового порядка, который им остро необходим. В этих условиях никого лучше Людвига им не найти: какой порядок он ни предложит, он будет спасителем по сравнению с Ханнисом Арком, в чьих руках мир рушится.

Ханнис мнил себя создателем нового мирового порядка, фундаментально меняющего природу жизни. Но на деле с самого начала разрывал мир на части, раскручивал его по спирали от упорядоченности к хаосу. Епископу помогал Людвиг, и именно он, когда люди будут отчаянно нуждаться в спасителе, успеет вовремя собрать из обломков нечто целое. Правда, соберет он их по-своему.

Все шло гладко, согласно плану – но лишь пока Владыка Мертвых не рассказал Ханнису о том, что делал Людвиг и что замышлял. Эти двое послали своих дикарей – полулюдей – покарать Дрейера, уничтожить его.

Людвиг был наделен внушительными силами, но не безграничным могуществом. Он мог действовать только в одиночку и не справился бы с таким количеством полулюдей. Ханнис и Сулакан удивили его. Они застали его врасплох и едва не уничтожили.

Тут-то, к его удивлению и, пожалуй, даже к счастью, объявился Ричард Рал, жаждавший спасти жену, прежде чем Людвиг и Эрик занялись ею. Дрейер предполагал, что Матери-Исповеднице может открыться крайне важное пророчество. Он очень хотел заняться ей, но Ричард со своими людьми успел разрушить планы аббата. Кроме того, они прибыли как раз вовремя, чтобы расправиться с неистовствующими полулюдьми, посланными убить Людвига. Рал оказал ему услугу, расправившись с дикарями и тем самым избавив Людвига и Эрику от уготованной им Ханнисом и Сулаканом участи.

Иногда хаос действует против своих же сторонников.

Именно Людвиг помог Ханнису Арку с пророчеством, благодаря которому удалось вернуть из мертвых давно почившего императора Сулакана, чтобы тот коренным образом изменил природу мира. Хотя Людвиг не считал, что вернуть мертвеца и развязать уже проигранную войну – мудрый поступок, но это играло ему на руку, поэтому он помог епископу.

Именно пророчество, полученное Людвигом, стало ключевым элементом, благодаря которому Ханнис смог вернуть давно умершего императора Сулакана в мир живых.

Эти двое ни капли не доверяли друг другу, но каждый считал, что извлекает выгоду из сделки, поэтому до поры до времени они оставались надежными партнерами и лучшими друзьями. Людвиг догадывался, что оба они, дружелюбно улыбаясь, в душе надеются в итоге перерезать друг другу глотку.

Сейчас их точные планы Людвигу были безразличны: по сути, ему было выгодно, чтобы они сосредоточились друг на друге, инициируя сползание мира в хаос. В конце концов, этот хаос был одним из вариантов, которые Людвиг собирался предложить людям, – самым нежелательным, разумеется. Дрейер радовался, что эти двое заняты. Какое-то время им будет не до него.

У Людвига и без них хватало забот. После того как он спасся бегством из аббатства, ему требовалось новое место, где он мог бы работать и проводить в жизнь свои планы.

Крепость, недавно покинутая Ханнисом Арком, торопившимся к великим свершениям, стала бы для Людвига идеальным новым местом, откуда можно будет наконец расширять свое влияние.

Ханнису была ненавистна мысль о том, что его власть ограничена далекой и незначительной провинцией Фейджин и сосредоточена в маленьком грязном городишке, Сааведре. Он не намерен был сюда возвращаться. Никогда.

Епископ стремился в Народный Дворец. Он считал, что достоин воссесть в этом средоточии силы Д’Харианской империи. И жаждал отомстить дому Ралов. Его взор туманили видения о свержении ненавистного рода и захвате власти. В них он уже правил великим Народным Дворцом, древней обителью дома Ралов.

Людвиг был на свадьбе одной из морд-сит Ричарда и знал, что Народный Дворец бесспорно грандиозен, единственный в своем роде. Он не сомневался, что это производит впечатление на тех, кто падок на такие вещи, но для себя выбрал иное. Он хотел управлять сознательными решениями подданных, поселившись в их умах, а не из холодного мраморного дворца.

Он займет место в умах людей, а не во дворце.

Ханнис же вместо этого жаждал купаться в ослепительном великолепии Народного Дворца.

То, что делало крепость непривлекательной в глазах Ханниса Арка, для Людвига превращало ее в идеальное место, где можно обосноваться. Про крепость почти забыли. Никто не додумался искать его там, и в последнюю очередь – епископ. Кроме того, Ханнис полагал, что избавился от аббата. Никто не будет мешать или беспокоить Людвига, когда тот займется своими делами.